Ожившая статуя
Шрифт:
Лорен чувствовала себя беззаботной, счастливой и нужной, как никогда в жизни. Ей нравилось быть рядом с Рийсом. И он, кажется, чувствовал то же самое и вообще выглядел помолодевшим и веселым.
Только время от времени она ловила на себе его пристальный непроницаемый взгляд. Лорен пообещала себе обязательно спросить его в следующий раз, о чем он думает в такие минуты. Хотя интуиция подсказывала, что ответ может ей не понравиться.
Нет, наверняка ничего серьезного, пыталась успокоить себя она. Ничто теперь не сможет разрушить
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Через три дня после Рождества Лорен и Рийс сидели в гостиной у камина, а за окнами лило как из ведра. Лорен читала роман, выбранный на одной из многочисленных книжных полок, а Рийс пытался разобраться в последних новостях в газетах, скопившихся за несколько дней.
— Ты вложила куда-нибудь деньги, вырученные за дом в Мэне? — лениво спросил он, перелистывая страничку финансовых сводок.
Девушка помолчала, потом ответила ровным голосом:
— Я перевела всю сумму в Чикаго на счет общества по работе с беспризорными детьми.
— Что-что? — Рийс опустил газету.
— Ты слышал. Я навела справки и выбрала очень достойную организацию.
— Ты просто не могла принять деньги от меня, да?
— Я не могла оставить себе деньги, которые были украдены. Ты тут совершенно ни при чем.
— Не будем вдаваться в тонкости.
— Ну вот, мы снова спорим. Давай не будем, прошу тебя.
В коридоре зазвонил телефон. Рийс вскочил на ноги.
С похолодевшим сердцем Лорен следила за ним глазами. С тех пор как она приехала в Англию, они ни разу не ссорились. Более того, они настолько хорошо чувствовали и понимали друг друга, что Лорен совсем забыла об осторожности.
Она не могла оставить деньги Уоллиса. Это же понятно.
Рийс вернулся в комнату с непроницаемым лицом.
— Это тебя. Твой агент.
— Бэт? Я ведь не давала ей твой номер! Как она меня вычислила? — Лорен поспешно выбежала в коридор. — Алло.
— Привет! Слава богу, я тебя нашла! Номер мне дал твой домовладелец. Мне пришлось поклясться на пачке Библий, что ты не станешь ругать его за это. Слушай, директор Музея нового искусства — ну, ты понимаешь, о ком я, о нашем единственном и неповторимом Максвелле Гелвее, — так вот он заинтересовался твоей последней работой. Той, что ты закончила как раз перед отъездом. К сожалению, послезавтра он улетает в Японию. Ты можешь вернуться домой? Прямо сейчас.
Пытаясь собраться с мыслями, Лорен уставилась в дубовую обшивку стены с тонкой резьбой. Это успех, который положит начало настоящей карьере. И вообще большая честь, что ее скульптурой заинтересовался музей, тем более хочет купить ее. Но как она сможет уехать отсюда? Как оставит Рийса?
— Лорен? Ты слушаешь?
— Да… ты меня очень удивила. Неожиданный поворот…
— Это шанс, который выпадает только раз в жизни. Я думаю, ты сама прекрасно понимаешь. Так что покупай билет на вечерний
Разумеется, такая крупная сделка добавит очков и самой Бэт.
— Давай я подумаю и перезвоню тебе? Через полчаса.
— О чем тут думать? Ты же не собираешься отказаться? Максвелл Гелвей в состоянии сделать тебе карьеру или лишить тебя ее.
— Бэт, я здесь с другом, — вдруг разозлилась Лорен. — К тому же неизвестно, сумею ли купить билет. Я перезвоню.
— Хорошо. — По голосу Бэт было ясно, что ничего хорошего в таком развитии событий она не видит, но Лорен это мало волновало. — Ты знаешь мой номер.
Лорен положила трубку и осталась стоять в коридоре, наполненном сосновым ароматом. Бэт, конечно, права, она не может позволить себе отвергнуть такое предложение. У нее действительно нет выбора, придется вернуться в Нью-Йорк.
Может быть, Рийс поедет с ней?
Девушка вошла в гостиную и в двух словах объяснила, о чем говорила Бэт.
— Мне нужно ехать. Максвелл Гелвей — очень важный человек на Манхэттене. Было бы глупо и недальновидно отказаться, даже если в итоге ничего не получится. Но я не…
— Ты хочешь, чтобы я воспользовался связями и достал тебе билет? — Рийс едва сдерживал злость.
— Послушай, мне очень не хочется уезжать отсюда. Но так надо. Как ты не понимаешь? Такой шанс нельзя упустить.
— Почему же? Я отлично понимаю: для тебя искусство важнее всего.
— Значит, тебе можно оставить меня и улететь в Эквадор, а мне нельзя уехать в Нью-Йорк? — искренне возмутилась девушка.
— Эквадор был один раз, а твое искусство будет между нами всегда. И мне останется довольствоваться почетным вторым местом, ведь так?
— Всегда? — неуверенно повторила она.
— Я не люблю быть вторым, — не заметив ее вопроса, жестко сказал Рийс.
— Зачем все усугублять? Не заставляй меня делать выбор. Я женщина и скульптор — в одно и то же время. Просто два разных проявления меня. Одно без другого не бывает.
— Я пойду займусь поиском билета на самолет.
Забыв о намерении позвать его с собой, Лорен выпалила:
— Получается, мужчине позволено крутить роман и одновременно заниматься карьерой, а женщине — нет? Мне казалось, мы далеки от таких патриархальных устоев.
— Мне не нравится, когда меня бросают из-за того, что какой-то влиятельный человек от искусства что-то там пообещал.
— Но для меня это так важно!
— А я не важен.
— Ты переиначиваешь все мои слова. Терпеть этого не могу, — пыталась защититься Лорен, но Рийс уже вышел из комнаты.
Вскоре из коридора до нее донеслись обрывки разговора с долгими паузами. Спустя десять минут он вернулся.
— Мне удалось найти одно место на утренний рейс в восемь тридцать, больше у них не было. Я заказал номер в гостинице около аэропорта на эту ночь. Надо поторопиться. Выезжаем через час.