Озорница
Шрифт:
Шум смолк, и все затаили дыхание, когда Джастин занял свое место перед разнаряженной рождественской елкой.
— Стой здесь, пожалуйста, — скомандовал он Пенфелду, когда тот попытался улизнуть и присоединиться к слугам. — Если я не выдержу напряжения и сомлею, ты меня подхватишь.
В окно было видно, как кучер открывает дверцу кареты. Показалась костлявая рука, и Джастин внутренне напрягся при виде Амелии Винтерс, ступившей на землю. Единственное, о чем горько сожалел молодой герцог в данную минуту, так это о необходимости выплатить вознаграждение, обещанное за пропавшего ребенка.
Кучер мрачно оглядел жилище знати, и Джастин узнал парня, которого ранее повстречал в пансионе. С тех пор он приобрел заметную хромоту и даже издали виден был огромный синяк у него под глазом. Но долго раздумывать над странным видом кучера не пришлось, внимание герцога переключилось на тонкую фигурку в простеньком темно-синем платье и широкополой шляпе, показавшуюся в дверце кареты. Девушка будто не заметила руки кучера, пытавшегося ей помочь, и спрыгнула на землю.
— Для десятилетней девочки, по-моему, несколько великовата, — поделился своими соображениями Пенфелд.
В ответ Джастин хмуро промолчал.
Гости поднялись на крыльцо один за другим. Процессию замыкал мрачный кучер. Дворецкий распахнул дверь, по мраморным плитам застучала трость мисс Винтерс, и вот на пороге гостиной появилась долгожданная гостья. Крепко сцепив руки за спиной, Джастин попытался изобразить приветливую улыбку, но получилось нечто похожее на звериный оскал, а сердце билось с такой силой, что в любую секунду могло выскочить из груди.
С низко опущенной головой, спрятав руки в муфте, гостья миновала строй слуг и членов семьи, направляясь к хозяину дома. Джастин смотрел на нее во все глаза. Кого-то она напоминала… до боли знакомая походка, наклон головы, напускная покорность, скрывавшая буйный характер… В голове протрубил сигнал тревоги.
Гостья замерла перед герцогом, а он упорно смотрел поверх шляпки, помимо воли затаив дыхание. Еще до того, как она медленно подняла голову, Джастин уже знал, кого сейчас увидит. Из-под широких полей выбивались темные кудри, на пухлой щечке красовалась ямочка, в глазах цвета черного кофе светилась не радость, а злорадство.
Из муфты вылетела рука и влепила хозяину дома звонкую пощечину. Кто-то ахнул в испуге, а Джастин принял удар безучастно, будто ожидал и заслужил его. Мертвенно-бледный, он не спускал глаз со знакомого лица, и на щеке его огнем пылал красный след от пощечины.
Гостья задрала кверху короткий носик, равнодушно посмотрела на Джастина, как если бы он перестал для нее существовать, и обратилась к Пенфелду:
— Теперь можете проводить меня в мою комнату. Согласна поселиться на чердаке, если у вас не найдется ничего другого. За последние годы я полюбила общество крыс и голубей, они мне нравятся гораздо больше, чем люди.
Пенфелд не сразу нашелся, что сказать, но довольно быстро пришел в чувство, когда Джастин согласно кивнул, и повел гостью сквозь строй слуг, стоявших с широко открытыми от удивления ртами, и побледневших членов семьи. Девушка не удостоила взглядом груды игрушек, но задержалась возле фортепьяно.
Не обращая ни малейшего внимания на элегантно одетых и тщательно причесанных красоток, Эмили взяла со стула замызганную потрепанную куклу и крепко прижала ее к груди. Потом гордо вскинула голову и последовала за Пенфелдом. Кукла выглядывала из-за плеча, и Джастин готов был поклясться, что в ее голубых глазках сверкали насмешка и злорадство.
19
«Мне по-прежнему хотелось бы видеть тебя маленькой девочкой…»
Одна за другой погасли крохотные свечки на мохнатых ветвях, и рождественская елка погрузилась в темноту. Сделав свое дело, служанка прошмыгнула мимо, отведя глаза в сторону, а Джастин остался стоять неподвижно, глубоко засунув руки в карманы, с таким видом, будто его не касалась суета вокруг, не замечая, как двое лакеев выкатывают из гостиной сверкающий хромом велосипед, глухо переругиваясь на ходу.
Небосвод за окнами сменил цвет с тяжелого свинцового на дымчато-черный, приходили и уходили слуги, выметая елочные иголки и обрывки блестящей мишуры, а потом все успокоилось, и хозяин дома остался наедине с голыми ветками, торчавшими над головой немым укором. Джастин завершил уборку, сняв глянцевый зеленый листик с позолоченной клетки, где застыли на жердочке примолкнувшие железные птички.
В дверях показался Пенфелд, прижимавший к груди плюшевого медведя, который почти не уступал ему по размерам, прокашлялся и смущенно сказал:
— Простите, сэр, но надо бы решить, что делать с пони.
Джастин провел пальцем по острому краю листка, припомнив, как Трини торжественно положил зеленую ветку у ног Эмили в знак того, что рад приветствовать ее на своей земле. Дикарю, надо считать, повезло: ему не довелось раскрывать душу перед девушкой и отдавать ей свое сердце.
— Скажи, чтобы на ночь поставили в конюшню, а утром вернем пони прежним владельцам.
— Слушаюсь, сэр, как скажете, — повиновался слуга, чуть замешкался, словно хотел что-то еще прибавить, но промолчал, горестно вздохнул, взвалил плюшевого медведя на плечо и побрел прочь.
«Только подумать, какого я свалял дурака! — мысленно терзался Джастин. — Эмили разбрасывала на моем пути намеки, как яркие цветы, но я проходил мимо, не видя ничего, обуреваемый лишь собственной страстью. Но не я один виноват. Несносная девчонка с самого начала повела себя в высшей степени странно, злонамеренно скрыла свое истинное имя… и вообще».
Когда до него наконец дошло, что его обвели вокруг пальца и, возможно, надсмеялись над ним, у него пропала охота заниматься самобичеванием и на смену пришло новое чувство — Джастина охватила бешеная ярость, и он невольно вскинул глаза к потолку.
После краткой и до крайности неприятной беседы с мисс Винтерс появились ответы на ряд давно мучивших его вопросов, но многое по-прежнему остается туманным, и пора выяснить отношения с неуловимой мисс Скарборо. Джастин смял в кулаке зеленый листок и решительно зашагал к лестнице.