P.S. или Поскриптум

Рэйн Ирина

– Мам, я пить хочу.
– Дочка вывела меня из задумчивого состояния. Я достала из сумочки бутылку воды и дала дочери.

– Она очень похожа на тебя. Такая же красавица.

– Спасибо.
– Не знала, что еще ответить. Он пытается сблизиться со мной через дочку? Вряд ли ему это поможет. Маша очень настороженно относится к мужчинам, а к незнакомым тем более.

Мы молчали, я смотрела в окно на проезжающий пейзаж и думала о том, что судьба - странная штука, мы встретились с Дамиром при интересных обстоятельствах, когда

я нуждалась в тепле сильного мужчины, а ему нужна была просто девушка на ночь. У меня кроме мужа никого не было, а у него были толпы девушек. У меня есть дочь и почти десять лет брака, у него есть только холостяцкая жизнь и работа. Мы слишком разные, и багаж у нас за плечами разный. И не важно, чей тяжелее. Зачем я ему? Сердце сладко ныло от его слов, но я понимала, что его слова - это пустой звук, как бы мне не хотелось верить в них. Я уже обжигалась, знаю, как это - влюбиться, довериться, жить одним человеком и быть преданной. Физическая боль по сравнению с этим - мелочь. Синяки заживают, а шрамы на сердце остаются. Что такое любовь? Свобода или клетка? Люблю ли я своего мужа до сих пор? Нет. Он убил все чувства, вместо них вселил в меня страх, ненависть и недоверие к окружающим людям, особенно мужчинам.

Поезд прибыл на вокзал в Москве без опозданий. Я обрадовалась тому, что он скоростной. Сидеть рядом с Абашевым и ловить на себе его задумчивые и серьезные взгляды, было тяжело.

– Позволь, помогу с багажом.

– Не надо. Я сама.

– Софи...

– Дамир. Правда, не надо ничего.

'Лучше быть одной'.

Я взяла дочь за руку, и мы быстро пошли в сторону такси. Назвав адрес своих родителей, мы поехали прочь от вокзала, от поезда, от Дамира. Старалась сдержать слезы, невпопад отвечала дочери. Слишком тяжело было довериться снова. Я - неправильная, наверно. Такого мужчину надо хватать двумя руками и не отпускать никогда. Мне же не хватает на это сил и смелости.

***

Московские пробки ничем не отличаются от петербургских, но мы все же добрались до дома, где я провела свое детство. Я набрала номер квартиры на домофоне.

– Мама, это мы.

Поднялись на лифте и вошли в квартиру. Родители встречали нас с улыбками, но в глазах я читала множество вопросов.

– Проходите, мойте руки и будем пить чай.

За столом разговор касался нашей жизни в северной столице, учебы Маши и моей работы.

– Марусь, сходи пока в комнату, посмотри телевизор.

Дочка ушла, а я посмотрела на маму и папу. Они постарели за несколько лет.

– Соня, почему ты приехала?

– Я хочу рассказать вам правду.
– Слова давались нелегко, рассказывать - это снова переживать. Ком встал в горле, на глазах появились непрошенные слезы.
– Кирилл бил меня. Поэтому я уехала.

Мама охнула, отец потянулся за корвалолом.

– Не может этого быть.

– Может.
– Я потянула кофту наверх и показала уже желтые следы на животе.

Родители испугались и переглянулись.

– Что?

– Прости нас. Мы не знали. Кирилл скоро приедет сюда.

Я вскочила и крикнула Машу.

– Мы уезжаем! Срочно.

Дочка поняла меня, стала спешно одеваться. Но мы не успели, звук домофона заставил меня замереть на месте и судорожно вдохнуть воздух.

Р.S.

Я устал, чертовски устал. Мне хотелось бросить все и уехать куда-нибудь на пару недель, забыть про все и всех. Садясь в поезд, я не ожидал, что судьба подбросит мне подарок. Это была она. Только рыжая. Яркая, как солнышко в этот очередной дождливый день. Вот что меня насторожило - темные волосы не сочетались с коричневыми бровями и розовыми губами.

– Здравствуйте, Лена. Или вы такая же Лена, как и брюнетка?

Она не ожидала этой встречи, как и я, но быстро пришла в себя. Надо отдать ей должное.

– Здравствуйте, Дамир Равиевич. Тоже в столицу?

'Вот же ж! Уела'

Я всю дорогу пытался ее разговорить, но мне это не совсем удавалось. Я почти физически ощущал стену, которую она поставила между нами. Ее односложные ответы и нежелание идти на контакт пугали. Неужели я действительно не интересен ей? Не может этого быть, я видел ее глаза в момент оргазма, я чувствовал ее отдачу в ту ночь, это не была актёрская игра, это не было притворство.

Софи...Ей идет это имя гораздо больше, чем Лена. Я вытащил телефон, и пока она не замечала меня, а может быть, только делала вид, сфотографировал ее и дочку. Так мне будет проще найти их и узнать все, что меня интересует.

Я решил, что отступлю сейчас, но проигранный бой - это не проигранная война. Не хочу ее напугать своим напором, но и отпускать далеко от себя не могу. Сев в такси, я очень хотел, чтобы оно ехало за машиной, в которую сели Софи и Маша, но меня ждали в офисе. Назвав адрес московского филиала, я смотрел вслед уезжающему желтому автомобилю до тех пор, пока он не скрылся за поворотом.

Я достал телефон и стал просматривать фотографии. Почему ты не веришь мне, солнце? Почему не хочешь попробовать? Я не обижу, постараюсь сделать все для вас. Как же ей это показать? Она, конечно, не ответила мне, а все так же задумчиво смотрела в окно на фотографии. Поставил снимок на заставку. Мне не нужны напоминания о ее внешности, она четко отпечаталась в моей памяти, но этот маленький жест стал чем-то вроде обещания самому себе. Пусть это наивно, но мне так хотелось.

Такси довезло меня до бизнес - центра, где находился мой офис. Навстречу вышел мой заместитель.

– Приветствую. Ну что у вас опять случилось?

Пока он вводил меня в курс дел, я мысленно был уже в Санкт-Петербурге, в отделении полиции, где работал один мой знакомый, который помогал мне время от времени, не за бесплатно, конечно. Он сможет найти информацию о ней, а большего мне и не требуется. Пока.

Глава 11.