P.S. Ловушка

Eva M?ller

– Эй, жалкое существо, а вот и я! – снова этот противный смех. Я добежала только до третьего этажа. Вот же, опять не успела!

– Ну что, ты готова принимать наказание? Я вот думаю, как бы на этот раз над тобой пошутить? Знаешь, мне так понравилось тебя в прошлый раз сбрасывать с крыши. Думаю, это нужно обязательно повторить, – пока он говорил, с важным видом расхаживая по зданию, то подымая хвост, то снова опуская для создания более серьёзного имиджа, я посмотрела на отверстие в стене. Если выпрыгнуть, тогда он меня не догонит, но мне немного страшно. Ну, была не была! Я рванула к отверстию и выпрыгнула оттуда. От страха закрыла глаза и вскоре почувствовала землю под собой. Естественно я не ушиблась и особой боли тоже не почувствовала. Было лишь немного неприятно. Это, наверное, единственное преимущество, которое я имею, являясь умершей душой.

– Эй, куда ты? Так нельзя! Это не по правилам! – запротестовал он. Ох, как мне знакомо это тошнотворное чувство поражения, что просто сжирает тебя изнутри… Пускай хоть раз ему не достанется то, чего он хотел.

– Да пошёл ты, маленький ублюдок! – крикнула в ответ ему я. Идя по освещённой фонарями улице, невольно

всплыли мысли о Финне. И почему он такой весёлый? Это жутко бесит! Я пнула стоящий рядом мусорный бак, откуда выбежали канализационные крысы, а стоящая в углу парочка перестали зажиматься и со страху убежали прочь. Зачем он начал обо мне расспрашивать? Будто это ему правда интересно.

*Я на это надеюсь…*

Наверное, только и думал, как бы поиздеваться. А этот взгляд? Да он смотрел на меня как на глупенькую! Да, уж точно мне не поверил… Хах, начнём с того, кто я такая, чтобы мне доверять. Просто некое существо. Ничего особенного. Жалкий и ничтожный призрак. Моя сущность даже не достойна рядом с ним находится. И так он был прекрасен, что грустно стало. И ведь достанется же он кому-то. Повезёт с человеком… Но только не мне. Уже слишком поздно, да и я ему неровня. И почему вообще позволяю себе об этом думать? Что за глупости вечно у меня в голове. Нужно прекращать эту бессмыслицу. Она только уничтожает разум, который и без того пылает вечным огнём самобичевания.

*Уничтожай меня, мучай, калечь душу, но только не оставляй одну, наедине с собой.

Это худшее из наказаний…*

Вдруг раздался гром и начался дождь. Его большие капли быстро падали на землю. Они были настолько холодные, что у меня перехватывало дыхание. Я не могла полностью почувствовать всей силы дождевых капель, как обычный человек, но всё же мне от этого было неприятно. Вдали я увидела кафе, под которым можно было спрятаться. Уж лучше бы осталась на заброшке, там хотя бы дождь не лил. «Мяу»! А, что? Ко мне подошёл котик. Бедняжка намок и искал убежище, чтобы спрятаться. Маленькое, чудное создание начало тереться о мою ногу и мурлыкать. Это немного успокаивало и даже подняло настроение. Что ж, животные – единственные, кто могут меня видеть. Наверное, это и хорошо, ведь они гораздо лучше людей. Животные действуют своими инстинктами. Для них неважно богатый ты или бедный, хорошо одет или носишь рваное тряпьё, приятно пахнешь или от тебя несёт помойкой за километр. В этом их преимущество. Я начала гладить котика по его мягкой, но мокрой шерсти, ведь за долгие годы смогла научится этому, а он свернулся калачиком у моих ног. Идиллия… Вот так я целую ночь просидела под кафе, смотря на, как мне казалось, бесконечные капли дождя, размышляя о жизни после смерти. Интересно, почему я раньше не видела других привидений? Может, они просто прячутся в других местах? Или это я одна такая? Существует ли Рай и Ад, как об этом пишется в Библии? Попаду ли я хоть куда-то из этих мест? Или меня ожидает Чистилище? А может быть, я и вовсе останусь на земле навсегда… Что же тогда делать? Это непонятное существование приводит в уныние. Наблюдать за тем, как остальные люди радуются и живут так, как им этого хочется, просто невыносимо. У всех есть какое-то дело, их собственное предназначение. Было ли оно у меня? Или я прожила бесцельно? Может быть, просто не успела этого сделать? Но тогда… почему же оказалась здесь? На эти вопросы у меня не было ответов, да и дать их было некому. Мне оставалось только дожидаться окончания дождя. И только под утро он перестал идти. На улице начало светлеть, и я решила пойти обратно на заброшку, ведь скоро здесь будет полно людей. Шум, плач, крики. Толпы людей начнут мешать друг-другу, из-за этого у них часто бывают нервные срывы. А те, кто не сдерживается, и вовсе устраивают скандал прямо на улице. На это просто невыносимо смотреть. Но ещё хуже за толпы орущих людей бывают пробки. Наверное, каждый из Вас хоть раз побывал в ней. Так вот, там накапливается самое большое количество негативной энергии, которая нависает над каждым. И представьте сколько её соберётся там за день. А за год? А за всё это время сколы существуют машины? Так это же катастрофа! Но для меня это не важно. Я живу вдали от этой суматохи, и меня никто не тревожит. Это главное. И вот я уже дома. Дома? Но какой нормальный человек будет называть заброшенное здание своим домом? Увы, но я больше не смертная, да и пойти мне было некуда. Всего здесь девять этажей. Стены на первом разрисованы разноцветным граффити. Оно больше напоминает мне детские каракули или же неизвестный язык, но точно не искусство. Третий этаж днём всегда опаливает солнце, ну, а пятый слишком мрачный. Туда иногда любят приходить сатанисты, которые рисуют пентаграммы и что-то бормочут себе под нос, представляя, что это латынь. Понабирают своих «заклинаний» в интернете и радуются. Естественно вызвать никого не удаётся, кроме как негативную энергию, но они этого не понимают. Что ж, пускай думают так дальше. Хоть какое-то развлечение в этом унылом месте. Иногда я могу даже постучать по стенам, создавая пугающую для них атмосферу или шипеть. Ха! Их лица тогда настолько смешные и убегают они, к тому же, очень быстро позабыв обо всех глупостях. Это забавляет. Девятый этаж – крыша. Там всегда прохладно, даже в солнечный день. Ступеньки местами поломанные, впрочем, как и всё здание. В общем, ничего необычного. Я поднялась на седьмой этаж и уселась возле «окна», войдя во вторую комнату, что принадлежала мне. Почему я с такой уверенностью об этом говорю? Никого другого здесь нет, так что я сама вправе решать, что мне выбирать. Эта комната мне показалась очень близкой, её выбрала моя душа. Ну или же внутренняя интуиция, хотя она вроде как была не сильно у меня развитая. Точно сказать не могу. Часто я сама даже неосознанно могла перебить свою интуитивную мысль, которая была правильной, и заменить другой, таким образом путаясь в верности решений.

* * *

Я проснулся очень рано. Время пять утра. За окном уже светало. Первое, о чём я подумал, – это та таинственная девушка-призрак.

Когда я нарисую её, то назову свою картину «Призрачная девушка» или же «Таинственная леди», а может, и «Милый призрак». Этот вопрос уже решу потом. А сейчас нужно собираться идти к ней. Пока мать спала, я тихо вышел со своей комнаты, захватив альбом и краски, естественно позабыв о еде, которую она так старательно готовила для меня. Идя по давно знакомой мне тропинке, я тщательно продумывал в своей голове наш будущий разговор. Не знаю, может, это и странно, но я часто так делаю. Обязательно перед какой-то важной встречей мне нужно до мельчайших подробностей продумать будущий разговор, дабы быть подготовленным если не ко всему, то хотя бы к половине того, что может произойти. Я стараюсь рассмотреть все возможные варианты развития этого диалога и то, какие мои слова к чему могут привести. Как мне к ней обратиться и что спросить сперва? Как с ней объясниться? А вдруг она подумает, что я какой-то ненормальный, и опять прогонит? Ну да, какой же здравомыслящий человек пойдёт на заброшку в пять утра? Это всё выглядит дико. А может, мне не идти? Да, пожалуй, это была глупая затея. Я развернулся, чтобы уйти, но мои ноги меня не слушали и продолжили путь дальше. И вот, первый этаж, второй, третий, …, шестой, ах как же колотит сердце. У меня ещё никогда такого не было. Противоречия так и переполняли меня… Что же это за странное чувство такое? Оно похоже на лёгкое волнение, но это не то. Что-то более сильное, словно щемит и трепещет, но не от боли, а скорее радости(?) И вот, седьмой этаж. Я увидел её спящую, прислонившуюся спиной к стене. Пройдя тихонечко, сел напротив и начал делать первые мазки на полотне. Солнечные лучи начали попадать на её лицо, переливаясь, делая его ещё прекраснее и милее. Прошёл час, может быть, больше, а я всё без остановки рисовал её. Мне хотелось сидеть и смотреть на это лицо вечность. Словно бы я нашёл то, что давно искал. Я не понимаю почему, но как-то невыносимо тянет, будто она – это недостающий элемент меня, кусочек пазла. И, кажется, словно мы были знакомы раньше, в далёком прошлом, хотя я вижу её впервые. Она вызывает во мне чувство близости, чего-то очень родного. Невозможно описать словами то, что у меня сейчас на сердце.

– Мм-м, – девушка открыла свои сонные глазки и с недопониманием посмотрела на меня. Это так умиляло… Как маленький ребёнок, хоть она так и не выглядела. Просто на это приятно смотреть. Во многих же маленькие дети наравне с котиками вызывают щемящее чувство в груди, которое хочется унять, затискав объект этого необъяснимого явления.

– Доброе утро, – с улыбкой сказал я.

– Ты что здесь делаешь с самого утра? Я же сказала тебе не приходить сюда! – начала возмущаться она. И чего сразу сердиться? Я же ничего плохого не сделал. Какая-то она слишком уж холодная.

– Но почему? Разве тебе здесь не одиноко? – задал вопрос я.

– Нет!

*Избавь меня от этого, прошу.

Я слишком долго в заточении сижу.

Мой свет уже давно погас,

И слёз ручей вытек из глаз.

Так хочется почувствовать чьё-то тепло…

Молю, скажи, что тебе не всё равно.*

– И что это ты делаешь? – девушка выхватила у меня альбом, начав внимательно его рассматривать, – Погоди, это… это что, я? – удивлённо вздёрнула брови девушка-призрак. Они были не слишком густыми, но очень ровными, как две дуги. Её черты лица с каждым моим взглядом на неё казались всё более идеальными. Обычно раньше у меня такого никогда не происходило, хотя я во многом могу увидеть прекрасное. Даже в заброшенном трухлявом доме скрывается своя красота. Есть в этом некая романтика, загадка и, что более привлекательное, – история. Снаружи всё кажется отвратительно безнадёжным, хотя внутри ещё хуже, ведь там царит мрак и невыносимо мерзкий запах, полно пыли, от которой становится труднее дышать, и отвратительная паутина. Могу сказать, что я был во многих таких строениях, но если отбросить все неприятные моменты, то можно получить массу удовольствия. Во-первых, это адреналин. Когда незаконно проникаешь в какое-то здание, то всегда ожидаешь чего-то «особенного». То ли наказания от взрослых, то ли увидеть там что-то сверхъестественное… И, во-вторых, это получение истории. Когда я ходил по заброшенным домам, то представлял себе, как в нём бурлила жизнь. Вот за тем столиком молодая жена для своего мужа подавала обед, на той стене висели их общие фотографии, а у дальней комнаты играли их дети. Разве это не прекрасно?

– Да, но я ещё не закончил. Там нужно подправить фон и контуры, – тепло ответил я.

– Зачем? Зачем ты меня рисуешь? – всё не унималась девчонка.

– Ну-у, эм, потому что ты красивая, – я издал нервный смешок и провёл рукой по затылку, – а, кстати, я до сих пор не знаю, как тебя зовут. Может, ты мне скажешь?

– Белль, – она смущённо отвела взгляд и застенчиво улыбнулась.

– Вот, наконец мы познакомились, а теперь можно я закончу рисунок? – девушка молча отдала мне альбом и обратно села у стены.

– Так, эм, и давно ты уже этим занимаешься? – решила продолжить разговор девушка-призрак. Кажется, она уже немного подобрела. Может, злость – это её защитная реакция? Я однажды читал статью об этом.

– Ну-у, это началось ещё с детства. Знаешь, когда-то я и вовсе каракули рисовал, а теперь могу и тебя изобразить, – сказал я, продолжая наносить мазки. Изображать её сплошное удовольствие. Выводить каждую линию хочется по несколько раз снова и снова. Вместо кисточки я представляю свои пальцы, которые касаются идеально белой кожи. Но притрагиваться к ней – грех. Девушка, для меня словно божество. Боюсь осквернить этот лик грубыми ручищами простолюдина. Такие, как она достойны того, чтобы часами ими любоваться и лишь тихо восхищаться.

– И твои родители поддерживают эту затею? – тихий, как шелест травы голос снова возвращает меня в реальность, из которой я временами выпадаю.

– Да, моей маме нравится то, чем я занимаюсь. Она даже хочет отдать меня в лучший университет для художников и устроилась на вторую работу ради своего сына. Я долго её отговаривал, но всё зря. Она слишком сильно любит меня, а я её. Мама – очень дорогой и близкий мне человек. Она всегда мне поможет, выслушает и поддержит. А у тебя есть родители? Или…