P.S. Ненавижу тебя
Шрифт:
Дверь в аудиторию со скрипом распахивается, заставляя присутствующих повернуть головы, но на пороге стоит не Руби, и даже не профессор Каннигем. Это Джейден. Сидящие надо мной девушки начинают оживленно перешептываться и хихикать, словно впервые в жизни увидели привлекательного парня.
Я, что, считаю его привлекательным? Наверное, он действительно ничего. Высокий, плечистый, и одежда сидит на нем хорошо, какой бы марки она не была. И даже шрамы и сломанный нос на удивление его не портят.
—
Джейден неспеша сканирует глазами заполненные ряды, после чего фокусируется на пустом месте рядом со мной и, поправив перекинутый через плечо рюкзак, начинает идти по ступенькам. Черт возьми, собрался сесть ко мне?
Когда он останавливается рядом с моей скамейкой, из присутствующих на нас не глазеет только Говард Салливан, и то лишь потому, что спит. Джейден вздергивает бровь и, глядя на меня сверху вниз, кивком головы указывает на место, где лежит моя сумка.
— Уберешь?
— Это место занято моей подругой, — сообщаю, задрав подбородок. — Она скоро подойдет.
— Я пришел раньше, так что это ей придется поискать свободное место, — с этими словами он поднимает со скамейки сумку и, поставив ее перед моим носом, садится рядом.
Звук перешептываний теперь напоминают жужжание улья, а меня съедают злость и растерянность. Он снова делает это. Подрывает мой авторитет на глазах у толпы. Я обвожу глазами тех, кто все еще продолжает на нас пялится и после того, как они отворачиваются, вновь смотрю на Джейдена. Его ладони покоятся на столе, а сам он выглядит невозмутимым. Его пальцы длинные, как у пианиста, на костяшках — белые зазубрины шрамов.
— Уверена, те девушки сверху будут счастливы подвинуться, чтобы вместить тебя между своих бедер. Может, попытаешь счастья там?
Джейден медленно поворачивает голову и, сощурившись, смотрит мне глаза. Зеленая радужка слегка темнеет, но выражение его лица не меняется: оно равнодушно-непроницаемое.
— Твои бедра меня вполне устраивают, Таша. Предпочитаю попытать счастья между ними.
Двусмысленность этой фразы заставляет меня замешкаться с ответом. Он пытается меня смутить?
— У тебя с моей сумкой больше шансов, — я стаскиваю со стола свою «Прада» и впихиваю ее между нами. — Это в первый и в последний раз, когда ты находишься так близко ко мне, Джейден. В следующий раз поищи себе другие места.
Джейден ничего не отвечает и, наклонившись, достает из спортивного рюкзака планшет — ту же модель, что и у меня.
— Прошу прощение за небольшую задержку, друзья, — это профессор Каннигэм стремительным шагом заходит в аудиторию,
— Подвинься к краю, — тихо говорю я, не сводя взгляда с преподавателя. — Ты нарушаешь мое личное пространство, и твой локоть мешает мне писать.
Ответа не следует, и вместо того, чтобы удовлетворить мою просьбу, Джейден выдергивает сумку, служившей своеобразной границей между нами, возвращает ее на стол и придвигается ко мне так, что его нога теперь плотно прижимается к моей, а локоть задевает голое предплечье.
— Наслаждайся.
Я не так часто общаюсь с парнями, и почти никогда не имею с ними настолько близкий телесный контакт, что сейчас от соприкосновения с чужой горячей кожей меня бьет током. И я снова чувствую его запах, мучительной ностальгией уносящий меня в детство. Слишком близко.
Со спины снова раздается задушенный шепот девиц, наверняка обсуждающий очередную смелую выходку Джейдена, и это окончательно выводит меня из себя. Мысли работают в экстренном режиме: отодвигаться мне некуда, разве что на тощие колени Валери Гольберг, пытаться спорить с ним бесполезно, так же как и применять силу — слишком уж они у нас неравны. Поэтому я действую импульсивно: хватаю со стола гелевую ручку и, зажав ее в кулаке, заношу над коленом Джейдена, обтянутым темной джинсовой тканью.
— Лучше отодвинься, черт бы тебя подрал, или твой вопль услышит вся аудитория.
Адреналин нагревает мои вены с каждой секундой, заставляя кровь бурлить. Не знаю, почему наше противостояние так действует на меня, но сейчас я чувствую свое тело как-никогда: слышу каждый вдох, фиксирую каждый удар сердца, вижу то, чего раньше не замечала. Например, что на нижнем правом веке Джейдена есть маленькая родинка.
— Действуй, Таша. Я жду, — в устремленных на меня зеленых глазах читается вызов. Он не верит, что я смогу. Очень зря.
Я едва успеваю замахнуться своим импровизированным оружием, как мою ладонь перехватывают горячие пальцы и с силой сдавливают запястье. Ручка с дурацким звуком падает на пол, и все что мне остается — смотреть на Джейдена в гневной беспомощности. Он не улыбается и не злорадствует в ответ: просто разглядывает меня, сжав челюсть до желваков. Его кожа на моей словно раскаленное клеймо, причиняет боль, и кажется, что даже когда он одернет пальцы, на месте их прикосновения навсегда останутся незаживающие кровавые воронки .
— Отпусти мою руку, — хриплю, быстро облизав губы. Во рту сухо, а пульс по-прежнему грохочет со звуком товарного поезда. — Живо.
Захват на моем запястье ослабляется и через секунду совсем исчезает, так же как и бедро Джейдена, прижатое ко мне. Подтянув к себе планшет, он отодвигается и остаток занятия больше на меня не смотрит.
По окончанию этой мучительной лекции на выходе из аудитории меня встречает Руби с широчайшей улыбкой на лице.