P.S. Я люблю тебя
Шрифт:
— Это обычная братская ненависть, — недовольно сказал Бельфегор. — С этим у нас всё нормально.
— Так не должно быть, — покачала головой Вайпер. — Вы немедленно должны помириться.
Девушка схватила руки обоих и скрепила их мизинцами.
— Давайте — мирись, мирись, мирись и больше не дерись, — счастливо произнесла девушка, переглядываясь с блондинами. — Давайте же, ну!
Недовольно вздохнув, парни провели церемонию примирения и быстро расцепили руки.
— Слава Богу, — вздохнула Вайпер, улыбаясь.
—
— Непременно, — ответил Рассиэль, также натянуто улыбаясь.
***
Перистые облака, застилающие небо, лениво тянулись на восток, сплетаясь вместе и создавая причудливые формы. Хибари лежал на крыше, закрыв глаза и закинув руки за голову.
— И что теперь? — тихо спросила Адельхельд, сидя рядом. — Всё закончилось.
— Шутишь? — ответил Кёя, приоткрыв глаз. — Всё только начинается.
— Может, ты и прав, но почему мне так грустно? — девушка перевела взгляд в небо, глубоко вздохнув.
— Радуйся, — ухмыльнулся брюнет. — Мы начинаем новую жизнь. Не всё же время быть здесь. Пора что-то менять.
— Как же ты сможешь без службы матушке Дисциплине в университете? — насмешливо спросила Адель, усмехнувшись.
— Даже не знаю, — пожал плечами Хабари. — Это занятие уже настолько приросло ко мне, что я теперь без него никуда. Сложно сказать, нравится ли мне то, что вошло в привычку. Ты ведь тоже состоишь в комитете. Ответь на свой вопрос сама.
— Конечно нет, — улыбнулась Адель. — Комитет Ликвидации был создан для того, чтобы я смогла бросить тебе вызов. Я ещё не знала, что всё закончится так.
— Я так и знал, — довольно сказал Кёя, посмотрев на девушку. — Ты сразу мне не понравилась. Я ждал от тебя чего-то такого.
— Какая ирония, — ухмыльнулась Адель. — Два врага стали не только друзьями, но и одним целым.
— Я слышал, противоположности притягиваются, — сказал Хибари, садясь. — Как думаешь, это про нас?
— Конечно, — улыбнулась Судзуки, обняв парня со спины. — Я думаю, это правда.
— Может быть, — погладив девушку по руке, кивнул Кёя.
В округе повисла тишина, нарушаемая лишь шумом от дороги и щебетом птиц. Не успели бывшие одноклассники продолжить разговор, как на их телефоны пришли смс-сообщения.
— Ты тоже видишь это? — спросил, обернувшись, брюнет.
— Да, — девушка не смогла сдержать улыбку. — Пойдём.
***
Солнце было почти в зените. По округе разносился непонятный стук с выдержанными паузами, приятное журчание ручья и шелест листьев, побеспокоенных ветром, детский смех и плеск воды.
Юни, закрыв глаза, вздохнула полной грудью, когда ветер застал её врасплох. Чувствовался приятный запах свежей выпечки и травы, который перемешивался с запахом краски. Улыбнувшись, девушка окунула большую кисть в банку с белой краской и
— Эй, семья! — воскликнула Ария, выходя из дома и поднимая голову вверх, чтобы увидеть дочь и мужа. — Я там пирог испекла. Вы идёте кушать?
— Сейчас! — крикнул Гамма, сидя на крыше и заколачивая в неё гвозди. — Юни-тян, ты ещё не устала? Мы тут с тобой уже второй час сидим. Не хочешь отдохнуть?
— Нет, всё в порядке, — улыбаясь, ответила девушка, вся измазавшись краской. — Я бы ещё немного покрасила. Я не особо голодна.
— Нет, всё-таки надо перекусить, — покачал головой Гамма, становясь на лестницу. — Если хочешь, я могу принести тебе пирог сюда.
— Да нет, не стоит, — улыбнулась Юни, покачав головой. — Я сама в состоянии дойти.
— Слушай, — мужчина потрепал девушку по голове, улыбаясь. — Не стесняйся. Теперь мы одна семья.
Джиглионеро покраснела, отводя взгляд.
— Да, — смущённо улыбнувшись, она кивнула. — Я знаю.
— Ну так что? — вновь улыбнулся блондин, оперевшись руками о крышу. — Нести? Поедим вместе? Мама, наверное, как обычно, не голодна.
— Хорошо, — девушка дождалась пока новый папа уйдёт и залезла на крышу, усевшись на ней поудобнее.
Ветер приветливо играл с волосами, раскидывая их по плечам. Юни закрыла глаза, восстанавливая в памяти всё, что уже прошло. Как только Гамма предложил её матери выйти за него замуж, вся та любовная привязанность, что была у девушки, испарилась, заменившись чувством вины и сожаления. Было жаль не потому, что она перестала любить, не потому, что была преданной любимыми людьми. Она чувствовала вину только потому, что сбежала, что позволила себе думать о смерти, проклинать тех, кто любит её.
От этих мыслей слёзы наворачивались на глаза. Она ведь не плакала раньше. Никогда не плакала. А теперь, стоит только подумать о чём-то грустном, и сразу глаза мокрые.
— Кодзато, — улыбнулась девушка, быстро стирая с щёк солёные дорожки. — Это ты меня так испортил, дурак.
Телефон в заднем кармане комбинезона что-то буркнул, испугав девушку. Взяв его в руки, она увидела новое уведомление о сообщении.
— Прости, — улыбнулась, читая смс, Юни. — Виновата.
***
Хана одним движением распахнула шторы, заполняя комнату светом.
— Хочешь сказать, это всё благодаря Кодзато? — спросил, сидя на полу с чашкой в руках, старший брат Киоко.
— Да, — кивнула, оборачиваясь, Курокава. — Если бы не он, мы все бы совершили огромную ошибку.
— Не понимаю, зачем вам вообще понадобилось сводить их? — нахмурился Рёхей, сложив руки на груди.
— Что, не хочется отдавать свою маленькую сестричку в чужие руки? — брюнетка улыбнулась, скрыв улыбку за чашкой жасмина. — Не волнуйся, ты и сам видел, как сильно изменился Тсунаёши Савада.