Пацаны. Ковенант
Шрифт:
Василиса лежит на полу вытянувшись стрункой, со стянутыми руками и ногами, смотрит на меня запрокинув голову назад. На девушке прежнее зеленое платье, она даже не переодевалась, только диадема и браслеты исчезли. Рот залеплен полоской серебристого армированного скотча, блестящие волосы рассыпаны по полу, частично слипшиеся в крови, натекшей из разбитого носа. Судя по кровоподтекам и рваной прорехе на платье, сопротивлялась.
Лежит Василиса в круге с трехконечной звездой внутри, на самой дальней от меня спице. Ее вытянутые руки в самом центре, на соседней «спице» лежит, очень неожиданно, Гера. Тоже вытянутый в струнку, со стянутыми запястьями-лодыжками и заклеенным ртом. Смотрит на меня, чуть повернув голову и скосив глаз — второй уже заплывший.
Нарисованная
Демон. Как есть демон, только еще не расчехлившийся — к ритуалу готовится, чтобы сумрак сюда призвать и получить возможность к обращению. Как раз в тот момент, когда я залетел в комнату демон дернул за бумагу, открывая очередную пачку с мукой. Но в удивлении от моего появления он дернул слишком сильно, так что вокруг него разлетелось белое облако, частично накрывая Геру.
На несколько секунд мы замерли. Лицо у демона незнакомое, я его никогда не видел, но при этом как будто его знаю. Гера вдруг сдавленно — из-за залепленного скотчем рта, чихнул, выводя нас с демоном из оцепенения. Взгляд того скользнул в сторону и посмотрев следом, я увидел лежащий на кровати пистолет с глушителем. В кобуре с поясом даже, видимо снял потому что неудобно и непривычно. Ну да, спецовка расстегнута, явно под ней оружие до этого спрятано было.
Кобура с пистолетом лежала ближе к демону, хотя рванул с места я первым. Он почти успел схватить за рукоять, а я — не успевая перехватить руку или добраться до оружия первым, ударил его ногой в бок.
Никакой нечеловеческой силы сейчас нет ни у кого. У меня из преимуществ молодость, у него накачанный денежными вложениями организм, моему по возможностям не уступающий — когда я будущего демона ударил, он в полете все же успел оружие схватить. Да и упал вполне бодро, явно не на все свои сто или сколько там лет ему.
Демон приземлился на пол, пытаясь направить ствол в мою сторону, но я уже прыгнул на него, отводя руку с пистолетом и ударив локтем в подбородок. Мы схватились как борцы, покатившись по полу. Не очень удачно получилось, потому что я перехватил его руку с оружием неудобно, прижимая себе к телу. Демон пытался вырваться, я ему не давал. Негромко хлопнуло несколько выстрелов, пули ушли в потолок, в стены, в кровать — мы с демоном так и катились медленно в попытке получить преимущество в борьбе, переходящей в тягучую и плотную возню.
После очередного выстрела рядом посыпались осколки разбитой напольной вазы, длинное узкое горлышко оказалось у меня под рукой. Перехватив его, неожиданно отпуская руку противника с пистолетом, в очередном перекате я отбил в сторону ствол оружия и начал бить острым концом демону в спину, в шею. Он попытался вырваться, навалился на меня сверху, впервые подав голос — закричав от ярости и боли. Хлопнуло еще несколько выстрелов, одна пуля вошла в пол совсем рядом со мной, другая в стену. Одной рукой я продолжал бить демону в шею острым горлышком, второй отводил в сторону пистолет. Пули разбили посыпавшуюся стеклом картину, полетели мелкие камешки штукатурки, а я все бил и бил, чувствуя, как меня заливает чужая горячая кровь.
Затвор встал на задержку и сразу же извернувшись, я скинул демона с себя. Он, держась за изрезанную в клочья со спины шею, сипло и с бульканьем вздохнул, пытаясь встать. Я ударил его по запястью ногой, так что пистолет отлетел в сторону, но в этом уже не было нужды — один из последних моих ударов рассек артерию. Пол вокруг демона заливало кровью, глаза потухали, мутнели, и… наливались темной, превращаясь словно в два отполированных черных камня.
По лицу
Сотканный из осязаемого черного сумрака демон запрокинул голову и по ушам ударил инфернальный вопль, гаснущий по мере того, как силуэт рассеивался. Большая часть маслянистого черного дыма истончилась вместе с силуэтом, исчезая из этого мира, а часть змеящимися потеками растеклась по комнате, превращаясь в сумрачную дымку прежде чем испариться.
Всего несколько секунд и ни следа от тела на полу — даже одежда исчезла, только лужи крови. Та, которая вылилась и оказалась отдельно от тела, испаряться пока не собиралась. Сам я тоже весь в крови, как из ведра в лицо плеснули. Посмотрел на Василису с Герой — пули их не задели, оба повернув головы смотрят на меня. Василиса замычала громко-громко, требуя ее освободить немедленно, глядя на меня расширенными глазами.
— Пять секунд! — произнес я и залетел в ванную комнату, случайно даже разбив стеклянную перегородку душевой кабины. Не обращая внимания на посыпавшееся стекло, положил пистолет на полочку у зеркала и не раздеваясь встал под лейку, включая воду. Я просто не мог сразу идти к Василисе — появился страх что кровь демона на мне тоже превратится в черную субстанцию, разъедая меня словно кислотой.
Напор выкрутил на полную и стоя под горячими тугими струями вымыл сначала кровь из волос. Потом скинул китель с футболкой, оставшись в штанах и ботинках. Залило кровью меня сверху, на штаны почти не попало, только отдельные капли. Долго в душе не задержался — меньше полуминуты, все же там Вася с Герой готовые к жертвоприношению лежат, явно им не очень комфортно.
Глянул на браслет омнифона, собираясь вызвать помощь, но тут облом — нет сигнала, нет связи, нет ответа. Ну да, глупо пытаться устраивать жертвоприношение ковенантов, не заглушив и не изолировав жилой отсек. Интересно, почему я на браслет не посмотрел до того момента, как дверь выбил.
Вытираясь белым пушистым полотенцем, стирая с себя последние следы крови, быстро вышел обратно в комнату. К первой подошел к так и мычащей Василисе. Руки-ноги зафиксированы пластиковыми стяжками, причем грубо, до порезов на коже. Разрезал стяжки я найденным совсем рядом на полу кинжалом — для ритуала явно приготовлен, с изогнутым волнистым клинком. Металл странный, похоже бронза, рукоять словно чешуей покрыта, гарда в форме переплетения двух черных змей. И вообще ощущения от кинжала в руке странные — холодная сухость, как будто живую змею держу. А ведь похоже, что именно в этот кинжал часть черного сумрака втянулась, когда силуэт демона истончался.
Василиса на кинжал смотрела с ужасом — демон, очень похоже, им девушку пугал, вот по загорелой бархатной коже тонкая царапина от шеи вниз к груди идет. Но пересилив страх, она снова замычала что-то из-под полоски скотча. Я уже перепилил стяжки на ногах, начал освобождать руки. Не сразу понял, что так смирно лежали Василиса с Герой потому, что и пластиковые стяжки, и их одежда к полу мебельным степлером прибиты.
Василису наконец освободил. Она попыталась сорвать у себя скотч со рта, но болезненно застонала, а рука ее безвольно упала, онемела от нарушенного кровообращения. Да, точно, можно же было сначала у нее скотч с лица убрать — она же мне все это время что-то сказать хотела! Побывав под душем демонической крови, я как-то так удивился всему происходящему, что очевидную вещь просто упустил.