Пача number two
Шрифт:
А окна там по причине жаркой погоды были распахнуты настежь…
Просто послышались хлопки, как в ладоши, и Смирнов схватился за грудь, а остальные лишь дёрнули простреленными головами.
Но зато и меня там никто не видел. Даже наши казаки не подозревали, что я куда-то уходил…
После гибели Стесселя начальником обороны всего Квантунского укрепрайона был назначен генерал Кондратенко.
Сразу же резко изменилось отношение к войне. Под Кинчжоу оборонительные позиции были усилены до пяти линий траншей, бетонировались огневые, были установлены
И порт Дальний тоже стали укреплять.
Теперь, если что, японцы без сопротивления его уже не смогут захватить.
Наши раненые постепенно выздоравливали. Легкораненые уже все вернулись из госпиталя. Лишь шесть человек тяжёлых пока лечатся ещё…
На этот раз Карноухов обошёлся вообще без ранений. Вон, ходит довольный, светит новеньким Георгиевским крестом.
Мы то, кроме первоначальных шести пушек, и ещё две японские батареи прихватизировали. А каждая захваченная у неприятеля пушка, это один Георгиевский крест для солдат, которые её захватили.
Вот мы посовещались и я решил, кому из казаков кресты давать, а кому просто медали. Но зато без медалей вообще никто не остался. Всем они достались.
Ну и я получил так называемую «клюкву», орден Святой Анны 4-й степени. Даже в газетах об этом напечатали.
Не конкретно про меня, конечно, а о сражении у Кинчжоу и наградах за это.
Полковник Третьяков орден Святого Георгия 4-й степени получил и стал теперь командиром 4-й Восточно-Сибирской дивизии вместо погибшего Фока, а офицеры его бывшего полка, кто тоже «клюкву» получил, как и я, а кто и Станислава с мечами [5] .
5
Орденом с мечами награждались лишь военные действительной службы за боевые заслуги, в отличии от статских без мечей
И даже Фок со Стесселем награды получили! Только вот их «вражины» убили потом…
А наша песня про Лизавету разлетелась по всей стране с газетных страниц. Кто-то даже ноты к ней написал.
А ведь я эту песню для любимой своей лишь пел. Да и наши станичники знали, кому она посвящена…
А потом в Порт-Артур пришёл корпус генерала Штакельберга, по дороге окончательно снявший блокаду и освободивший железную дорогу.
А затем в город вернулся и наместник Алексеев, а вместе с ним прибыла и икона Порт-Артурской Божьей Матери…
Что творилось в этот момент в городе! Стояли парадные коробки солдат и моряков, звонили колокола всех порт-артурских церквей!
А местные жители? Настоящее столпотворение случилось! Всем хотелось, если и не прикоснуться, то хотя бы увидеть эту святыню!
Алексеев прямо на вокзале произнёс прочувственную речь, а потом все двинулись крестным ходом вслед за иконой в главный храм города, где она теперь и будет находиться.
Ну вот, теперь и нам пора возвращаться.
Но перед этим я побывал
Он взял со склада ствол ещё китайской трофейной трёхсполовинойдюймовой пушки, укоротил его, обточил и удалил нарезы. А затем установил его на опорную плиту с ногами.
Снаряды были взяты тоже трофейные, благо заряжание было раздельным. В дно снаряда вворачивался на резьбе хвостовик с оперением и вышибным зарядом.
Я просто охренел от такого решения. И, что самое интересное, этот миномёт стрелял! И стрелял достаточно хорошо!
Фугасная мина-снаряд обладала прекрасным разрушающим и осколочным воздействием на противника. На расстоянии в двести-триста саженей миномёт укладывал мину прямо в окопы. И от неё даже противошрапнельные навесы не помогали!
А с дополнительными зарядами миномёт закидывал мину вообще на расстояние до двух с половиной вёрст.
Были даже составлены таблицы для стрельбы.
И вся эта конструкция могла перевозиться всего на одной лошади..
Я ХОЧУ СЕБЕ ТАКОЕ!
И как соавтор этого вида оружия я выторговал себе одно орудие и все уже готовые мины в количестве семидесяти пяти штук. А Гобято себе их ещё наделает. Тем более, что сам Кондратенко отдал такое распоряжение.
Я имею в виду распоряжение о выпуске и мин, и миномётов…
В нашей сотне нашёлся бывший артиллерист, которому всё объяснили, показали и рассказали. Ну и я сам тоже немного поучился из миномёта стрелять.
Не скажу, что из нас с ним сразу же получились классные специалисты, но относительно нормально мы стрелять научились.
Ну вот, уже завтра мы отбываем из Порт-Артура. И так больше двух месяцев здесь пробыли. Для нашей героической сотни, состоящей сейчас из семидесяти девяти человек, даже поезд отдельный распорядились выделить. Чтобы всё свое хозяйство мы могли забрать.
Сейчас мои казачки обустраивают для своей поездки теплушки. Знаменитые «сорок человек или восемь лошадей» вагончики.
Вот в одном из таких вагонов и я поеду. Правда, мне, как офицеру и командиру, более комфортабельное место готовят…
Ну а я сейчас мотаюсь по лавкам и магазинам. Покупаю своим домашним подарки и сувениры.
С утра я нанял извозчика и он меня возит теперь. И даже подсказывает иногда, куда нам лучше заехать.
Со мною ещё и Семёнов ездит, казак из нашей станицы. Он при прорыве был тяжело ранен, и только вчера выписался из госпиталя.
И так как толку с него не очень много сейчас, вот он и ездит со мной в качестве сторожа моих покупок, ну и охраны…
Я приобрёл лаковые шкатулки, красивые гребни и заколки для волос нашим женщинам, Степанычу с Семёном тоже подарки подобрал.
Выхожу из лавки и отдаю покупки Семёнову. Мне навстречу по тротуару движется какой-то подпоручик из пехоты.
Отметив в его образе какую-то странность, я собираюсь садиться в коляску и в этот момент слышу:
— Смерть кровавым палачам! Сдохни, царский прихвостень!..