Пацифист
Шрифт:
А-а, так ведь и пойманные мной злодеи из его шайки. Это со всей этой бандой я столкнулся там внизу, в вестибюле. И эта сладкая парочка была вместе со всеми.
Я отпустил добычу, чтобы освободить руки, а то, мало ли...
– То-то же.
Э-э, не понял юмора! Этот пёс что, решил, что я его испугался?!
– Слышь ты, фельдмаршал...
– Я те не фельдмаршал, а Провалов Александр Юрьевич.
– Хрен какой... Александр Юрьевич, - передразнил я его, старательно коверкая слова.
– Ты... ушастый, - змеем
– Да нет проблем, - звучно шлёпнул я кулаком правой руки по раскрытой ладони левой, - Наваляю и тебе, и всем желающим. Хоть сейчас, хоть завтра... Могу и попозже.
– А валялка не порвётся?
– пришёл на помощь товарищу другой шкет, рыжеватый, тот самый, что ловил отброшенную мной белобрысую "принцессу".
– Даже не надейся... Есть, правда, одна проблема.
– Какая же?
– выпалил рыжик, пока здоровяк только собрался открыть рот.
– В отличие от вас, салаг, - при этом слове слушавшие нас, навострив уши, кадеты зашумели, - я на службе. Видишь, - с этими словами я вполоборота повернулся к свету, расправив на груди выданную на звездолёте форменную синюю майку с надписью по верхнему краю эмблемы союза "Содружество демократических государств", а снизу - "Уильям Ледлоу".
– И кого ты там обслуживаешь, - с гаденькой ухмылочкой поддел меня рыжий, - У ВАС ТАМ, говорят, свобода нравов.
Вот сволочь!
– Могу тебя, - не полез я за словом в карман, - только тогда тебе ни один проктолог не поможет. Знаешь, кто это?
Похоже, мой оппонент слов-то таких не слышал, не то непременно полез бы на меня с кулаками. Хреново у него с эрудицией. А вот другие были в курсе или догадались. Кто-то выругался, другой тихо хмыкнул, со стороны малышни хихикнули. Но делиться своими познаниями никто не спешил.
– Ещё, узнаешь, какие твои годы, - резюмировал я.
– Тебе-то самому, сколько лет?
– очнулся от спячки Провалов.
– Сколько есть, все мои!
– Ему четырнадцать, я слышал, - сдал меня с потрохами какой-то стукачок-малолетка.
Хотя, кто его знает, может, по годам он старше меня.
– Сколько-сколько?
– поднёс ладонь к уху рыжий прохиндей, - Да ты сам салага... Сынок ещё!
– Ты что ль взрослый? Только подумал о своей "принцессе", а трусы уже мокрые... Папаша!.. Вот что, орлы, - обратился я ко всему честному народу, пока рыжик в панике разглядывал своё бельё (хотя чего он там собирался найти?), - все, кому надо в сортир, быстренько вскочили с коек и отправились по своим делам. Будет кто-то лазить мимо меня ночью, встану, уши надеру и худой крантик на узел завяжу, чтоб до утра не будили. Бить мне вас нельзя, а про всё остальное уговора не было.
Никто не успел ничего возразить, как добрая половина "малышни" соскочила с кроватей и вылетела за дверь. Вслед за ними по одному потянули и старшие.
– Не много ль ты на себя берёшь?
– поинтересовался здоровяк,
– Слышь, старшОй, - как можно громче зевнул я для пущего эффекта, - тебя всё сказанное тоже касается.
Опять послышались смешки и хмыканье, рыжий, едва слышно, не найдя никаких "вещдоков", отчаянно ругался...
Весёлая она, кадетская жизнь!
Похоже, моя проникновенная речь подействовала, так что ночью все спали, как убитые, и никто по казарме не шастал. Даже старшие. Хм-м.
Но всё равно, утром, встав за пару минут до побудки, я внимательно осмотрел форму и ботинки, принюхался. Так на всякий случай. Впрочем, никто к ним близко не подходил... Лишь пару раз кто-то из малолеток прошмыгнул мимо, тихо, как мышка.
Сперва, была у меня мысль сунуть одежду под подушку, а берцы под кровать, чтоб до них никто не добрался. Но, поприкинув так и этак, я передумал. Уж больно эта предусмотрительность смахивала на трусость, будто я кого-то боюсь. Ха! Пусть только попробуют...
Что удивительно, моё пробуждение будто послужило сигналом... Четвертая часть... да нет, больше... треть воспитанников вскочила с кроватей, рванув к двери. Куда это они? Выглянул в коридор. У двери туалета образовалась очередь. М-да, видимо, вчера я малость погорячился. Нагнал жути на пацанов, большинство из которых моложе меня и ничего плохого мне сделать не успело. Даже в мыслях. Да и не намеревалось, похоже, за исключением некоторых...
Н-да, зря я так с ними...
Впрочем, проснувшаяся было совесть меня не гложила. Так, маленько поворчала для порядку, поворочалась с боку на бок, как медведь в берлоге, и тут же, свернувшись калачиком, вновь впала в спячку. Ну не могу я долго себя терзать, занимаясь самокопанием. Тоже одна из особенностей моего организма, не знаю, хорошая или плохая.
Глава 2.
– Рота подъём!
– крикнул появившийся в дверях невысокий коренастый поручик, - Время пошло! А ты что одет?!
– А я уже встал, что мне теперь, раздеваться?
– Поговори у меня! Медленно, медленно одеваемся! И вы, выпускники, тоже! Равняйсь! Смирно!.. А тебе, что, особое приглашение требуется?! Встать в строй!
– напустился на меня хмырь.
Я присоединился к общей шеренге, оказавшись самым первым от двери.
– Не сюда, по ранжиру!
По росту что ли? Пришлось притулиться в конце взвода.
– К выпускникам!
А-а, к здоровяку... этому, Провалову... Пристроился последним в его отделение за каким-то чернявым малым, которого раньше не видел. Кадет от моего соседства был не в восторге, скривив рожу, я от него тем более.
– Рота, слушай мою команду! Форма номер два, выходи строиться на плац!
– прозвучала следующая команда.
А что это за форма такая? Первый раз слышу. Знаю только "раз" - трусы, кепка, противогаз. И то, это, скорее, военный фольклор.