Пацифист
Шрифт:
– К чему?
– поджав губы, вытаращилась та.
– Ко всему... Будем прыгать.
– А может, не надо.
– Надо, Лена! Надо!
– перековеркал я известную фразу, подхватывая девчонку на руки.
Нефига ей делать сзади, а то отцепится опять в самый неподходящий момент.
– Держись крепко, - бросил я ей, обнимая за талию и за... то, что пониже.
Хум-м! По-моему, Ножкина поняла меня слишком буквально, обвив тело ногами и обхватив руками за шею так, что я уткнулся подбородком аккурат во впадину между её грудей. Хорошо, что они были маленькими
Попытался изменить положение головы, чтобы хоть нормально дышать. Девчонке моё ёрзанье не понравилось... или наоборот... но она дёрнулась всем телом. Раз, потом другой. Пытаясь не упасть, сделал шаг вперёд, потом ещё... Задрал голову, чтобы глотнуть воздуха, и встретился взглядом с Ленкой... Какая же она... а какие у неё глаза... А в следующий миг понял, что падаю.
– А-а-а!
– заорали мы почти одновременно, летя вниз головой с обрыва.
Хорошо, что я всё-таки успел перекувырнуться, чтобы приземлиться... Мать его!.. опять на всё ту же многострадальную больную ногу. Надо срочно с ней что-то делать! А то саднит, мочи нет! И мозги из-за неё не работают.
Как такое может быть?.. Как уже говорил, боль полностью "отключить" нельзя. Так уж устроен человеческий организм... Да и не только людской, а любой живой... Те клетки, органы, части тела, от которых в нервную систему перестают поступать сигналы, считаются мёртвыми.
Во всяком случае, моё тело устроено именно так. Стоит "отключить" какую-то часть нейронов и нейроглиальных клеток на продолжительное время, как они сразу начинают отмирать. Следом прекращаются подача крови и обмен веществ. Короче, часть тела... в данном случае - нога... стремительно атрофируется. Затем засыхает и отваливается, чтобы вместо неё через месяц-другой выросла новая. Ещё лучше прежней.
Только раньше я, пусть при серьёзно повреждённой, но вполне целой и жизнеспособной конечности, таких экспериментов не проводил. Ну-у, чтобы сознательно её загубить, а потом ждать, что будет дальше. Нет, скрывать не стану, дури у меня много, но не настолько, чтоб гробить собственный организм. Он мне ещё понадобится.
Так вот... А-а-а, я ж не сказал про мозги!.. В общем, раз приём и передачу нервных импульсов "отключить" нельзя, приходится их "глушить". Электрические разряды проходят, как и прежде, но их мощность и частота падает во много-много раз... Мозговой комп "виснет".
Отсюда неприятный побочный эффект: "шарики" с "роликами" начинают медленнее "крутиться", "соображалка" начинает "тормозить", давать сбои. Хотя, ничего фатального. Так, мелкие, досадные промахи...
Вот как сейчас, когда я, оступившись, полетел вниз вверх тормашками... да не один, а в обнимку с Ножкиной.
Нет, чтобы отпустить меня, девчонка, наоборот, впилась, как клещ. Не оторвёшь. Сжавшись, вдавила меня в свои "буфера"... хорошо, что я вовремя перешёл на кожное дыхание, а то наверняка бы задохнулся... Не, я всё понимаю, романтичная смерть в объятиях юной девушки... возможно девственницы... кто ж из мужчин будет против...
Я б тоже не отказался... лет этак через двести... а может, и триста... точно не знаю. В общем, когда уже буду ни на что этакое не способным (только красиво уйти из жизни), глубоким старцем.
А пока ещё рановато. К тому же, когда ты кувыркаешься вниз по склону, о женских прелестях как-то не думаешь.
– Бу-бу-бу, - несколько раз порывался произнести я, что должно было означать: "Лена, пусти", "Ленка да отпусти ж ты меня!" и "Пусти ж, мать твою!"
Всё без толку!
Ничего не оставалось, как сгруппировавшись, лететь кубарем дальше до самого финиша.
Хорошенько разогнавшись, остановились мы лишь у самой кромки озера, и, вытянув правую ногу, я смог коснуться пальцами его ледяной поверхности.
– Да отцепись же ты!
– рыкнул я, с трудом отдирая от себя судорожно вцепившуюся девушку.
– Мне больно!
– шмыгнув носом, воскликнула она, - Всё тело болит, и колени, и локти!
– и разрыдалась.
– Нужно было сразу меня отпустить, - недовольно буркнул я.
Мало ей своего центнера, так ещё с двумя моими решила покувыркаться.
– Лёш, что ты к ней прицепился?!
– вступился за свою подчинённую Финистов.
– А чего она! Вот вы... господин капитан... сразу от меня "отлипли"... А эта... вцепилась, как клещ... Их что в корпусе, ничему не учили?
– Чему? Прыгать с крыши десятиэтажного дома? Да кто вообще на такое способен, да ещё с двукратным грузом? Это ты у нас один такой уникум. Мастер... безпарашютного спорта.
– А вы?
– А что я? Космопехов сперва учат "на земле" - десантироваться с самолётов и вертолётов. Лишь потом мы "переселяемся" в "родную стихию"... Пришлось прыгать и без парашюта... несколько раз... с низко летящего вертолёта. Высота - три-четыре метра, не больше. Однажды, правда, нас "задрали" до пяти... тогда один парень ногу сломал... но чтобы вот так,..
– он покачал головой.
– А с глайдера прыгать доводилось?
– мне стало интересно.
– На сверхзвуковой скорости? Шутишь?! Ты про воздушные потоки что-нибудь слышал?
– А при малой скорости? В Содружестве ж есть специальные подразделения.
– Так у них экзоскафы специальные, с программой... Даже если дес теряет сознание, его скаф приземляется сам. Даже если хозяин не успел прийти в себя от порции стимулятора, которую тоже впрыскивает умная "железка".
Прямо в отключке? Круто!
– А у нас такие есть? Скафандры?
– спросила немного оклемавшаяся Ножкина.
– Должны быть, - уверенно кивнул Финистов, - но только у особых спецподразделений. Очень уж они дорогие и ненадёжные.
– Серьёзно? И в чём же их недостатки?
– заинтересовался я.
– Чем сложнее система - тем больше вероятность сбоя, - нахмурив брови, изрёк капитан азбучную истину, - Можно в самый неподходящий момент остаться с голой,..
– запнулся он в последний момент, взглянув в сторону Ленки, которая при этих словах покраснела и хихикнула, - ...В общем, безоружным.