Падающая Звезда
Шрифт:
В наступившей тишине стало слышно, как Надя зовет из отсека экипажа.
– Где вы? Я не могу встать.
– Я помогу, – отозвалась Коретта, направляясь к люку.
– Это ты, Коретта? Чей-то голос разбудил меня. Я слышала, что говорил этот человек. Пожалуйста, отведи меня к остальным.
Они двинулись вместе, Надя рукой прикрыла невидящие глаза.
– Ты слышал, Григорий? – спросила она. – Ты веришь этому?
– О чем ты, Надя?
– Ты прекрасно понимаешь. Неужели это правда – история насчет сумасшедшего офицера, нажавшего кнопку?
Григорий глубоко вздохнул, потом безнадежно покачал
– Нет, не может быть! В нашей стране такого не случается. Это, конечно, просто легенда. Ракета была пущена по чьему-то приказу. Если и была паника, то где-то в верхних эшелонах. А теперь руководство пытается скрыть правду. Мне стыдно за мой народ, я прошу у вас прощения…
– Брось, – сказал Патрик. – Это ничего не изменит, в конце концов.
– Он прав, – сказала Коретта. – Все равно все останется по-прежнему. И я держу пари, что у нас найдется пара генералов, которые завидуют вашим и тоже мечтают пострелять…
– Хватит, Коретта, – резко оборвал Патрик. – Я офицер. И не желаю слушать это!
– Извини, Патрик. Наверное, нервы.
Правда все это или нет, она понимала, что не следовало так говорить. По крайней мере последние минуты они могли бы прожить мирно.
– Ты прав. Это же ничего не меняет, так?
– Боюсь, что так. Который час?
– Полетное время 24:59.
– Сейчас должно наступить время солнечной вспышки. Вид Солнца как-то изменился, Коретта?
– Я же не астроном…
– Впрочем, неважно. Можно мне воды? От этого лекарства, что ты мне дала, страшная жажда.
Флэкс посмотрел на табло. ПВ 24:59, и пока никаких изменений уровня солнечной активности. На глаза ему попался лист бумаги, и он отметил время. Вольфганг, наверное, уже дома. Вот и официальный предлог – сумасшедший и история с кнопкой. Неужели кто-нибудь поверит в это? Наверное, нет. Но это спасло бы лицо нации – очень важная вещь как для больших, так и для маленьких народов. Может быть, они все еще думают о продолжении проекта «Прометей»? Почему бы нет? Потребность в энергии остается, возрастает с каждым днем. Еще один запуск, еще одна попытка… Что могло потребоваться Вольфгангу? Флэкс набрал номер. Телефон звонил и звонил, но никто не снимал трубку. Черт с ним. Флэкс скомкал клочок бумаги в последний раз и выбросил.
Глава 36
– Где сейчас находится «Прометей»? – спросил Бэндин. Дилуотер просмотрел страницы с расчетами и сделал пометку напротив полетного времени 25:03. Потом встал и пошел к висевшей на стене конференц-зала меркаторовой карте мира, усталые люди провожали его взглядами. Он аккуратно отметил широту и долготу и передвинул красный намагниченный кружок, обозначавший положение «Прометея». Теперь он находился посреди океана.
– Так лучше, – сказал Гродзински. – Упади он в воду – все было бы в порядке.
– Но он снова через несколько минут будет над сушей, – заметил Бэннерман. – И что тогда? Эта штука по-прежнему представляет угрозу для всей планеты. Что бы Советам прицелиться получше и сбить ее к чертовой матери.
– Генерал, там все-таки пятеро людей на борту, – холодно сказал Дилуотер.
– Они и будут на борту, когда она упадет, и тогда все равно погибнут. Я гуманист, Саймон, как и вы.
Дилуотер покачал головой.
– Ничего. Более точные измерения отодвигают срок лишь на несколько минут.
– Значит, дело обстоит так. Эти люди на борту, считай, так или иначе мертвы. Теперь как быть с бомбой, в которой они находятся? Я предлагаю сбить ее нашими ракетами, пока она еще над океаном, и дело с концом.
– Вы что, спятили? – воскликнул Бэндин. – Вы хотите, чтобы я вошел в историю как президент, ядерной ракетой уничтоживший собственных граждан?
– Вместо того чтобы допустить трагедию большего масштаба, – настаивал генерал.
– Мне кажется, вы должны понять, что президент, прав, – вмешался доктор Шлохтер. – Общественное мнение – такая сила, которой мы не можем пренебречь. Уже поступают сообщения о выпадении радиоактивных осадков после взрыва советской ракеты – она оказалась не слишком чистой, как и все их бомбы, и мировая пресса и политики уже в полной готовности. К утру они разойдутся в полную силу, и американская пресса – больше всех. Радиоактивные осадки восторга не вызывают. Мы годами запрещали испытания в атмосфере. Если сейчас мы изменим нашу политику и одобрим этот план, я сомневаюсь, наберет ли наша партия хотя бы четыре голоса на следующих выборах.
– Меньше, – заметил Бэндин. – Мы будем полными идиотами, если проголосуем за самих себя. Итак, о посылке ракеты не может быть и речи, забудьте об этом, Бэннерман. Как бы нам ни хотелось или как бы мы ни нуждались в уничтожении «Прометея», так не пойдет.
– А ТНТ? – спросил Гродзински. – Я с ним имел дело в угольных шахтах, когда еще был мальчишкой. Он способен разнести «Прометей» на клочки.
– Да, – сказал ему Дилуотер. – Но есть пустячный вопрос: доставка на корабль. Правда, там имеется полная цистерна водорода и, возможно, достаточный запас кислорода, чтобы вызвать химическую реакцию и взрыв, если бы их удалось соединить. Но это слишком сложно и, стало быть, тоже не подходит. К тому же любой химический взрыв на подобной высоте привел бы к выделению большей части урана-235, который попал бы на Землю, и его распыление вызвало бы катастрофу куда большего масштаба, чем взрыв в каком– то локализованном районе. Химический взрыв исключается.
– Так что же нам делать, черт возьми? – спросил президент Бэндин, оглядывая сидящих за столом. – Так и будем здесь просиживать задницы, пока эта штука не брякнется, и надеяться, что она не врежется во что-нибудь жизненно важное? Ничего лучше придумать не можем?
По-видимому, так оно и было, поскольку ответом на его вопрос было молчание. Саймон Дилуотер смотрел на всех по очереди, словно ждал, не встанет ли кто-нибудь с предложением. Никто не встал. В конце концов он понял, что нужно сделать то, что только он сам может сделать. Он встал и поднял тонкую папку в оранжевом переплете. Темные буквы «Секретно» были оттиснуты на ее обложке. Все глаза теперь обратились к нему.