Падающий цветок
Шрифт:
+++
Виктория.
Пока я плакала, как маленькая девочка, уткнувшись носом в подушку и проклиная себя за слабость, Ахмед нежно гладил меня по голове, сохраняя тишину.
Мне хотелось причинить ему боль, сказать, что он ошибается, что у меня все было! И с его телохранителем и с Зейдом. Пусть не злорадствует. Пусть не думает, что все это время я сгорала от любви к нему.
Но меня что-то останавливало. Я не могла солгать. Мне было и страшно за то, что он может разозлиться и придумать мне изощрённое наказание, и хотелось
– И что теперь? – спрашиваю его, рассматривая замысловатый узор на наволочке. Мне не хочется смотреть в эти зеленые глаза. Стоит только мельком взглянуть и все… пропала. Не смогу и слова связать. Ахмед с первой встречи действовал на меня гипнотически.
– Вы с Мустафой пока будете жить здесь. Правила остаются те же. Выходить за территорию без моего разрешения Вам будет нельзя, как и общаться с Зейдом. – при упоминании мужчины Ахмед напрягается всем телом, тяжело вздыхая и сильно стискивая меня. Ощущается как угроза. – Это ради Вашей же безопасности.
– Кто хочет нашей смерти? – прямо спрашиваю его, резко садясь на постели. – Джанна?
Уголки губ Ахмеда незаметно приподнимаются, он касается большим пальцем моих губ, очерчивает контур.
– Мне нравится, как ты ревнуешь. – он напоминает кота, прижавшего мышку.
– Ошибаешься, ты и твоя женушка мне безразличны. Единственное, что меня волнует, безопасность моего сына. – сжимаю руками простыни, не замечая какой взволнованной я выгляжу со стороны. Чтобы не произносил мой рот, моя мимика и жесты говорили об обратном.
– У Джанны нет на это власти. – поясняет он, перемещая руку мне на подбородок и заставляя приблизиться к нему. Горячее дыхание опаляет кожу, я улавливаю горькие нотки никотина. – У меня есть своя теория, но я не хочу ее обсуждать. Все, что тебе нужно знать, что пока никто не должен знать, что ты жива и что у меня есть сын. Тебе нельзя поддаваться на провокации Зейда.
– Я смогу с ним поговорить? – слова даются мне с трудом, потому что в миллиметре от моего лица находятся пухлые губы Ахмеда и колючая щетина. Быть от него так близко – невыносимо. Я напряжённо жду, когда он нападет. Он же играет со мной.
– Только в моем присутствии. – пальцы Ахмеда впиваются в нежную кожу сильнее. – Тебе нельзя общаться ни с кем из мужчин.
– Он мой муж. – выдавливаю я, невольно прижимаясь к нему еще ближе, потому что стоять в такой позе было неудобно. Тело затекало.
– Глупости не говори. – обрывает он, заставляя меня подтянуться еще ближе и сесть на него. – Ваш брак не действителен. Не говори больше мне таких слов.
Между ног становится неприлично горячо от его близости, прикосновений. Я стараюсь не затронуть его рану, чтобы не сделать ему больно. Ахмед целует меня, пробует моё желание. Ему нравится чувствовать, как моё тело отзывается.
По телу пробегают маленькие разряды тока. Мне
В дверь тихо постучались, отвлекая нас.
– Ахмед, там Джанна… - я поняла по голосу Амина, что он растерян. Ахмед чертыхается и немного отстраняется.
– Заходи. – глухо говорит он, и я быстро пересаживаюсь рядом с ним, чувствуя себя неловко.
Амин заходит в комнату, но не поднимает головы, не смея смотреть на нас. Я все равно опускаюсь ниже, прячась за фигурой Аль-Мактума.
– Её машина у ворот. Охрана не пускает ее без нашего разрешения.
– Выпроводи ее. Ничего не объясняй. Ворота даже не открывать. Я сам потом разберусь с ней. – небрежно бросает он, и меня затапливает злорадство. Мне становится приятно, что он не бежит к своей женушке, что он остаётся тут со мной.
+++
Джанна.
Гнев пробирает до костей.
Хватить вытирать о меня ноги, Ахмед. Хватит. Я больше не потерплю такого отношения.
Дверца машины громко хлопает, а я уверенным шагом преодолеваю дистанцию к дому. Он не соизволил меня даже пустить. Даже не удосужился объяснить, почему он не дома и не пускает меня в НАШ дом. Этот дворец его, а значит и мой.
Ко мне навстречу не спеша идёт Амин, на его губах гуляет блаженная улыбка.
– Где твой хозяин, пес? – не выдерживаю, раздражаюсь от его молчаливого злорадства.
– Не знаю. – он безразлично пожимает плечами, преграждая мне путь. – Но знаю точно одно, мне запрещено пускать сюда кого бы то ни было. Поэтому прошу тебя пойти покинуть территорию.
– А если не покину? Оттащишь меня обратно? – с вызовом бросаю ему, продолжая идти вперед.
– Да. – спокойно отвечает Амин и перекрывает снова мне путь. Чертыхаюсь и поднимаю глаза, рассматривая огни в здании. Там кто-то есть. Он там с кем-то.
– С кем он? Для кого он тут все обустроил?
– Эмир не делится со мной своими мыслями. Вам пора, Госпожа. – он говорит с таким почтением, что меня передёргивает. Амин специально так учтив, чтобы довести меня до ручки.
– Знаешь, Амин. Предпочтения Эмира меняются быстро, но кое-какие вещи остаются постоянными. Например, я. Когда ты снова попадёшь в опалу, я больше не протяну тебе руку помощи.
– Буду иметь в виду, Госпожа. А теперь…
Амин нагло выпроваживает меня, доводя до машины. Кланяется, еле сдерживаю улыбку, и уходит, блокируя двери.
Такого позора я никогда не испытывала. Еще никогда меня не выпроваживали, не выбрасывали за калитку как мусор.
– Успокойся, Джанна. Месть – холодное блюдо. – хриплый мужской голос заставляет меня подпрыгнуть и взвизгнуть. Рядом со мной оказывается фигура мужчины, лицо которого скрыто козырьком кепки. – Давай отъедим.
– Поезжай. – командую я водителю, потому что узнаю голос Зейда.
Глава 18. Притирание