Падение Башен
Шрифт:
Джон обратил внимание, что жрец не был отмечен тройным рубцом телепата.
— Ты чего-то хочешь от него? Ты пришел, чтобы взять что-то из его мозга? Ты знаешь, что это не разрешено.
— Я ничего не возьму из его мозга. Его согласие должно быть дано, а не взято.
— Он не из лесного народа?
— Нет. Он пришел сюда и решил воспользоваться гостеприимством нашего народа. И он вправе уйти. Могу ли я получить разрешение искать его?
Жрец некоторое время молчал.
— Ты можешь искать его, где хочешь, своими методами, —
— Что все это значит? — спросил Джон.
— Много ли из этого ты понял? — спросил Эркор. — Я не имею в виду слова, а то, что было за ними.
— Ты спросил у него разрешения искать Лита... и сказал, зачем ты пришел.
— Да, но я сделал много больше, я, как бы ты сказал, подтвердил статус кво. Дело в том, что среди лесных братьев телепаты находятся в двусмысленном положении и неудобном. В сущности из-за этого я и ушел. Остальные сразу видят, что телепаты выше, и боятся. Понятно, природа нацелена на то, что со временем все стражи станут рождаться телепатами, однако, нетелепаты знают, что это меньшинство растет и угрожает им. Поэтому телепатов нужно отмечать при выявлении и подтвердить номинальную власть жреца-нетелепата. Это сохраняет мир и позволяет природе идти дальше.
— Не хочется думать, что случилось бы, если бы телепаты стали родиться у нас, людей, — сказал Джон. — Тут мир сохранился бы недолго.
Эркор кивнул.
— Вот поэтому мы и скрываем от вас паши способности, насколько это возможно.
— Я сам иногда желал бы слышать мысли других людей, — сказал Джон.
— Это равносильно тому, чтобы дать цветное зрение человеку, неспособному отличить одну форму от другой и не могущему даже оценивать расстояния. Сначала это было бы забавно, вроде игры, а потом стало бы ненужно, и досадной помехой для тебя.
Джон пожал плечами.
— Где мы будем искать Лита?
— Сначала найдем кого-нибудь и поспрошаем о мальчике.
— Именно это жрец и имел в виду, когда сказал, что ты можешь искать где и как хочешь?
— Да.
— Может, твой народ более цивилизован, чем мы.
Эркор рассмеялся.
Десятки троп тянулись, как капилляры по телу леса. Джон и Эркор прошли многие из них, прежде чем Джон начал замечать разбросанные кучки сбитых листьев на черной земле, сломанные веточки, легкие уплотнения почвы, указывающие, что тут кто-то проходил.
— Вон там, — сказал Эркор, — две женщины дремлют на траве. Одна из них видела странного светловолосого мальчика, слегка хромавшего, не из лесного народа. Похож на Лита.
— Откуда у него хромота?
Эркор пожал плечами и, помолчав, сказал:
— Мужчина, прошедший там, однажды охотился со светловолосым мальчиком. Шесть месяцев назад они вместе ставили ловушки.
— За шесть месяцев он мог уйти куда угодно.
— Правильно.
Внезапно Эркор становился, и Джон тоже застыл рядом. Через секунду листья пред ними
— Вы идете за молодым иностранцем, — сказал он.
— Ты знаешь, где он сейчас, — сказал Эркор. — Ты знаешь, что он идет мимо больших камней, сейчас остановился, оперся на палку и вглядывается в небо.
— Ты не следуешь за паутиной мысли, в центре которой он находится, — сказал седой старик.
Ничего не говоря больше, Эркор пошел дальше, а седой прошел мимо них в своем направлении.
— Теперь ты знаешь, где Лит? — спросил Джон. Эркор кивнул.
— Почему вы разговаривали вслух?
— Из вежливости.
— Вы говорите вслух, когда хотите быть вежливыми друг с другом?
Эркор взглянул на Джона.
— Мы были вежливыми с тобой.
Они шли дальше, Эркор вдруг сказал:
— Что-то не так.
— С принцем?
— Нет, с мысленным рисунком, за которым я следую. Это вроде радарной сети, которую все телепаты, или большая часть их, поддерживают для направления, для информации. Просишь разрешения воспользоваться ею. Но в ней что-то не правильное. — Он остановился. — Джон, это смотрит на весь мир, как тот рисунок, что я видел у твоей сестры и у короля.
— Но зачем же этому быть в лесу? Можешь ты сказать, что это означает?
Эркор покачал головой.
— Принц за теми деревьями, — сказал он. — Пожалуй, лучше сначала тебе одному поговорить с ним. Он быстрее все вспомнит.
— А разве он не помнит?
— Все это было давно, а он еще мальчик.
Джон кивнул и зашагал вперед.
Фигура резко повернулась, светлые глаза на темпом лице прищурились.
— Ваше Величество, — сказал Джон. — Вас зовут Лит? Вы наследник трона Торомона?
Мальчик стоял неподвижно. В одной коричневой руке он держал посох. Он носил одежду лесных жителей: кожаные штаны и шкура на одном плече в качестве накидки. Ноги были босые.
— Ваше Величество, — снова сказал Джон.
Глаза раскрылись, удивленно яркие на бронзовом лице.
— Извините... извините меня... — голос был хриплый, но юношеский, — что я говорю медленно... я не... говорил... очень давно...
Джон улыбнулся.
— Вы помните меня? Я с другом привез вас сюда три года назад. Теперь мы снова здесь, чтобы увезти вас обратно. Вы помните, что вас послала сюда герцогиня Петра?
— Петра? — Лит сделал паузу и огляделся вокруг, как бы ища ответа у деревьев.
— Моя... кузина Петра? Она рассказывала мне сказку о бежавшем заключенном. Только это была не сказка, а быль...
— Правильно, я и есть тот заключенный.
— Зачем вы пришли? — спросил юноша.
— Ваш брат умер. Вы должны занять трон.
— Значит, вы знаете моего брата?
— Знал, но очень давно, до того, как попал в тюрьму. Мне было тогда примерно столько же лет, сколько вам теперь.