ПАДЕНИЕ БЕРЛИНСКОЙ СТЕНЫ

Фото Антони Суаву (США) «Огонёк» 1990 №15

Читатель, вы взяли в руки полезную и интересную книгу. Полезную – потому что она посвящена отношениям между Россией и Германией, между русскими и немцами. Мы все исходим из того, что XXI век станет столетием мира и сотрудничества в европейском и глобальном масштабе. Но мир в Европе возможен только в том случае, если русские и немцы будут вместе, а не друг против друга. Вражда проистекает по большей части из незнания. Чтобы быть вместе, нужно располагать как можно более исчерпывающей информацией друг о друге и о мире вокруг. Это поможет распознать причины, по которым русские и немцы по-разному реагируют на события, которые, как считается, должны вызывать схожую реакцию. Необходимо иметь представление об историческом опыте, который у каждого народа свой собственный, не похожий на опыт

соседей. Отдавать себе отчет в том, о чем мечтали и к чему стремились люди старших поколений каждой из стран: это даст возможность разобраться в том, с каким багажом ваши сверстники из страны-партнера вступали во взрослую жизнь. А это в свою очередь будет содействовать пониманию того, почему многие конкретные вещи устроены в Германии по-иному, чем у нас, причем не могут быть устроены иначе. Такое понимание требуется не для того, чтобы что-то перенимать или осуждать, а для того, чтобы уважать друг друга. Там, где есть уважение, есть и готовность прощать друг другу мелкие слабости во имя великой общей цели – мира и благополучия для человечества, частью которого являются оба наших великих народа.

Одновременно это очень интересная книга, потому что ее написал человек, жизнь которого с младых ногтей была связана с жизнью немцев и политическими реальностями послевоенной Германии (и по служебной необходимости, и по научным интересам, и по личным симпатиям). Первый контакт с германской действительностью состоялся у автора книги более полувека назад, в 1956 году, когда И.Ф. Максимычев, только что получивший диплом выпускника исторического факультета Московского государственного института международных отношений (с отличием), прибыл в свои неполные 24 года к месту назначения в Консульство СССР в Лейпциге. С тех пор контакт не прерывался. Долгие годы Максимычев проработал на разных должностях в советских посольствах в Бонне (ФРГ) и Берлине (ГДР). Даже во время работы в посольстве во Франции (1966-1971 гг.) он не отрывался от германской тематики, занимаясь прежде всего проблемами франко-западногерманских отношений, которые становились в этот период основой и мотором западноевропейской интеграции. Позже, в 1988 году, под псевдонимом М.К. Симычев вышла в свет его книга «Соседи по Рейну», посвященная изобиловавшей острейшими моментами истории многовековых отношений между французами и немцами. Немного ранее, в 1981 году, появилось исследование советско-германских отношений в 1933-1939 гг. («Дипломатия мира против дипломатии войны»), в основу которого легли материалы кандидатской диссертации автора. После выхода в отставку в 1992 году и последующего перехода в Институт Европы РАН он продолжает разрабатывать германскую тему в более широких рамках европейской безопасности, выпустив полтора десятка завоевавших признание исследований. При этом он опирается на личный полувековой опыт общения с немцами и их институциями, на согни знакомств среди граждан обоих германских государств, на беседы с десятками друзей на Востоке и Западе Германии, на горы изученных им изысканий немецких, французских, английских и американских авторов. Все это делает настоящую книгу неповторимо интересной для российского читателя вне зависимости от степени его информированности о германских делах.

Тема взаимоотношений русских и немцев неисчерпаема. Эти отношения зародились в седой древности, развиваясь и расширяясь на протяжении веков. В них было все – равноправное участие Великого Новгорода во всемогущей Ганзе, диктовавшей свою волю всей Северной Европе, и попытки Тевтонского ордена захватить русские земли; приглашение немецких крестьян для освоения освобожденных от турецкого ига территорий Поволжья и Новороссии и вступление русских войск в Берлин во время Семилетней войны (1756-1763); активное участие «российских немцев» в общественной жизни России и бесчеловечная практика оккупационных властей гитлеровской Германии, направленная на уничтожение русского народа. И все же нормальное, добрососедское, партнерское преобладало в отношениях между русскими и немцами вплоть до XX века, когда из Германии на Европу и все человечество обрушились одна за другой две мировые войны. Научный анализ причин и обстоятельств возникновения этих катастроф важен и необходим. Но сделать прошлое близким и понятным для каждого могут только те, кого называют свидетелями времени. К их числу относится автор настоящей книги, германист по образованию, по роду служебной деятельности, по профессиональным интересам и душевной склонности.

Приобретя эту книгу, вы приняли правильное решение. Она объединяет в себе и анализ исследователя, и умозаключения историка, и личное восприятие международных событий на протяжении полувека, и повествование очевидца и участника многих из этих событий. Она содержит рассказ о фактах и эпизодах, упоминания о которых вы не найдете больше нигде. Последние пять лет на дипломатической службе Максимычев занимал пост советника-посланника посольства в Берлине (заместителя посла) и стал очевидцем, пожалуй, самого драматического периода наших отношений с Германией в послевоенный период, когда Советский Союз, а затем и Россия сдавали без всякой нужды свои позиции в центре Европы. Об этом и идет его рассказ.

Прочтите внимательно книгу, которую вы держите в руках. Вы не пожалеете – она стоит того.

профессор Ал. Ан. Громыко, доктор политических наук, заместитель директора Института Европы РАН

9 ноября 2009 года в Германии шумно и торжественно отпраздновали 20-летие падения Берлинской стены. Задолго до знаменательного дня все средства массовой информации приступили к публикации материалов самого различного свойства, посвященных этому событию. Охотно публиковались воспоминания даже тех людей, которых тогда в Берлине не было. Телевидение практически ежедневно передавало кадры документальных съемок с места событий и ток-шоу с самым разнообразным (и иногда удивительным) составом участников; университеты проводили конференции и «круглые столы» на заданную тему; в Берлине состоялась официальная церемония, на которую были приглашены главы государств и правительств четырех держав-победительниц Второй мировой войны, а также М.С. Горбачев и Джордж Буш-старший в качестве «духовных отцов» сноса стены; в германскую столицу приехали главы всех государств – членов Европейского союза; готовилось всенародное празднество, которому помешал лишь проливной

дождь, продолжавшийся весь день и вечер; политики воспользовались случаем, чтобы произнести огромное количество вдохновенных речей; была задумана и осуществлена симуляция ликвидации стены – на более чем километровом участке ее прохождения, обозначенного особой кладкой на мостовой, выстроили цепочку гигантских поролоновых костяшек домино, украшенных детскими рисунками, которые затем были опрокинуты избранными гостями (к их числу относился и бывший польский президент Лех Валенса, повредивший при этом себе спину).

Но вот незадача: главная церемония в честь 20-летия, растиражированная телевидением на весь мир, состоялась перед Бранденбургскими воротами, которые открылись только месяц с лишним спустя, 22 декабря 1989 года. Мало того, 20 лет назад падения стены как такового 9 ноября вообще не было – она продолжала стоять на своем месте еще довольно продолжительное время. Возможно, организаторы празднества нарекли «падением» открытие контрольно-пропускных пунктов стены. Но это также весьма неточное обозначение – КПП стены исправно работали и раньше, и позже исторической даты. Что бесспорно изменилось в указанный день, так это правила, по которым гражданам ГДР разрешалось пересекать границу республики с ФРГ и секторальную линию разграничения в Берлине. Об изменении указанных правил и было объявлено вечером четверга 9 ноября 1989 года. Конечно, в ночь на пятницу и затем до понедельника 13 ноября граждане покидали территорию ГДР и возвращались на нее, как правило, без всяких разрешений. Однако это было временное явление. С началом рабочей недели порядок был полностью восстановлен. Люди в соответствии с постановлением правительства ГДР получали в полицейском участке по месту жительства разрешительный штамп в своем удостоверении личности, которое они затем предъявляли пограничникам. Как и уличные демонстрации, посещение Западного Берлина происходило в выходные дни и нерабочее время, так что производственный ритм предприятий ГДР не нарушался. На революцию, хотя бы и мирную, это было не очень похоже.

По существу, самый важный момент состоявшихся 9 ноября 1989 года изменений заключался в том, что власти ГДР отменили объемистый список ограничений и исключений, которые ранее препятствовали получению разрешения на выезд в ФРГ. Теперь такое разрешение выдавалось практически автоматически и независимо от того, является ли выезд временным или постоянным. Принципиальным являлось также то, что указанное решение было принято ГДР самостоятельно и без давления извне. Советский Союз был проинформирован об одном из вариантов предстоящего решения за два дня до его принятия и возражений не высказал. Днем 10 ноября Москва публично одобрила действия властей ГДР, а М.С. Горбачев через советского посла в Берлине направил руководству республики устное послание с поздравлениями и пожеланием и дальше действовать так же смело и решительно.

Нельзя не признать, что поведение руководителей ГДР 9 ноября и сразу после него носило сумбурный характер и вызывало подчас впечатление глубокого политического и административного обморока. Совершенно неожиданно, без предварительного согласования с Москвой и даже с собственным министерством иностранных дел, постановление о либерализации режима выезда из ГДР было распространено на секторальную линию разграничения в Берлине, хотя все, что касалось Западного Берлина, относилось, в соответствии с Четырехсторонним соглашением от 3 сентября 1971 года, к компетенции СССР, а не ГДР. Разумеется, советское правительство не стало бы возражать, но наверняка посоветовало бы не спешить с Западным Берлином: простая вежливость требовала заранее предупредить осуществлявших высшую власть в городе военных комендантов трех держав, а также западноберлинский сенат о предстоящих изменениях, которые несли с собой критическую нагрузку на транспортную, социальную и финансовую инфраструктуру Западного Берлина в связи с легко прогнозируемым массовым наплывом посетителей и переселенцев из Восточного Берлина.

Но это были детали, хотя и достаточно важные (взрыв страстей случился вечером 9 ноября как раз у КПП стены в Берлине; на КПП германо-германской границы все время было тихо и безлюдно). Главным было то, что решение упростить условия выезда в ФРГ отвечало настроениям общества ГДР. После знаменитого «Народ – это мы!» требование свободы поездок было, пожалуй, самым распространенным лозунгом демонстрантов, заполнявших улицы и площади городов республики. Однако эффект от энергичного шага навстречу пожеланиям населения был скомкан, и он не принес того позитивного результата, которого следовало ожидать. Информация о принятом правительством ГДР решении была выдана мимоходом, под конец пресс-конференции, посвященной совсем другой проблематике, а именно работе проходившего в те дни пленума ЦК СЕПГ. О судьбоносном постановлении объявили скороговоркой, без упоминания ряда существенных деталей нового урегулирования и, самое главное, с ошибочным указанием даты его вступления в силу. Западным СМИ была предоставлена полная возможность воспользоваться возникшими недоговоренностями и призвать жителей Восточного Берлина немедленно идти к КПП стены, которые якобы уже открыты для свободного прохода. В действительности пограничники ГДР даже не были предупреждены о грядущем изменении режима пересечения секторальной линии разграничения. К счастью, охрана КПП приняла единственно правильное решение и подняла шлагбаумы. Народ хлынул в Западный Берлин, которого не видело целое поколение граждан ГДР (стена просуществовала более 28 лет).

Другой провальный момент заключался в том, что политических руководителей республики не было с народом перед КПП; не удосужились они и выступить с пояснениями или комментариями на телевидении. В последующие дни вождей также не было видно. Первым представителем власти, показавшимся на публике, был присутствовавший в воскресенье 12 ноября на открытии нового КПП на Потсдамер-плац обер-бургомистр Восточного Берлина Эрхард Крак – политик, прямо скажем, далеко не первого плана (с западной стороны там был президент ФРГ Рихард фон Вайцзеккер). Тогдашнее руководство ГДР своими руками дало недругам повод утверждать, будто свобода поездок была ему навязана против его воли. Это явилось одним из основных факторов скорого исчезновения после-хонеккеровских деятелей с политической арены. В открытии Бранденбургских ворот в декабре 1989 года – наряду с Гельмутом Колем – принял участие новый председатель Совета министров ГДР Ханс Модров (он был избран парламентом ГДР на эту должность 13 ноября). Однако это не могло исправить политического ущерба, уже причиненного добровольным «затворничеством» реформаторского руководства республики.