Падение Мэроу
Шрифт:
Вокруг поднимаются столпы огня. Из-за жара и пекла наша одежда и волосы высыхают моментально. Дышать тяжело, глотку и нёбо обжигает.
На небе так же, как и на Мэроу, светит Алая Луна. Над нами летают чудища со множеством крыльев, они издают ужасающие звуки и летят они все на нас, а точнее, в колодец, ныряют в огонь и, вероятнее всего, попадают в наш мир. Кроме летающих тварей есть ещё и суртуры, их слишком много, но они словно не видят нас и бегут к колодцу. Есть ещё нечто похожее на лошадей, только они полностью покрыты кровоточащими шипами. По
Всех чудовищ объединяет одно – огонь в груди.
Впереди наблюдаю, как Матерь ведет за руку Аргоса. Точнее, она его тащит в сторону каменного замка, который виднеется вдалеке. Алый, как кровь, замок возвышается над всем, что есть в мире огня.
Мы не должны дать ей уйти далеко от двери.
Придя в себя, с сожалением отпускаю руку Бастиана и бегу мимо живности мира Огня.
Словно почувствовав меня, Матерь останавливается и оборачивается.
Сначала на её лице написано недоумение, а потом она замечает клинок в моей руке. Улыбается, отпускает руку Аргоса, и он тут же бежит ко мне. Матерь поднимает руки и взмахивает ими в легком жесте. Вокруг неё прямо из земли вырываются змеи. Разные. С двумя и тремя головами. Маленькие и большие. И все они ползут ко мне.
Слышу, как Ромен кричит, что тут его магия бессильна. Оборачиваюсь всего на мгновение и вижу, как все мои спутники сражаются с нечистью и не дают ей пройти к колодцу. Бастиан, отбиваясь, продвигается ко мне.
Оборачиваюсь и вскрикиваю.
Эмет. Передо мной стоит Эмет. Тот, которого я помню.
– Эва, нужно отсюда бежать, – говорит он и берет меня за руку.
Касание холодное и чужое, но лицо его. И голос, и взгляд.
– Эмет? – глупо спрашиваю я.
– Он ненастоящий! – кричит Бастиан, и его голос выводит меня из ступора.
Отнимаю руку у призрака и отталкиваю его в сторону. Бегу за Матерью, но Эмет преследует меня, как и змеи. Собрав весь свой контроль, на ходу срубаю змеям головы, и они тут же превращаются в пепел. Но рука не поднимается убить Эмета. Убить его снова. Я не могу этого сделать.
Аргос бежит и, заметив отца, останавливается.
– Беги! – кричу ему я и тут же обжигаю глотку.
Мальчик теряется на мгновение и возле него возникает Бастиан, он хватает ребенка, перекидывает себе на плечо и со всех ног бежит к колодцу.
Матерь уже близка к замку. Эмет снова встаёт передо мной, а за его спиной возникает Нефел. Они оба просят меня бежать отсюда и спасти их. Отталкиваю Эмета, и в его руке появляется нож. Он бросается на меня. Отбиваю его удары и стараюсь абстрагироваться, представить, что это не он. Мне удается отбить пару его ударов, но он ранит меня в плечо. Нефел плачет и просит нас прекратить. Моё сознание теряется в ужасе происходящего. Отталкиваю Эмета, обегаю Нефел и снова преследую Матерь.
На меня летит чудовище с четырьмя крыльями, распахивает пасть, и оттуда валит огонь. Прикрываю рукой
– Эва, беги отсюда! – кричит Эмет. – Спасайся!
– Эва, беги за Матерью, – говорит Бастиан. – Это не Эмет.
– Да, – зачем-то говорю я.
– Я улажу это, – говорит Бастиан, сжимает мою руку и отпускает.
Я не оборачиваюсь. Чувствую, что Бастиан убивает Эмета. На глазах появляются слезы, но я смаргиваю их.
Он ненастоящий.
До Матери остаются считанные шаги. Прародительница останавливается и, повернувшись ко мне, говорит:
– Глупая охотница! Ты ничего не понимаешь.
Замахиваюсь кинжалом, но не могу попасть в Матерь, она превращается во что-то поистине ужасное. Два огненных крыла расправляются за ее спиной, огромный змеиный хвост образуется сзади. Этот самый хвост сбивает меня с ног, и кинжал теряется в полёте. Падаю, но тут же поднимаюсь на ноги, бегу к кинжалу, но передо мной возникает Матерь в своем новом обличии.
Вся в чешуе и огне. И куда я должна бить кинжалом?
Вот гадство!
Когтистая лапа Матери приземляется прямо в место, где я только что стояла. Она решила растоптать меня? Как неэлегантно.
– Эва, кинжал! – кричит Бастиан и вонзает свой меч Матери в крыло. Она визжит и откидывает принца, но он успевает разрезать крыло до основания.
К сожалению, новая конечность Матери снова срастается.
– Где Аро?! – спрашиваю я у Бастиана.
Он поднимается на ноги и отвечает:
– Я выбросил его в колодец.
Перекатываюсь по горячей земле и хватаю кинжал. В этот момент вижу, как Ромен и Колум бегут в нашу сторону. Они бросили попытки спасти колодец и спешат нам на помощь.
Оборачиваюсь к Матери, она схватила Бастиана. Он вонзает меч ей в когтистую руку, и она с шипением выпускает его из хватки. Он приземляется на ноги и снова взмахивает мечом. Он отвлекает Матерь.
Мой выход…
Бегу, что есть силы, и, подпрыгнув, вонзаю клинок матери в крыло, которым она пыталась от меня укрыться. Снова слышен её визг, но также я слышу крик Ромена:
– Колум, нет!
Оборачиваюсь и вижу призрак Шрама, он бежит на меня, но его перехватывает мой верный Колум. Они падают, встают и одновременно втыкают друг в друга кинжалы. Оба оседают и валятся на бок.
О, нет!
Слезы слепят глаза. Подныриваю под крыло Матери и замахиваюсь кинжалом, целясь ей прямо в светящееся алым сердце. Мои руки перехватывает Бастиан, и я слышу, как его кожа шипит и горит. Мы вместе вонзаем нож в Матерь, и нас пожирает огонь.
Я слышу крик Матери, свой и Бастиана. Магия прародительницы переходит через кинжал ко мне, она горящей лавой сметает всё на своём пути. Я знаю, что не вся магия достаётся мне. Половину забирает Бастиан.
И только в момент агонии я понимаю смысл единственного слова Древнейшей…