Падение Предела
Шрифт:
Взгляд капитана скользнул по гербу спартанцев, а затем остановился на личном номере Джона под этой эмблемой. На лице Кейса возникла лёгкая улыбка.
— Рад снова видеть вас, шеф.
— Сэр? — Сто семнадцатый никогда прежде не встречал капитана Кейса. Да, он был наслышан о его гениальной тактике в сражении у Сигмы Октана, но лично они не сталкивались.
— Мы познакомились с вами очень давно. Доктор Хэлси и я… — Капитан запнулся. — Проклятье! Мне запрещено об этом говорить.
— Конечно, сэр. Я всё понимаю.
В проходе вновь появился охранник.
— Капитан
Капитан кивнул.
— Уже иду, — произнёс он, а потом подошёл ближе к Джону и прошептал: — Будь осторожней. Эти медноголовые из ДВКР… — Кейс помолчал, подбирая нужное слово, — раздражены результатами нашей встречи с ковенантами у Сигмы Октана. Я бы не стал злить их ещё сильнее.
Капитан оглянулся на двери, за которыми заседала комиссия.
— Раздражены, сэр? — переспросил явно озадаченный Джон. Ему казалось, что шишки из ДВКР должны сейчас плясать от радости, хотя победа и досталась им высокой ценой. — Но мы же выиграли.
Кейс отступил на шаг и вопросительно приподнял бровь.
— Разве доктор Хэлси не говорила вам, мастер-шеф, что победа — это ещё не всё? — Он отсалютовал. — А теперь прошу меня извинить.
Джон отсалютовал в ответ. Слова Кейса настолько изумили его, что он продолжал стоять, подняв руку к виску, даже когда капитан вышел из комнаты.
Победа была всем. Как человек, обладающий такой репутацией, как капитан Кейс, мог полагать иначе?
Мастер-шеф постарался вспомнить всё, что когда-либо читал по военной истории и философии. Что ещё может иметь значение, кроме победы? Другим вариантом было исключительно поражение, а Джону всегда говорили, что поражение — неприемлемая альтернатива. Не мог же капитан Кейс подразумевать, что им стоило проиграть битву за Сигму Октана?
Это было бы просто немыслимо.
Командир спартанцев добрых десять минут стоял в полной неподвижности, пытаясь осмыслить услышанное. Наконец в комнату вошёл охранник.
— Вас готовы принять, сэр.
Двойные двери распахнулись, из них вышел капрал Харланд. Молодой десантник бешено вращал глазами, и было заметно, что его трясёт. Сейчас парень выглядел ещё хуже, чем в тот день, когда мастер-шеф нашёл его на Сигме Октана IV.
Отрывисто кивнув капралу, Джон вошёл в приёмную. Двери захлопнулись за его спиной.
Глаза спартанца мгновенно привыкли к темноте, царившей в зале. У противоположной стены прямоугольного помещения стоял длинный изогнутый стол. Над головой нависал сводчатый потолок, усеянный созвездиями камер, микрофонов и динамиков.
Включился прожектор, и луч света проводил мастер-шефа к столу.
В тени за ним сидела дюжина мужчин и женщин, облачённых во флотскую форму. Даже улучшенное зрение спартанца едва позволяло разглядеть их хмурые лица и начищенные бронзовые лепестки и звёзды погон под бьющим в глаза ослепительным светом.
Джон распрямился и отсалютовал.
Члены комиссии не обратили на него ни малейшего внимания, продолжая общаться между собой.
— Сигнал, перехваченный Кейсом, имеет смысл только в такой интерпретации, — произнёс один из
Включился голобак. Над ним заплясали крошечные геометрические значки; квадратики, треугольники, полоски и точки.
Мастер-шефу они казались одинаково похожими сразу на код Морзе и древние ацтекские иероглифы.
— Я склонна с вами согласиться, — ответил из темноты женский голос, — Но программа-переводчик ничего не даёт. То, что мы обнаружили, может оказаться ранее не известным диалектом ковенантов.
— Или вовсе не их диалектом, — добавил кто-то ещё.
Наконец один из офицеров соизволил обратить внимание на мастер-шефа.
— Вольно, солдат.
Джон опустил руку.
— Спартанец-117 по вашему приказанию прибыл.
— Мы хотели бы поздравить вас с успешным завершением миссии, мастер-шеф, — произнёс женский голос после некоторой заминки. — Вам удалось добыть много интересной информации. Но нам хотелось бы уточнить пару деталей.
Что-то было в её тоне, что заставило Джона занервничать. Нет, он не испугался. Но чувство было такое, словно он опять оказался на поле боя. То же самое ощущение он испытывал, когда мимо начинали свистеть пули.
— Вы же понимаете, мастер-шеф, — раздался голос первого мужчины, — что сокрытие каких-либо важных подробностей или ложь закончатся трибуналом?
Джон рассвирепел. Эти люди посмели усомниться в его преданности!
— Я отвечу на ваши вопросы настолько полно, насколько позволят мои способности, сэр, — холодным тоном отозвался он.
Голобак вновь загудел, и над ним возникла запись, сделанная камерой со шлема спартанца. Посмотрев на личный номер под изображением, Джон отметил, что это была его собственная камера. Запись прокрутилась вперёд, а потом остановилась. Мастер-шеф увидел перед собой трёхмерную проекцию одного из странных летучих созданий, с которыми они столкнулись в Кот-д'Азюре.
— Прошу воспроизвести отметки с первой по девятую, — выкрикнул женский голос.
В тот же миг изображение ожило — чужак разбирал на куски двигатель электрокара.
— Вот это существо, — продолжала женщина. — Во время миссии вы видели, чтобы с ними общались другие породы ковенантов — ворчуны или шакалы?
— Никак нет, мэм. Насколько мне удалось понять, они были полностью предоставлены самим себе.
— А вот эти? — спросила офицер. Запись переместилась на тот момент, когда спартанцы вступили в бой с гигантскими закованными в броню чужаками. — Эти твари контактировали с другими ковенантами?
— Никак нет, мэм… — Мастер-шеф задумался. — Точнее, в каком-то роде — да. Не могли бы вы отмотать запись на две минуты назад?
Голограмма застыла, а потом события начали стремительно прокручиваться в обратном порядке.
— Вот, — произнёс спартанец.
Теперь над голобаком проигрывался тот момент, когда Мастер-шеф и Фред разглядывали в музее растоптанного шакала.
— Видите эту вмятину на его спине? — произнёс Джон. — Полагаю, это след сапога бронированной твари.
— Что ты хочешь сказать этим, сынок? — спросил ранее молчавший мужчина. Его голос был старым и сухим.