Падение Теночтитлана
Шрифт:
Шли дни, недели, а конца сражения и не предвиделось. С большой тревогой наблюдал Кортес за тем, как в холе боев ацтеки совершенствуют свое военное мастерство. Куаутемок был неистощим на выдумки и то и дело преподносил испанцам сюрпризы. Сваи-ловушки для бригантин были делом его рук. И волчьи ямы, и засады в камышах, и всё новые проломы. Сейчас к этому прибавилось умение руководить действиями больших отрядов, пользуясь системой световых и звуковых сигналов. Внезапно то там, то здесь вспыхивали костры, и отряды ацтекских воинов, расположенные в разных концах города, одновременно шли в наступление на три основные группировки испанских и тлашкаланских войск. Иногда сигналом для согласованных действий служил звук барабана. Сейчас ацтеки воевали и по ночам, хотя раньше избегали этого. Если же не предпринимали ночных атак, то охраняли свои позиции усиленными караулами, чего раньше также не было. Караулы менялись по сигнальному свистку. Изнуренные в боях отряды Куаутемок постоянно заменял
Два месяца непрерывных боев до крайности измотали всех, И Кортес послушался советчиков, рекомендовавших покончить со строптивой столицей одним решительным ударом. По всем трем плотинам шли в наступление отряды Кортеса. Их сопровождали вначале бригантины, а затем - пироги новых союзников. Таким образом, и в уличных боях пехота имела поддержку флотилии. Рукопашный бой на крышах зданий вели тлашкаланцы. Местом встречи всех наступающих отрядов Кортес назначил рыночную площадь. Так далеко испанцы, осаждавшие столицу, еще никогда не проникали. Но на этот раз судьба, казалось, благоприятствовала им. У проломов, баррикад и завалов ацтеки оказывали слабое сопротивление. Считанные минуты длились бои у каждого такого оборонительного сооружения. Затем оно переходило к испанцам. Воодушевленные успехом, они наседали всё сильнее и сильнее. Каждый из отрядов стремился первым достичь рыночной площади и заслужить похвалу главнокомандующего.
Но после первых же часов боя в сердце Кортеса стали закрадываться сомнения. Уж слишком легко достаются испанцам их успехи. Внезапно раздался трубный звук такой силы, какой ранее не приходилось слышать. Это был условный сигнал, по которому отряды Куаутемока, заманившие испанцев и их союзников вглубь города, внезапно повернули и перешли в наступление. Одновременно из всех боковых улиц вышли притаившиеся там сильные отряды, умышленно пропустившие армию Кортеса вперед, чтобы потом отрезать ей все пути к отступлению. Внезапность действия ацтеков принесла им большой успех. В одну минуту наступающие были смяты, взяты в клещи и обращены в бегство. Давя друг друга, тлашкаланцы и испанцы повернули назад, но всюду их настигали стрелы, дротики и копья мужественных защитников Теночтитлана.
То, что ждало бегущих впереди, было самым ужасным. На пути отступления одной из колонн зиял восьмиметровый пролом в плотине. Вода здесь была очень глубока, а тлашкаланцы, жители гор, плавать не умели. Внизу у причала сновали сотни ацтекских пирог, готовых подхватить каждого, кто будет сброшен в воду…
Кортес перед наступлением приказал засыпать все проломы. Но его приказание не было выполнено, так как мнимые успехи вскружили голову испанцам и их союзникам. Они шли всё вперед, не заботясь о тыле, не желая тратить время и силы на такую трудную и утомительную работу, как засыпка проломов. Этим, считали они, имело смысл заниматься, когда приходилось отступать. Но сейчас весь город будет в их руках и отсюда они никуда не уйдут… Бегущая в панике толпа не в силах была остановиться у пролома. Передние ряды были сброшены в воду теснившими их сзади людьми. Затем полетели вниз те, которые наседали на передних. Десятки и сотни людей очутились в озере, где их мигом подхватывали ацтеки и втаскивали к себе на лодки, чтобы принести в жертву кровавому Уицилопочтли. Пожалуй, участь утонувших была более завидной. Но ацтеки не давали тонуть испанцам. Равнодушно взирая, как идут ко дну их соплеменники тлашкаланцы, они принимали все меры для спасения бледнолицых воинов Кортеса. Ведь каждый белый пленник был в их глазах наилучшим военным трофеем (не считая, разумеется, лошадей, которые ценились еще дороже). Кортес, находившийся по другую сторону пролома, был свидетелем, как гибли его воины, цвет его армии, и не в силах был помочь. Он видел, как бойцы, которым удалось увернуться от ацтеков, подплывали к плотине, карабкались по ее скользким покатым сторонам и снова срывались в воду. Он видел, как тонущие хватались за своих товарищей и увлекали их за собой… Пытаясь восстановить порядок, он взывал: «Остановитесь! Продержитесь полчаса! Мы наведем мост! Сюда идет помощь!» Но его голос едва был слышен, заглушаемый торжествующими воплями ацтеков, шумом битвы, предсмертными, исполненными ужаса, возгласами тонущих, отчаянными призывами о помощи захваченных в плен… А через несколько минут на самого Кортеса набросились шесть дюжих молодцов и потащили его к лодке. Тяжело раненный в ногу, он отбивался из последних сил, и, если бы не подоспели на выручку двое испанцев и несколько тлашкаланцев, не избежать бы Кортесу плена.
С помощью отряда конников, находившихся в резерве, и артиллеристов, снятых с другого участка, Кортесу с огромным трудом удалось потеснить ацтеков и вывести уцелевшие войска из мясорубки. Нечем было похвастаться в этот день и отрядам Альварадо и Сандоваля, боровшимся на других участках города. Они тоже проникли в сердце столицы и испытали на себе всю силу хорошо подготовленного контрудара. На их счастье, при отступлении не встречалось на пути проломов в дамбе,
К концу злополучного дня выяснилось, что погибло несколько сот тлашкаланцев и захвачено в плен шестьдесят испанцев. При паническом бегстве армия Кортеса потеряла два орудия. Семь лошадей пали в боях. После памятной «Ночи печали» это было самым крупным поражением испанцев. Новая тактика, выработанная Куаутемоком, дала свои плоды. Он понимал, что нельзя бороться с конкистадорами старыми методами. Грозному оружию врага Куаутемок противопоставил смекалку и находчивость, военную хитрость и смелый маневр - и нанес ему страшный удар. «Мостом бедствия» назвал Кортес роковой пролом, у которого потерпела поражение его армия.
«Мост бедствия» положил начало целой серии тяжких испытаний, выпавших на долю завоевателей. В тот вечер испанцам не суждено было отдохнуть, хотя они больше всего мечтали об этом после изнурительных боев, длившихся весь день. С заходом солнца внимание всех привлекли странные заунывные звуки. Только один раз слышали их испанцы, но они запечатлелись в их памяти на всю жизнь, ибо раздались они впервые в «Ночь печали». Это звучал большой барабан из змеиной кожи, хранившийся ранее в храме бога войны Уицилопочтли. Только при событиях особой важности жрецы били в этот барабан, гул которого был слышен за многие километры. И невольно взоры всех обратились в сторону храма, откуда раздавались душераздирающие звуки барабана.
То, что испанцы увидели, повергло всех в ужас. По ступенькам главного храма медленно поднималась процессия жрецов, среди которых белели полуобнаженные тела пленников. Они предназначались на ужин кровавому богу войны. Этими жертвами ацтеки хотели смягчить его гнев и вернуть милость своего высокого покровителя, который отвернулся от них после того, как над ним так жестоко надругались испанцы… Воины Кортеса оказались невольными свидетелями страшной казни, которой были подвергнуты их товарищи. Горевшие на вершинах храмов костры хорошо освещали всё, что там происходило. Каждый знал, что его ждет та же участь, если он попадет в руки ацтеков. Но те, в ком еще жили остатки совести, не могли не понимать, что это заслуженное возмездие за те неописуемые страдания, которые испанцы принесли в Мексику; за тысячи и тысячи погубленных жизней; за сожженные и разграбленные города; за клейменных горячим железом ни в чем не повинных женщин и детей. С криками: «Так будет со всеми нашими врагами!» — огромные толпы ацтекских воинов хлынули на лагерь Кортеса. Они были полны решимости погибнуть, но погубить врага. Лишь когда заговорила артиллерия, нападающие, потеряв сотни убитых, приостановили наступление.
Целую неделю пировали ацтеки, отмечая свою победу. Ежевечерне они угощали своего свирепого бога человечиной и умоляли его простить им все былые обиды. И грозный Уицилопочтли внял просьбам своего народа. Через высших жрецов он сообщил, что пройдет не более десяти дней, и все бледнолицые будут в плену у ацтеков. Эта весть передавалась из уст в уста, вселяя бодрость в сердца защитников столицы и смутную тревогу в сердца краснокожих союзников Кортеса. Они невольно задумывались о своем будущем. Что-то будет с ними после поражения испанцев? Что ждет их города и селения, их жен и детей? Ацтеки жестоко отплатят за измену…
Правитель Теночтитлана Куаутемок умело использовал колебания и сомнения, возникшие среди индейских племен после поражения Кортеса. Он рассылал во все концы государства головы казненных испанцев и убитых лошадей, убеждая, пока не поздно, присоединиться к его армии. Эти призывы имели успех. Предсказаниям жрецов о близком падении испанцев поверили. И союзники Кортеса один за другим стали покидать его. Без всякого предупреждения, под покровом ночи, возвращались в родные места воины Чолулы, Тескоко и других городов. Огромная армия таяла на глазах. Последними ушли тлашкаланцы, - те, на которых Кортес больше всего надеялся. Ведь они помогли ему оправиться после страшного разгрома «Ночи печали». Теперь он терял и этого надежнейшего из союзников. Стопятидесятитысячная армия за несколько дней сократилась в шестьдесят раз… Кортес посылал вдогонку ушедшим гонцов. О возвращении он даже не осмелился просить. Это бы означало выдать свою слабость, свою полную зависимость от союзников. Нет, он просил лишь об одном: пусть тлашкаланцы, воины Тескоко, Чолулы остановятся где-нибудь на полпути и задержатся на несколько дней, пока минет срок, назначенный Уицилопочтли для уничтожения белых. И тогда они убедятся, что их обманывают и дурачат жрецы Теночтитлана. Испанцы непобедимы, и никакие ацтекские боги им не страшны. Бравируя своей непобедимостью, Кортес с глубокой тревогой думал о том, что тают запасы продовольствия, а доставка его совсем прекратилась; что на исходе весь порох, а получить его неоткуда; что почти все его бойцы и офицеры ранены и смертельно устали, а ацтеки с каждым днем усиливают свои атаки.