Падение Вавилона
Шрифт:
Местные были совсем близко от них – сделай несколько шагов, протяни руку – и ты сорвешь покров маскировочной сети с четверых солдат НАТО, прижавшихся к земле. Сделай это – и станешь героем, шахидом. Но никто не сделал, никто их не искал – враг был разгромлен, враг был в перепаханной крупным калибром земле, и никто не искал себе нового врага. На сегодня им было достаточно смерти.
Ближе к ночи все стихло.
Они вылезли из своего ненадежного укрытия. Как на грех – светила луна. Почти полная,
Никого не было. Все – ушли. Остались только они четверо – среди залитых луной скал. Да зарево – оно бледно-желтой тенью пульсировало на западе, доносились едва слышные раскаты грома – где-то там не прекращался бой.
Неужели он вечен? Неужели они не уйдут отсюда?
Один из чехов показал – рука кругом над головой – общий сбор.
– Предложения?
– Идем назад, – сказал второй чех.
– Идем к точке Омега-Браво, – предложил один из американцев.
– Там ничего не осталось.
– Мы этого не знаем. Надо убедиться…
– Там ничего нет, – упрямо повторил чех.
– Черт, там не твои братья, а мои!
– Тихо! – подвел итог второй чех. – Я считаю, что мы должны пойти к Омега-Браво. И убедиться, что там помогать уже некому. Иначе кто мы будем. А насчет братьев… мы все здесь братья. Теперь – все. Согласен?
– Согласен… – буркнул американец.
– Вот… – чех немного подумал и добавил: – Что-то здесь не так. Тихо очень. Климент, иди первым. Мы – за тобой.
– Есть…
Климент, снайпер-разведчик шестьсот первого отряда, пришедший в армию от скуки и так и оставшийся там, умел передвигаться бесшумно и неслышно – как тень. Он уже знал местные особенности – и передвигался не по самой тропинке, а по возможности чуть в стороне от нее. Именно на тропинке может быть мина или фугас, именно на тропинку насторожен чей-то прицел – а ходить его научил отец, егерь из охотничьего хозяйства, которого в лесу было невозможно найти до тех пор, пока он не хлопал тебя со спины.
Он осторожно, шаг за шагом – секрет тихого шага в том, что перед тем, как наступить куда-то, ты машинально двигаешь ногой вправо и влево, отпихивая в сторону все, что может попасть под ноги и хрустнуть, – двигался вперед, пока не заметил впереди что-то темное. Через пару секунд он понял, что на земле, рядом с тропой, лежит человек. И, похоже, что человек этот мертв.
Он присмотрелся, потом щелкнул по микрофону рации.
– Людвиг… Стоп. Впереди…
Договорить он не успел – что-то холодное прикоснулось к его затылку, холодное и тяжелое, такое тяжелое, что от прикосновения каменеет кожа.
– Климент. Климент, запрос –
– Кто ты? – спросили из темноты.
Климент, парализованный прикосновением автоматного ствола, – он отлично понимал, что фильмы есть фильмы, но при равном опыте проверяемый никогда не сможет опередить с выстрелом проверяющего, – не сразу понял, что говорили по-русски. В Чехии многие знали русский язык, язык немного родственный чешскому, славянский – да и раньше его обязательно изучали в школах. Русский – его в этих горах могли знать только…
– Климент. Шестьсот один.
Ствол остался у головы.
– Ответь на запрос. Ромео-сорок.
Русские – бородатые, страшные, вооруженные – выступили из темноты, они, казалось, были повсюду, хоть их и было-то – шестнадцать человек всего.
Нет, пятнадцать.
Климент никак не мог поверить, что прошел мимо живого человека, стоящего у тропы, и не увидел, не услышал, не унюхал, не почувствовал рядом присутствие живого. Но это было так.
– Сэр, мы должны вас встречать…
– Встретили… – страхолюдный бородатый русский прекрасно говорил по-английски. – Влтава цел?
– Да, сэр.
– Вот и отлично. Мы видели вас.
– Видели?
– Да. Мы подошли сюда четыре часа назад…
– Какого черта происходит! – взорвался один из американцев. – Кто вы такие, черт возьми?
– Тени отца Гамлета, – ответил русский, – и говорите тише. Возможно, мы зачистили не всех… в любой момент могут подойти новые. Надо убираться отсюда…
Часть запасов удалось откопать ближе к закату. Откопать остальное не стоило даже думать, но среди оставшегося была вода в канистрах и сухие пайки – а это было самое главное.
До ночи успели распределить груз. Часть воды выпили – это была последняя возможность попить воды вдоволь, часть, что смогли – взяли с собой, часть – оставили здесь, для русских и остальных – кто вернется. Выставив блокпосты с пулеметами, залегли.
Русские – вместе с группой-один – подошли ночью, обозначив себя лазером, невидимым постороннему глазу, но прекрасно видимым в прибор ночного видения. Лазер – удобное средство не только для прицеливания.
Майор как раз забылся коротким, беспокойным сном, когда его толкнули.
– Господин майор, сигнал.
– Ромео-сорок?
– Нет, с другой стороны.
Майор выполз из палатки, принял прибор ночного видения, присмотрелся, сосчитал вспышки.
– Это Ромео-сорок.
– Господин майор, они с другой стороны.
– Это Ромео-сорок, – повторил майор, – отзывайте группу-три. Я пойду навстречу. Прикроете.
– Влтава!