Падение звезды
Шрифт:
— Сергей Иванович Белый, — представился он хрипловатым, негромким голосом.
— Турецкий. Александр Борисович.
Турецкий пожал протянутую руку, немного удивившись крепкому рукопожатию.
— Хотите бифштекс с кровью — по-флорентийски. Самая вкусное блюдо на свете.
Турецкий отрицательно покачал головой:
— Спасибо, я уже ужинал.
— Ну тогда присаживайтесь.
Александр Борисович сел в кресло. Старик снова взял в руку нож и вежливо осведомился:
— Вы
— Нет.
Старик отрезал кусок от пластика полусырой говядины, лежащего у него на тарелке, и отправил в рот.
— Ну, — спросил он, усердно работая челюстями, — и чем я заслужил визит такого уважаемого гостя?
— Я пришел поговорить о генерале Мамотюке.
Морщинистый рот старика изобразил улыбку:
— Вот как? А вы уверены, что я тот человек, с которым стоит об этом говорить?
— Я на это надеюсь, — сказал Турецкий.
— Гм… — Старик отправил в рот еще один кусок говядины. Тщательно разжевал, запил мясо вином и вновь заговорил: — Не думаю, что могу вам помочь, Александр Борисович. Но раз уж вы пришли… Может, вы расскажете мне об этом человеке и о том, что с ним случилось? Я люблю слушать разные истории, особенно за ужином. Это способствует пищеварению.
— Генерал Мамотюк крышевал кастинговое агентство «Шарм», — сказал Турецкий. — Вы, насколько я слышал, покровительствовали конкурентам «Шарма». То есть не вы лично, а ваши люди.
Белый поднял брови:
— У вас есть доказательства?
— У меня есть все, что нужно, — сказал Турецкий.
— Гм… Пожалуйста, продолжайте.
Турецкий проследил затем, как еще один кусок мяса исчез во рту старика, и сказал:
— Не думаю, что приказ о ликвидации генерала Мамотюка исходил от вас лично. Вы слишком искушенный человек и знаете, какими последствиями грозит убийство такого человека. Думаю, что генерал повздорил с кем-то из ваших молодых, горячих и неопытных друзей. За что и поплатился.
Белый промокнул рот салфеткой и вежливо улыбнулся Турецкому:
— Так-так. Продолжайте, я вас внимательно слушаю.
— Вы знаете, что дело об убийстве Мамотюка не закроют до тех пор, пока убийцы не будут найдены. Это для милиции — дело чести. — Александр Борисович грустно усмехнулся. — Хотя не думаю, что самому Мамотюку это слово было так уж знакомо.
— Не слишком-то лестно вы отзываетесь о погибшем коллеге, — заметил Белый.
— Он мне не коллега, — сухо возразил Турецкий. — Но это я с вами обсуждать не стану.
Старик пожал сутулыми плечами:
— Не хотите — не надо. Может, налить вам вина, Александр Борисович? Вино хорошее, мне привозят прямо из Франции.
— Нет, спасибо.
Белый поморщился:
— Ну что вы заладили — «нет» да «нет». Вы у
Не прошло и десяти секунд, как перед столиком возник официант в белой рубашке и галстуке бабочкой. Турецкий даже не успел проследить, откуда он вышел. Ни слова не говоря, официант поставил перед Турецким бокал. Затем повернулся и удалился — молниеносно и беззвучно.
— Здорово они у вас натасканы, — сказал Александр Борисович, кивнув вслед удаляющемуся официанту.
— Вы находите? — Старик тоже посмотрел вслед официанту, как будто только сейчас обратил на него внимание. — Да, в самом деле, — кивнул он затем. — В наше время сервис — это все. Кто умеет услужить, тот владеет миром. Кстати, лет пятьдесят назад я и сам работал официантом. Вас тогда, должно быть, и насве-те-то еще не было. Дайте-ка я вам налью!
Белый взял бутылку и разлил вино по бокалам. Затем поставил бутылку, взял свой бокал, шевельнул седыми бровями и с пафосом произнес:
— За тех, кто уже не с нами.
Мужчины отпили не чокаясь. Старик вновь взялся за мясо. Видя, как ловко он расправляется с полусырой говядиной, Турецкий усмехнулся и сказал:
— Видимо, с пищеварением у вас проблем нет.
— Вы правы. У меня вообще нет проблем со здоровьем. Сам не пойму, почему так. Знали бы вы, через какие неприятные вещи мне пришлось пройти за мою долгую жизнь. Другому хватило бы и половины, чтобы к шестидесяти годам рассыпаться на части. А мне уже семьдесят, и я здоров как бык. Так на чем мы остановились, Александр Борисович?
— Мы говорили о генерале Мамотюке. О том, что его убили. И о том, что раскрыть это преступление для коллег генерала — вопрос профессиональной чести.
— Да-да, я понимаю, — кивнул старик. — Чего же вы от меня хотите, уважаемый? Чем я-то могу помочь?
Александр Борисович пристально посмотрел старику в глаза и сказал:
— Сдайте того, кто организовал убийство генерала. Вы поможете мне закрыть дело. Я сделаю так, чтобы вас не беспокоили.
Белый усмехнулся:
— А вы думаете, что способны доставить мне серьезное беспокойство?
— Вы даже не представляете, насколько серьезное, — усмехнулся в ответ Турецкий. — Генерал Грязное… вы наверняка о нем слышали… намерен серьезно потрепать вам нервы. Вы ведь не хотите терпеть убытки из-за того, что кто-то из подчиненных вам людей сделал глупость?
— Я вообще не люблю терпеть, убытки, — сказал Белый. — По любой причине.
— И я вас понимаю. — Турецкий выдержал паузу, сверля старика холодными глазами, затем резко произнес: — Сдайте мне убийцу. И мы разойдемся с миром.