Падшие ангелы Мультиверсума
Шрифт:
– Мерзавка поставила себе маточный биофильтр. Не хотела беременеть, мечтала о карьере. Пришлось ее убрать. Нам было нужно, чтобы у тебя родился ребенок. Тогда от тебя можно было бы избавиться. – Пардус откашлялся, – С Дарьей у нас могло получиться. А кстати, вот и выход. В твоих новых воспоминаниях она тоже погибнет во время покушения. Нападение «зеленых» террористов. Неплохо придумано, а? – Волох откровенно забавлялся. – Но я не хочу, чтобы ты держал злобу на своего старого приятеля, – он протянул руку и потрепал Владимира
К полковнику скользнул агент, наклонился над его плечом.
– «Крысиная атака»? – переспросил Волох. – Что они предприняли?
Неразборчивый шепот. Веселье Пардуса сошло на нет.
– Объявить общую тревогу, – приказал он, заикаясь. Наверное, от волнения. – Ужесточить пропускной режим, проверить все здание. Использовать только специальные каналы связи.
Агент быстро кивал.
– И свяжись с артиллерией, – приказал Волох. – Пусть начинают.
Он снова повернулся к Владимиру. В сторону олигарха выстрелило щупальце биоброни, обвило его шею. И насильно склонило его голову к иллюминатору.
– Я хочу, чтобы ты это видел, – сказал Пардус. – Там должен был быть и ты.
Высоко, на самой границе Небес, плыл грузовой вертолет. А далеко внизу, под его окрашенным в голубой цвет брюхом, распускались медленные цветы взрывов,
Каждое попадание керамического диска, выпущенного реактивной гаубицей, убивало сразу десяток ничего не подозревающих волков. Интенсивность обстрела составляла больше ста выстрелов в минуту. Такими темпами Стая должна была прекратить свое существование меньше чем за десять минут.
Вот, окутавшись саваном трухи, обрушился один дом, другой. Вверх летели обломки, клочья звериных тел, светящиеся от трения осколки снарядов.
К одному из иллюминаторов на борту вертолета прижималось человеческое лицо. Застывшее, словно схваченное судорогой. Из широко открытых черных глаз одна за другой катились слезы.
Там, внизу, умирала Стая, Его Стая. А он ничего не мог сделать.
Айзенбард не успел нанести свой завершающий удар. По виртуальному Лабиринту пронесся нездешний ветер, и гном исчез. А с ним и Пес Войны.
Антон повернулся к Мертвецу, желая узнать, что вообще происходит. Но Мертвеца больше не было. И Лабиринта. И всего Мультиверсума.
Не было ничего.
Из серой пустоты над ним проступили лица. Ксана и доктор Мураками.
– У него шок, – сказал японец.
«Да, – подумал Антон. – У меня шок». Это было похоже на последствия атаки сетевого нейрофага. Вирус нарушал функционирование нервной спайки между вживленным базисом и головным мозгом. Сознание распадалось и, бывало, никогда больше не могло собраться в единое целое.
– Почему он отключился? – спросила охотница. – Виртуальное нападение?
Мураками покачал головой.
– Исчезло соединение, – сказал он.
Вот оно что. Антон моргнул, пытаясь дать понять, что
Так оно и случилось. Финальная череда взрывов обрушила небоскреб «Глобалкома». Все базовые станции и коммутационные узлы превратились в пыль. Аппаратный фундамент глобальной Сети Города был уничтожен. А вместе с ним и Виртуальная Реальность, из которой так жестоко выбросило Антона.
Перед тем как уже надолго потерять сознание, хакер от души пожелал Мертвецу удачного путешествия. Куда? Этого он не знал и надеялся, что никогда не узнает.
– Вас понял, – сказал агент Службы Федерального Контроля. – Перейти на специальный канал связи. Да, проверка здания уже ведется. Усилить пропускной режим?
Он обернулся к огромному панорамному окну. Замолчал. В его ушах продолжал бормотать настойчивый голос. А агент, приоткрыв рот, смотрел в окно на стремительно надвигающийся А-поезд.
Поезд был уже так близко, что можно было разглядеть паутину трещин на лобовом стекле. Вокруг него завивались белые трассы инверсионных следов. ПВО здания вела лихорадочный и бесполезный обстрел. Мишень оказалась чересчур велика.
Взрывы реактивных снарядов разносили вагоны в клочья, но не могли остановить движение всего состава. Форсировавшись, агент попытался бежать. Вокруг него все уже дрожало от опережающей поезд вибрации,
С грохотом вылетели стекла. Спустя полторы секунды А-поезд врезался в здание корпорации «Неотех». Скорость его движения к этому моменту составляла около ста двадцати километров в час.
Удар вышел на славу.
Перед самым столкновением в ушах Глеба в последний раз раздался голос Мертвеца. Он не прощался и не желал ему удачи. Он сказал всего три слова:
– Берегись Охотника, рыцарь.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Дарье было страшно. Чересчур большое испытание оказаться одной в таком месте. Здесь стены двигались и дышали огнем, а пол норовил раскрыться над бассейном с кислотой.
Ее спутник пропал. Когда она попыталась броситься за ним, то больно ударилась о твердый «янтарь». С этого момента ее испуг разрастался, как несущийся с горы снежный ком. Грозя погрести под собой остатки выдержки и спокойствия.
Даша опустилась на корточки, прижавшись спиной к металлической стене. От стены тянуло жесточайшим холодом. Но в отличие от других стен Лабиринта она оставалась на месте и не таила в себе смертельных подлянок.
Девушка дышала на сжатые кулачки, пытаясь согреться. Про себя Дарья решила, что досчитает до шестисот, ожидая Икари. Если за это время он не вернется, она попробует сама выйти отсюда. Влад будет гордиться ею, когда узнает, как смело она себя вела, пытаясь помочь ему.
Если узнает.