Падшие
Шрифт:
— Нет уж, уволь! — рассмеялся тот. — Мне и на моем месте вполне неплохо. Ну что, начинаем?
— Да, давай.
— Тогда иди пока, переоденься. Я тебе Ленкины вещи наверху оставил. Я его разрисую.
Карина кивнула и скрылась из зоны видимости, а Валера, гнусно ухмыляясь, навис надо мной.
— Ты не дрожи, малой! — с издевкой сказал он. — Надрезы получатся кривыми!
— Я все слышу, придурок! — прилетело от лестницы. — Сейчас вернусь и морду тебе набью!
— Да шучу я, шучу! — мужчина убрал с лица это дебильное выражение
— Честно?
Знаю, максимально тупой вопрос. Что ему стоило сказать то, что я хотел услышать, а потом обмануть? Ничего! Но какие у меня еще были варианты?
— Честно. — улыбнулся ведьмак. — Будет холодно и только. Доверься мне.
С этим у меня были очень большие проблемы. И я до самого конца ждал, когда он всадит мне под ребра свой первобытный нож. А потом разрубит грудную клетку, вытащит оттуда еще бьющееся сердце, и начнет его жрать прямо у меня на глазах. Уж не знаю откуда в моей голове появились все эти ужасы, видимо, видосов пересмотрел.
Но он, как и обещал, лишь рисовал. Погружал кончик одного ножа в чашку, и выводил по моему телу странные линии и узоры. Вторым клинком он подправлял рисунок, используя его, как стирательную резинку. Но даже при этом я не успокоился. А ну как он просто размечает линии разреза?
Десять минут этой пытки, где мой мозг рисовал всякие кошмары, а Валера просто водил кончиком камня по коже, растянулись для меня на целую вечность. А когда он закончил, надо мной снова склонилась Карина, поднеся к губам чашку.
— Пей.
— Что это? Яд?
— Слабительное, блин, придурок! Попытайся мыслить хоть немного логически, а? Ты надежно связан, я могу сделать с тобой все, что угодно. Зачем мне тебя еще и травить?
— Да хрен вас знает, маньяков!
— Это просто отвар. Обладает легким снотворным эффектом. Усыпить не усыпит, но позволит тебе легче войти в состояние транса.
— Наркота, небось? — умом понимая правоту девушки, я все-таки корчил из себя пленного партизана на допросе.
— Да ты что? — возмутился вдруг Валера. — Чтобы я дома такую гадость держал! У меня же дети!
Абсурдность этого заявления — ну реально, как такое мог ляпнуть чувак, распявший меня на столе? — стали последним аргументом, заставившим меня принять неизбежность. Открыв рот, я позволил Карине влить в него теплую жидкость, оказавшейся на вкус чем-то вроде ромашкового с мятой чая.
— Ну, что дальше?
Меня не резали, не насиловали, не пытали, и я немного осмелел. Настолько, что даже стал подгонять своих пленителей.
— Ждем. — сказал Валера. И запел.
Только это не была песня в традиционном значении этого слова. Просто гортанный тянущийся звук, постоянно меняющий тональность, и заставляющий меня то дрожать от проступающих
И вскоре реальность покрылась едва заметной сеткой трещин. Мелких, похожих на сколы на лобовом стекле. Со временем они стали расти, и наконец, осыпались ледяным крошевом, оставив перед глазами лишь тьму.
И при этом ничего больше не происходило. Я не утратил связи со своим телом, прекрасно чувствуя, как оно лежит на деревянном столе. Даже боль от перетянутых веревками лодыжек и запястий осталась со мной. Отключилось только зрение. Чуть позже я понял, что еще и слух. Пения Валеры я больше не слышал.
Стало даже как-то… спокойно. Будто я оказался в своей комнате, прилег на кровать и выключил свет. За одной стеной слышны разговоры мамы с папой, за другой — легкий шум города, который никогда не засыпает. И можно понемногу отпускать события дня, погружаясь в блаженную сладкую истому сна…
— Шахат!
Голос прозвучал сразу с нескольких сторон. Будто десяток людей окружили меня и одновременно крикнули.
— Шахат!
Это слово, нет — имя, я уже слышал. Причем, сегодня. В тот миг, когда адепты стукнули меня по голове и потащили в багажник.
— Шахат!
Но тогда это было мимолетное явление, которое я позабыл раньше, чем пришел в себя. Теперь же это имя никуда не собиралась уходить.
— Шахат!
— Кто здесь? — то ли крикнул, то ли подумал я.
— Шахат!
— Что вам от меня нужно?
— Шахат!
— А еще что-то можете сказать?
— Шахат!
— Ну, понятно! Заклинило!
Первоначальный страх прошел, и я даже начал понемногу дерзить. Ну а что еще было делать? Слушать, как невидимые придурки выкрикивают мое имя?
Стоп. Что я сейчас сказал? МОЁ имя?
— Шахат!
Глава 5
Шахат
Вдруг в темноте вспыхнуло пламя. Сразу со всех сторон. Высокое, рыже-белое, обжигающе горячее. Я вскрикнул, когда один из лепестков коснулся ноги. Дернулся, насколько это возможно для связанного, но зацепил локтем другой. Этот опалил уже серьезно. Наверное, кожа слезла — завыл я уже дурниной.
И главное — вырваться не мог. Я же сам согласился, чтобы меня обездвижили! И в этом странном глючном состоянии, я так и оставался прикрученным к столу!
Огненные языки стали жалить со всех сторон. Боль достигла апогея, и я уже просто визжал, как девчонка. А потом пламя окутало меня целиком и вдруг — погасло. Нет, не погасло! Оно втянулось внутрь! Свернулось в клубочек в груди и осталось там. Горячее, но уже не обжигающее. И урчащее, как большой кот.
В тот момент я и перестал чувствовать свое тело. Вылетел из него, как в тех историях про переселение душ, и завис. Душу — если это была она, никуда не тянуло, да я и сам с места ее сдвинуть не мог.