Падшие
Шрифт:
Девочка уставилась на его пальцы, обхватившие ее ладонь. Она и не представляла прежде, как близки оттенки их кожи. В этих краях, среди загорелых южан, Люс всегда стеснялась своей бледности. Но кожа Кэма была такой поразительной, яркой, с почти металлическим блеском, а теперь она осознала, что, возможно, выглядит так же, как он. Ее плечи вздрогнули, а голова слегка закружилась.
— Замерзла? — тихо спросил он.
Встретившись с ним взглядом, она поняла: он знает, что ей не холодно.
Кэм придвинулся ближе и понизил голос до шепота.
— Теперь,
Сейчас она охотно уткнулась бы в чашку, выуживая оттуда лед, если бы тот не растаял уже на душной сентябрьской жаре.
— И ты заранее рассчитал весь этот романтический пикник, — заключила она. — На живописном кладбище?
Кэм тронул пальцем ее нижнюю губу.
— Эй. Это ты завела разговор о романтике.
Люс отпрянула. Он прав — она слишком самонадеянна… уже во второй раз за день. Ее щеки вспыхнули, когда она попыталась не думать о Дэниеле.
— Я шучу, — вздохнул он, покачав головой при виде ее пришибленного выражения. — Как будто это не очевидно.
Он поднял взгляд на стервятника, описывающего круги над огромным белым памятником в форме пушки.
— Знаю, тут далеко не рай, — заметил он, бросая Люс яблоко, — но просто представь, что мы в песне «Smiths» [5] . И, честно говоря, не то чтобы в школе было много приятных мест.
5
Вероятно, имеется в виду песня «Cemetery Gates» («Ворота кладбища») британской рок-группы «Тhе Smiths»
Это еще мягко сказано.
— Что до меня, — продолжил Кэм, облокачиваясь на одеяло, — то, по-моему, здесь довольно симпатично.
Люс с сомнением покосилась на него. Заодно она пожалела, что он отстранился, но застенчивость не позволила ей пододвинуться самой.
— Там, где я вырос… — он замешкался, — жизнь не слишком-то отличалась от тюремных порядков Меча и Креста. В итоге я официально невосприимчив к тому, что меня окружает.
— Не может быть, — покачала головой Люс. — Если бы я сейчас протянула тебе билет на самолет до Калифорнии, ты бы не пришел в восторг?
— Мм… скорее остался бы умеренно равнодушным, — сообщил Кэм, заталкивая в рот фаршированное яйцо.
— Я тебе не верю.
Люс пихнула его в бок.
— Тогда, наверное, у тебя было счастливое детство.
Девочка вгрызлась в плотную зеленую кожуру яблока и слизнула побежавший по пальцам сок. Она мысленно перелистала перечень всех хмурых взглядов родителей, визитов к врачам, смен школ, окутанных, словно саваном, черными тенями. Нет, она бы не назвала свое детство счастливым. Но если Кэм даже не ищет выход из Меча и Креста, не видит на горизонте ничего обнадеживающего, то, возможно, его детство было еще хуже.
У
— Не кричи, — попросил Кэм, положив ладонь девочке на колено.
От его прикосновения ей действительно стало спокойнее.
— Она уползет, если мы оставим ее в покое.
Быстро это закончиться не могло. Люс отчаянно хотелось завизжать. Она всегда боялась змей. Они такие скользкие, и чешуйчатые, и…
— Фу-у.
Она дрожала, но не могла отвести глаз от змеи, пока та не скрылась в высокой траве.
Ухмыляясь, Кэм подобрал сброшенную шкурку и положил девочке на ладонь. На ощупь она казалась все еще живой, словно влажная кожица чеснока из отцовского огородика. Но эта штуковина только что свалилась со змеи. Гадость. Люс швырнула ее обратно на землю и вытерла руку о штаны.
— Неужели это не показалось тебе милым?
— Меня что, выдала дрожь?
Люс смутилась, насколько по-детски она, должно быть, выглядела.
— Как насчет веры в силу преображения? — спросил Кэм, перебирая в пальцах сброшенную кожу. — В конце концов, для этого-то мы и здесь.
Он успел снять очки. Его изумрудные глаза казались такими уверенными. Он снова застыл, нечеловечески неподвижно, ожидая ее ответа.
— Мне начинает казаться, что ты несколько странный, — выдавила она, с трудом улыбнувшись.
— Только подумай, сколько тебе еще предстоит обо мне узнать, — ответил он, придвигаясь ближе.
Ближе, чем когда появилась змея. Ближе, чем она от него ожидала. Он протянул руку и медленно провел ладонью по ее волосам. Люс напряглась.
Кэм был красив и вызывал интерес. Чего девочка не могла понять, так это почему, когда она должна была превратиться в комок нервов — вот как сейчас, — ей по-прежнему оставалось уютно. Ей хотелось находиться там, где она есть. Люс не удавалось оторвать взгляд от его губ, полных, розовых и придвигающихся ближе, отчего ее голова закружилась еще сильнее. Он прижался к ее плечу своим, и в груди у Люс зародилась непривычная дрожь. Она смотрела, как Кэм приоткрывает губы. Затем сомкнула веки.
— Так вот вы где! — привел Люс в чувство запыхавшийся голос.
Девочка раздраженно вздохнула и переключила внимание на Гэбби, стоящую перед ними с высоким конским хвостиком и рассеянной улыбкой.
— Я вас повсюду ищу.
— И с какой стати? — мрачно уставился на нее Кэм, чем в глазах Люс заработал себе еще несколько очков.
— О кладбище я подумала в последнюю очередь, — продолжала трещать Гэбби, загибая пальцы, — Я проверила ваши комнаты, потом под трибунами, потом…
— Что ты хочешь, Гэбби? — оборвал ее Кэм едва ли не по-братски, как будто они знакомы уже много лет.