Падший ангел за левым плечом
Шрифт:
– Экий вы крючкотвор – законник, коллега, – усмехнулся Гущин. Он и бровью не повел на выпад начальника розыска, хотя… мог бы распорядиться судьбой строптивца вплоть до увольнения. – Материалы есть какие-то у вас по этим делам?
– Два дела в суд ушли, одно приостановлено. Материалы все у вас в Главке в архиве и в сейфе у следователя в Следственном комитете. У нас ничего по старым делам не остается. Мы справки еще в компьютерный банк данных направляли. А встречный вопрос можно, Федор Матвеевич?
Гущин кивнул – валяй.
– А что Вавилов сам говорит? Кого
– Он пока никак оправиться не может от потрясения.
– А, ну-ну, я понимаю. – Начальник розыска кивнул. – Самые искренние и глубокие ему наши соболезнования. От всего ОВД.
Он произнес эти дежурные слова тоном, каким обычно произносят все дежурные фразы.
– У него с Вавиловым тоже был конфликт? – уточнила Катя, когда они с Гущиным шли к машине, стоявшей во дворе отдела.
– Нет, просто он – новая метла. – Гущин смотрел на приземистое двухэтажное здание полиции. – Новая метла тщательно и скрупулезно выметает все соринки, все пылинки предшествующего руководства. И всегда настроена критично. – Он глянул на часы. – Время обеденное, но мы обед пропустим. Поедем в морг. Что там интересного для нас Сиваков приготовил?
– Надо сначала заехать в аптеку, – сказала Катя, – купим нашатырь. Ваш водитель в аптечке нашатырь не возит. А у Сивакова клянчить совестно каждый раз.
Полковник Гущин покосился на Катю и, кряхтя, полез в машину. В трех случаях из пяти ему становилось плохо, когда он присутствовал по обязанности на вскрытиях. Природа… поделать с этим ничего нельзя. И Катя всегда впрок запасалась нашатырем.
Глава 12
Нашатырь
– Ох, не могу, в глазах темно.
– Вдохни, сейчас полегчает. Давай, давай, долго мне нянчиться с тобой?
Все эти разговоры Катя слышала по громкой связи – они доносились из прозекторской морга бюро судебно-медицинских экспертиз, где эксперт Сиваков трудился над телом Полины Вавиловой.
Полковнику Гущину, как всегда, в прозекторской стало плохо. Катя предусмотрительно извлекла из сумки пузырек нашатыря, купленного по дороге в аптеке, но он не понадобился. Эксперт Сиваков по случаю приезда Гущина запасся своим. И сейчас активно пичкал им коллегу.
Катя внутрь прозекторской не пошла, сидела в коридоре на банкетке. Они там все на виду перед ней за стеклянной стеной – Сиваков в маске и комбинезоне эксперта и Гущин.
На то, что лежало перед ними на столе, Катя не смотрела. Она глядела в пол, не поднимая головы.
– Кофе с молоком, до чего же я ненавижу кофе с молоком, – бурчал Сиваков. – Вскрываешь, а там… Короче, она только-только позавтракала перед смертью. Учесть, что она еще спала, когда Вавилов из дома уезжал, то… Абсолютно точно можно уже подтвердить сейчас время наступления смерти – между одиннадцатью и часом дня.
– По ранениям есть что нового? – хрипел Гущин.
Он сунул ватку с нашатырем в ноздрю и крепко держался за поручень железной каталки с инструментами.
Катя глянула и… снова уткнулась в пол.
– Ножевое проникающее в брюшную полость и резаная рана горла. Нет. Ничего нового,
– А эти, как их… ДНК, микрочастицы?
– Образцы ДНК мы забрали у Вавилова. Там много совпадений я жду. Чего ты хочешь – они супруги. Спали в одной постели, жили бок о бок. У нее в волосах следы шампуня, она душ утром принимала. Но никаким душем это не смоешь. У них был половой контакт ночью, Вавилов это мне подтвердил. А признаков какого-либо насилия со стороны преступника в области бедер, в области половых органов нет. – Сиваков орудовал хирургическими инструментами.
Катя не вдавалась в подробности, как все эти инструменты называются.
– Насчет микрочастиц – ничего особенного, – продолжал Сиваков. – Следы пыли на шее и в волосах, а также на ее одежде. Это результат волочения тела по полу из холла в гараж. Там еще бетонная крошка и следы машинного масла. Это уже в гараже наслоилось, когда орудовали электропилой.
– Насчет пилы этой треклятой и пневматического молотка что?
Сиваков сквозь свою маску космического типа воззрился на Гущина:
– А что я говорил? И надеяться нечего, и ждать нечего. Никаких следов на инструментах экспертиза наша не выявила.
– Предусмотрительный.
– Это азбука, сам понимаешь.
– Я-то понимаю, – хрипел Гущин сквозь нашатырный плен, – но по всему их дому полно отпечатков пальцев.
– Мы Вавилова откатали и помощника его Ладейникова. Вавилова отпечатки по всему дому – он же жил там. И ее, Полины тоже. С остальными будем по ходу дела разбираться. Какие там строители оставили, какие рабочие. Как только предъявите мне какого-нибудь подозреваемого, и этого проверим, сравним. Сейчас компьютерная программа в минуты все это выдает – тождество или отсутствие тождества.
– Там на коробках, что по Интернету покупали, заказывали, тоже есть следы.
– Абсолютно точно, но это не мой вопрос. – Сиваков покачал головой. – Вы сначала установите – откуда, кто доставлял. Затем я его проверю.
– А та подставка из гаража, на которую убийца, по-твоему, ногами вставал, чтобы писать на стене? – Полковник Гущин хватался за последнюю соломинку.
– Четких следов подошв там нет, – сказал Сиваков. – Я зафиксировал наличие частиц почвы – предположительно суглинок. Но это должна еще прояснить химико-почвоведческая экспертиза.
– Да там кругом везде суглинок, – захрипел Гущин совсем придушенно. – Все Подмосковье на суглинке. Убийца, по-твоему, долгое время шел пешком?
– Как они въезжают в этот свой экопоселок, вы выяснили? – вопросом на вопрос ответил Сиваков.
Катя насторожилась – может, сейчас выдаст что-то интересное?
– Выяснили. Шлагбаум электронный с пультом – фикция сплошная со стороны федеральной трассы. У них въезд свободный через Макинтошево – там частный сектор, строительство. Никаких там нет камер, и поселок этот обычный – никем не охраняется. Все экстренные службы – МЧС, «Скорая» – в случае чего заезжают оттуда, и все остальные – строители, доставка – тоже этим путем пользуются для въезда в экопоселок.