Падший ангел
Шрифт:
Тори в растерянности побрела обратно, даже не вспомнив, зачем шла в свою комнату. Слова Анны снова вернули ее мысли к суматохе прошлой ночи. Столько всего произошло и происходило в доме, Тори даже не подумала о том, что, будучи новобрачной, сегодня она впервые разделит постель со своим мужем. Теперь она больше ни о чем думать не могла!
В последующие несколько часов Тори превратилась в комок нервов. Куда делась спокойная, рассудительная, умная женщина, так уверенно говорившая утром с отцом Ромеро? Никогда еще не чувствовала она себя такой несмышленой и неуверенной
Как ей хотелось поговорить с кем-то! Розу она не считала подходящей для таких расспросов, хотя та и была близка с их семьей еще с младенческих ее лет. И прежние подруги Тори не навещали ее — то ли не зная, что она дома, то ли из уважения к болезни Кармен. Сама же Кармен была слишком больна, чтобы советовать ей, а к тому времени, как она поправится, советов не потребуется. Джекоб же явно намеревался разделить с ней постель сегодня.
Тори старалась занять голову другими делами. Хотя большую часть дня мать спала, Тори сидела у ее постели и все равно читала ей вслух. К середине дня она стала ерзать, как холостяк на чаепитии у старых дев. Отчаянно нуждаясь в каком-то активном занятии, она вытащила ведра, щетки, метлу с длинной ручкой и отправилась в библиотеку, которая служила еще и второй гостиной, и принялась чистить камин.
Она была все еще занята этим, когда Джейк вошел в комнату и, взглянув на нее, сразу же разразился хохотом:
— Чем ты, ради всего святого, занимаешься, дорогая моя? Вид у тебя, как у маленького трубочиста!
Тори насупилась, глаза ее сверкали зеленым огнем на черном от сажи лице. Волосы были прикрыты от грязи стареньким цветастым платком, но это не слишком помогло. Она была перепачкана с головы до пяток. Когда она открыла рот, чтобы язвительно ему ответить, зубы ярко блеснули на черном лице, и он снова закатился хохотом.
— Беру свои слова назад. Ты больше похожа на обезьянку шарманщика!
— Давай, давай, смейся, бегемот толстокожий! Ты же сам велел мне все чистить!
— Ах, милая, — проговорил он, пытаясь пода вить смех, — не задирай свой черный прелестный носик. Я просто пришел сообщить тебе, что Кармен проснулась и хочет повидаться с тобой.
— Сейчас? Сию минуту? — огорченно воскликнула она, срывая с головы платок. Ее короткие темные кудри в беспорядке встали нимбом вокруг головы. Последовал еще один взрыв смеха:
— Я бы на твоем месте сначала как следует помылся. По крайней мере вымыл бы лицо, сладкая моя, а то мама тебя не узнает.
Собрав все свое пошатнувшееся чувство достоинства, Тори невозмутимо прошествовала мимо него.
— Постарайся взять себя в руки, Джекоб.
Спустя несколько минут Тори уже стояла у материнской постели. Джейка тоже попросили прийти. На этот раз, однако, неотложной срочности не было.
Указав на столик рядом с кроватью, Кармен тихо сказала:
— Откройте, — и когда Тори сделала это, мать пробормотала: — Цепочка. Передай мне золотую цепочку.
Что-то мелькнуло у Джейка в голове, когда он смотрел, как Тори открывает ящичек ночного столика, — так быстро, что он ничего не успел сообразить.
Пошарив в ящичке, Тори нашла цепочку, которую мать всегда носила на нее. До пожара Тори никогда в жизни не видела, чтобы Кармен ее снимала. Вопреки ее ожиданиям, вместо распятия на цепочке болталось кольцо. Удивительно красивое изделие. Сверкающий квадратный рубин в серебряной филигранной оправе.
Кармен взяла кольцо и задержала в своей перевязанной руке, слезы блеснули в ее светло-карих глазах.
— Твой папа дал мне это кольцо, Тори, — прохрипела она. — В день нашей свадьбы. Со дня его смерти я носила его около сердца.
Слезы потекли по ее щекам, оставляя мокрые дорожки. Медленно, с глубоким благоговением она протянула цепочку Джейку.
— Я не могу расстегнуть замок.
Ловко раскрыв своими длинными пальцами крошечный золотой замочек, Джейк протянул кольцо Кармен, но она покачала головой.
— Только цепочку, Джекоб. Сними, пожалуйста, кольцо. — Кармен замолчала на мгновенье, чтобы отдышаться, потом продолжала: — Я буду рада, если ты отдашь его Тори как обручальное.
Джейк не знал, что и сказать. По правде говоря, в эту минуту он не мог произнести ни слова, даже если бы от этого зависела его жизнь, так что он просто кивнул, и только глаза его сказали Кармен, как он растроган. Переведя взгляд на Тори, он увидел, что она чувствует то же самое. Она кусала дрожащие губы, чтобы не заплакать.
Под взглядом Кармен Джейк нежно взял руку своей подруги и надел ей на палец кольцо. Не отпуская маленькую ладошку, он поднес ее к губам и поцеловал тонкие пальчики, его теплые губы вызвали у нее мурашки по всему телу.
— Прими с любовью, Тори, — мягко проговорил он. — Навсегда.
Его глаза приковали к себе глаза Тори, сердце ее замерло в груди.
— Навсегда, — повторила она дрогнувшим голосом. Соленые слезы заструились по щекам, она перевела глаза с мужа на мать, сердце ее готово было разорваться.
Внезапно Тори поразила мысль, что второй раз за сутки она приносит торжественный обет в самом неподходящем наряде. Она венчалась в ночной рубашке, а теперь вот получила свое обручальное кольцо, одетая как уличный оборвыш. Платье ее все измазано сажей, волосы взлохмачены, и даже палец, который теперь украшало прекрасное кольцо, был грязным от копоти. Неужели, подумалось ей, все важные события в ее жизни будут проходить так? Дай Бог, чтобы дальше пошло иначе. Она почти вообразила себе крещение ребенка, на которое она является в рванье и сапогах для верховой езды. Господи! Даже ее свадебная ночь прошла на диване!