Падший ангел
Шрифт:
— Такого наплыва уже лет пятьсот не было. — Буркнула я. Отчитывают, как маленькую!
Мы сидели в кабинете Арея, хозяин которого куда-то ушел, и пили чай. Я пришла за одним ножом, который мечник обещал достать. О нем говорилось что-то в тех свитках, которые я стырила из Лысегорской Библиотеки. Но Арей почему-то забыл нож в мастерской.
Я решила сказать Фебу про нашу планируемую вылазку в город и тут же пожалела об этом, неистово ругая свой длинный язык. Ведь в силах Феба заставить нас разойтись по
— А ты не думала, что именно сейчас в такое подозрительное затишье может разразиться война? — горько спросил Феб.
Я вскинула голову. О чем это он?
— Они не посмеют.
— Еще как посмеют. Это в их силах.
Я отставила чашку с чаем. Мне не нравилась тема разговора. Уж больно обреченной она была.
— Ты говоришь так, словно мы уже осуждены на гибель, Феб. Хотя даже война не началась.
— Я просто знаю, что ждет нас, если война начнется. И нас ждет смерть. Медленная безжалостная смерть. Смерть, которая…
— Да знаю, что такое смерть, Феб! — раздраженно прервала его я.
— Тогда почему ты ведешь себя так безответственно? — сокрушенно произнес он.
Я пожала плечами. Как будто я знаю ответ! Тоже мне!..
— О, Господи! Таис. Ты порой ведешь себя так безрассудно…
— Как будто ты — образец добродетели и послушания. — Ехидно сказала я.
Феб раздраженно фыркнул. Что ж. У каждого свои скелеты в шкафу.
— Так когда вы пойдете в город?
— Не знаю. Думаю, завтра или послезавтра. Как народ соберется. А что?
— Скажешь мне, когда вы пойдете.
— Зачем? Хочешь остановить остальных? — поморщилась я.
— Нет. Хочу пройтись по улицам старого города. А то меня Арей никуда не выпускает. — Феб возвел глаза к потолку.
Я не сдержалась и бросилась обнимать его. Конечно, может я и превышала рамки дозволенного приличия, но радость билась ключом. Тяжелым. К тому же, Феб не отпирался и выглядел как кот, залезший в банку со сметаной.
— Спасибо тебе! Только не говори Арею! А то он с меня шкуру снимет раз десять. Кости после вчерашнего все еще болят. — Попросила я, отстраняясь.
— Ладно, прикрою. Что ж с тобой делать? — Феб весело взъерошил мне волосы, не отпуская.
Я удивленно вскинула на него глаза. Это еще что такое? Что-то он больно довольный. Слишком довольный. И слишком веселый. Не к добру это. Или наоборот.
— Э, Феб…
— Да?
— Может, отпустишь? — вежливо попросила я, стараясь не улыбаться.
— О, прости. Я не думал, что… — он замолчал, отпуская меня, а в его зеленых глазах я не заметила ни капли сожаления.
Вот черт!
Часы пробили. Я посмотрела на них и всполошилась.
— Вот засада! Мне пора! — я подняла тетрадь.
— Что у тебя сейчас?
— Демонология.
Феб усмехнулся.
— Передай привет Альту. Надеюсь,
— Ага, мечтай! Ладно, я пошла! — я коснулась ручки двери.
— Погоди! А нож?
— Потом заберу. Пока! — мотнула головой я, выходя в холодный коридор.
Демонология прошла на удивление хорошо. Никто не швырялся в нас сердцем и печенкой, слабонервные не грохались в обморок. Альт сегодня даже не вызвал из другого Мира чудовище, чтобы проверить, хорошо ли мы выучили домашку. Не стал придираться, когда Ольга сбивчиво объясняла, чем опасны бывают вервольфы и болотники. Что-то он сегодня добрый. Я заметила такие же взгляды, направленные на препода. Никто не мог понять, что случилось. По лицу каждого читалось "у меня глюки?"
В конце урока Альт поднялся и попросил всех задержаться на пару минут. Он объявил, что провиденья не будет, так как Сивилла уехала на Лысегорское объединение ведьм. Мы только облегченно вздохнули. А потом Альт попросил, чтобы мы больше не палили гостиную, которая как-никак являлась общей.
Мы вышли из кабинета в удивленном молчании. Я остановилась и задумалась, куда идти. Следующего урока нет, а к Фебу снова переться не хочется. На меня сзади налетела Ленка. Она удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
Я отошла к окну и посмотрела вдаль. Интересно, как там родители? Давно не получала от них писем. Конечно, их сложно послать сейчас, в наше тяжелое время, но все равно. Жаль, что нет вестей от родных. Хотя бы от брата. Я не видела его уже два года.
Может махнуть на все и съездить к ним?
Нет, они прибьют меня сразу, едва увидят на пороге. Ведь для них я просто обязана получить диплом или конец жизни, прощай, белый свет! И еще на каникулах, когда я поеду к ним, мы успеем надоесть друг другу так сильно, что искренне обрадуемся моему отъезду.
Но сейчас я скучала и грустила. У меня еще парочка лет в Школе, пара лет бессмысленной учебы. Надоело. Нет, мне точно надо развеяться. А то скоро людей начну убивать. Вон на истории наговорила Ритке. Она хорошая, возможно, только в душе. Но все равно, я не хотела так сильно её обижать. Просто вырвалось, а дальше понеслось по косой. Как же я порой становлюсь похожей на простого человека. Даже не знаю, радоваться этому или плакать.
А может, и то и другое?
Слезы никому горя не приносили. Только мой гордый характер их твердо отвергает. Если и плакать, то не на людях. Где-нибудь в пустом месте, куда не сможет попасть никто кроме тебя. Меня с детства учили: слезы — признак слабости. А я всегда хотела быть сильной. Первый же учитель еще прибавлял: "Если тебе больно — не плачь. Потому что иначе сделают еще больнее". Теперь я не знала, благодарить или проклинать его.