Падший ангел
Шрифт:
Этот город назывался Мкар. Почему его так назвали, Люц не знал. Внутри, за суровыми крепостными стенами, непринужденно жило население. Кого только тут не было! И простые люди, и маги (в основном пятой ступени), гордые эльфы. Драконы, для убедительности превратившиеся в людей. Ящеры настороженно наблюдали за Падшим, безошибочно определяя, кто он на самом деле, но не решаясь вслух сказать что-то. Люц лишь сдержанно им кивал. Правильно, не нужно привлекать внимание со стороны остального населения. В новом городе незачем паника. Люди должны жить как привыкли. Спасаться же от разъяренной толпы и сжигать город, Люцифер не
От центрального входа в разные стороны вели три дороги. Она — в Торговый ряд, где слышалось возбужденное мычание коров и прочих, магических и немагических, существ этого мира. Большинство из городского населения рвалось именно туда. Драконы горами скупали драгоценности, люди — продовольствие, эльфы — оружие, маги — зелья и амулеты. Ах да! Изредка попадались угрюмые гномы, норовящие отдавить ноги и нарывающиеся на грубость. Войны в близи не было (или хотя бы драки), и этот маленький народец откровенно скучал, покуривая трубку. Оно понятно. Когда целыми днями вкалываешь в шахтах, хочется хоть какого-нибудь развлечения.
Феб и Люц медленно протискивались сквозь толпу, ринувшуюся к только что прибывшему мастеру украшений. Раздавался визг, переругивания, гневное сопение десятка особ женского пола, решившего купить себе самые эксклюзивные серьги. Иметь супермодное украшение хотели многое, вот и заварилась небольшая драка. Гномы, ожидающие этого, как верующие Мессии, огорченно вздохнули. Хоть они и были лучшими воинами в этом мире, сражаться с женщинами — безумие.
Мимо на большой скорости пронесся небольшой котелок, случайно выпавший из кучи-малы. Феб и Люц одновременно пригнулись и понимающе переглянулись. К ним подошел невысокий мужчина в кафтане, расшитом изумрудными павлинами. Короткие рыжие волосы, пивное брюшко, горящие живым теплом глаза дополняли облик добродушного хозяина таверны. Он, прищурившись, осмотрел парней, и немедленно предложил две комнаты в своем хозяйстве. Они, недолго думая, согласились. Отказываться от такого предложение — глупость.
Таверна оказалась и впрямь неплохая. На первом этаже, как и полагается, был бар с множеством потягивающих эль завсегдатаев. Потертая, старинная барная стойка, массивные деревянные столы и стулья, шкуры животных, висящие на стенах. Наверх вели две лестницы: простая и винтовая. Хозяин таверны немедленно затребовал деньги за проживание (Феб достал пару золотых с мрачным лицом), увидев, сколько ему дали, физия рыжего вытянулась. Он быстро позвал какую-то служанку, сообщил ей, чтобы приготовили лучшие комнаты. Люцифер нахмурился. Хорошие комнаты — славно, вот только не засекут ли его Высшие?..
Поев и выпив паршивой дряни в кружках, которую хозяин назвал "великолепное вино из Эгис", парни пошли в свои комнаты. Люцифер благодарил все силы миров, когда оказалось, что им выдали две комнаты, а не одну. Ввалившись внутрь, Падший оценивающе пробежался взглядом по шкафу, окну, задернутому плотными шторами, огромной кровати, красивой ванне бело-красного цвета. Он кивнул, удовлетворенный. Да, конечно, для него, как для Высшего все это — просто убожество, но Люц давно перестал судить обо всем по их меркам. Он ушел с неба, бросил всех и вся, чтобы отстоять правду. Вернуться нельзя. Свет — не примет, Тьма — слишком жестокая для Люца.
Люцифер вздохнул и налил себе воду в ванну. Горячая вода (видно, постарались маг-сантехники) обжигала кожу. Падший поморщился и провел рукой над кранами. Из ладоней заструился неяркий розовый
Напротив кровати стоял шкаф и книжные полки с какими-то бесполезными томиками. К ним Люц даже подходить не стал. Он окунул руку в воду и, раздевшись, залез сам. Приятная слабость расползлась по всему телу. Вода восстанавливала не только физические силы, но и ментальные, сильно расшатанные в последнее время. Не зря же Люцифер вливал в воду энергию, противную магии Высших. Энергию смерти и саморазрушения. На него, Падшего такие силы не действуют. Он это понял, когда неистово хотел умереть, но, проклятый Адонаем, не мог. Обрел вечность, почти полную неуязвимость, способность жить во тьме. И обреченность, смешанную с одиночеством.
Люц закрыл глаза, по шею забираясь под воду, неохотно размышляя, не нырнуть ли. Кто знает… Падший пытался отключиться от остального мира, а воспоминания упорно начинали хлестать по мозгу, рождая противоречивые чувства.
…Маленький мальчик лет восьми стоит на краю обрыва, всматриваясь в рассвет. Небо вспарывается кровавыми полосами. Рывками от горизонта отступает мрак темно-фиолетового цвета. Победа света над тьмой. Рассвет. Вот только главного виновника нового дня еще не видно. Ждать осталось недолго. Солнце почти взошло — уже видно его золотой хохолок. Мальчик нетерпеливо хмурится, по привычке проводя рукой по коротким светлым волосам. Он устает стоять и садится прямо на траву.
Неожиданно тишина рассвета прерывается громким младенческим плачем. Солнце делает резкий рывок, отделяясь от горизонта и сминая мрак.
Мальчик срывается с места и с надеждой смотрит уже не на горизонт, а на небо. Откуда-то сверху слетает небольшой голубь, несущий в когтях свежую ветку яблони. Мальчик радостно вскрикивает, прикасается к своему амулету в виде небольшого ограненного прозрачного камня. Раздается привычное, едва слышное гудение, приятный зуд в лопатках. И вот — мальчик радостно разводит в стороны огромные белоснежные крылья, сияющие мягким светом. Взмах! — тело мальчика уже в небе, несется ввысь, туда, где стоит величественный дворец Адоная, который не словит глаз любого другого существа на земле. На едином дыхании маленький Высший пролетает мимо слегка двинувшихся грифонов, врывается в главный зал и тут же почтительно кланяется.
На высоком троне из мрамора, отделанным слоновой костью и золотом, восседает высокий спокойный мужчина с каштановыми волосами. Его светло-голубые глаза пронзают насквозь беловолосого мальчика. Помимо Отца в Зале находится около десятка духов, разнообразных направленностей. И их крылатый мальчик боится даже больше, чем Адоная.
Отец делает неуловимый жест, и духи исчезают. Мальчик неуверенно приближается к Владыке. Вся решительность куда-то подевалась. Адонай чисто и непринужденно смеется. Он рукой манит мальчика ближе. Тот думает, что лучше: остаться на месте или подойти. Любопытство побеждает. Тем более он уже успел увидеть какой-то сверток на коленях у Владыки.