Падший
Шрифт:
Подводя меня к перилам, он обвил мою талию сзади, сводя ладони на животе, кладя подбородок мне на плечо, мягко покачивая. Я любовалась лунным светом огней и ярким пламенем звезд, прижимаясь крепче к сильной груди, согреваясь о горячее тело Майкла. Находясь так близко, я почувствовала учащающиеся удары своими лопатками.
Похоже на…
– Чувствуешь? Оно бьется для тебя, Ники.
– Но ты же сказал…
– Шшш…
Он развернул меня к себе, усаживая на тонкие поручни над и под черной бездной, вставая между моих раскрывающихся бедер, рывком притягивая за ягодицы,
Сквозь тьму я услышала тревожный колокол и крики смотрящего. Распахнув веки, я обернулась и увидела необъятного размера ледяную глыбу, движущуюся прямо на нас.
– Нам пора.
******************************************
Мы прогуливались по нашему пляжу в ночном переливании неспящего мегаполиса. Майкл по-хулигански держал руки в карманах белоснежных брюк, а я топала босыми ногами по теплой прибрежной воде Тихого океана.
– Майкл, это был удивительный день. Спасибо тебе… для меня никто никогда ничего не совершал в принципе, я уже не говорю о чем-то подобном.
Он ехидно улыбнулся и вытащил из-за моей спины клубничное мороженое, протягивая его мне.
– Будешь?
– Ты просто само совершенство, мой хитрый Микки.
– Я такой.
Самоуверенный плут.
– Расскажи мне о себе…
Он обольстительно вскинул бровь, ничего не отвечая в ответ.
– Ну ты же обо мне все знаешь, так нечестно. Я тоже хочу.
Майкл стал серьезным, но все же ответил.
– Ну, если вкратце. Я всегда был лучшим, самым приближенным, я был обвинителем душ еще задолго до того, как появился Ад и все к нему прилагающееся. Я восстал против системы и был низвергнут. А потом стал карателем грешников, сам обрекая их же на встречу с собой. За свой, так скажем, самоотверженный промах, я расплачиваюсь уже очень много лет, пытаясь искупить свой главный грех – тщеславие. Ники, каждый проходит через Ад, чтобы заслужить Свет… и я не исключение.
– И ты не можешь уйти? Ты осужден пожизненно?
– Моя маленькая Ники, если б я знал. Может быть ты мое спасение?
Ох, Ники, ты влюбилась не в того парня…
А может как раз-таки в того самого, в того единственного, предназначенного для тебя.
Я посмотрела на невидимый горизонт и, почему-то, подумала о температуре воды в глубине.
Ники, это может плохо закончиться.
Но мои мысли уже улетали к огромной белоснежной такой одинокой луне, когда я сняла с себя одежду и вошла в пучину, из которой не было возможности возвратиться, маня за собой ошеломленного Майкла.
Часть 1. Падший. Глава 11. Смерч
Майкл.
Майк… спокойно… это просто абсолютно голая так горячо желанная тобой девушка… Думал я, завороженно стягивая с себя рубашку, стоя перед чернеющим вдали океаном, давя педаль тормоза до упора в пол, до последнего сдерживая себя.
Моя Ники стояла ко мне спиной по пояс в воде, удерживая себя за плечи, наблюдая за разрастающейся
Порыв сильного ветра толкнул меня в спину в тот момент, когда я выкинул свой разум туда же, куда и остатки своей одежды, беспощадно надвигаясь на маняще улыбающуюся сирену, подзывающую меня пальчиком. В какие-то считаные мгновения я уже был слишком близко, чтобы сохранять хотя бы малейшую попытку остановиться. Николь обняла мою шею и так заворожено, просто бесконечно влюбленно, произнесла.
– Я люблю тебя, Микки… я хочу тебя так сильно…
– Это может убить тебя.
– И пусть… я лучше умру, чем не буду твоей хоть еще одну ночь…
– Если ты станешь моей, обратного пути уже не будет, – взывал я к ее разуму, – Ты хорошо подумала?
Она не ответила, а лишь притянула меня за затылок, и обвила мой пояс ногами, прижимаясь в прохладной осенней воде. Последнее, что я видел перед тем, как закрыть глаза и полностью отдаться чувствам это был хвост зарождающегося смерча вдалеке, который тянулся к бурлящей поверхности, желая как можно скорее к ней прикоснуться и вобрать в себя силу моря, чтобы разнести к чертям греховную землю.
Я обхватил ее бедра, заходя глубже в пучину, не отрываясь от ее сладострастных уст, ловя ее рвущиеся наружу стоны губами.
– Горячо?
– Сносно… не останавливайся, Майкл… пожалуйста…
Я шептал в ее опаляющие мягкие губы, беспощадно обжигая себя и ее.
– Скажи, что ты моя, Ники…
– Я твоя… вся… и все, что есть во мне, принадлежит тебе, мой повелитель!
И я спустил с цепи своих демонов, медленно опуская дрожащую девушку, испытывая сильнейшую боль в области сердца и электрический разряд по всему телу. Из Ники вырвался громкий всхлип, и она задрожала.
– Ты еще жива?
– Ммм… да… еще как… – сладострастно застонала чаровница.
Очередной порыв ветра пронесся в сторону идущего на ночной, сверкающий мириадами огней, город смертоносного разрушающего торнадо, и прибрежные громкоговорители завыли о приближающимся бедствии.
Остановись, Майк!
Но я не мог, смотря на выгибающуюся в дугу Ники, искусывая ее белоснежные плечи и острые ключицы, осыпая алчными поцелуями ее поднимающуюся молочную грудь, ритмично двигаясь ей навстречу. Я целовал ее до стука зубов, касаясь ими подбородка, проводя по линии острого лица, впиваясь в тонкую изящную шею. Я ощущал, как нас охватывает жестокое адское пламя, приглушенное спасительной водой.
Ники пронзительно вскрикнула и сжала в тиски мою изнывающую плоть, посылая сильнейшие импульсы, пронзающие меня острыми лезвиями, разрывающие мое нутро на атомы. Ускоряясь, я впился в ее ягодицы до своей и ее боли, изливая неземное удовольствие по ее тугим горячим стенкам, распахивая глаза, отчаянно целуя, вбирая в себя ее крик и свой рев. И в этот момент нас накрыла стремительно приближающаяся трехметровая волна, молниеносно выбрасывая нас на сушу. Покашливающая обессиленная Ники путалась в моих мокрых волосах, когда я навис над ней и прошептал.