Падший
Шрифт:
Я вспомнил отца. Теперь-то мне стало понятно, каких невероятных усилий ему стоило не превращаться в зверя целиком. Его спасала вера, но возможности человека не безграничны, и, дабы унять боль, папа пил, пил и пил. А потом умер. Если день за днем вливать в себя смертельную для обычного человека дозу алкоголя, не выдержит даже печень оборотня.
От этой мысли стало не по себе.
Я поднялся с камня, взял расползшийся по швам пиджак и огляделся по сторонам. Кругом – озеро и зеленые силуэты поросших лесом гор. С запада склоны были более крутыми и обрывистыми, в палитре там превалировал серый цвет,
По большому счету, от предстоящего заплыва останавливало лишь нежелание окончательно испортить и без того поврежденную падением с высоты одежду. После повторного купания даже самая качественная ткань неминуемо превратится в половую тряпку. В подобном виде и за бродяжничество задержать могут.
Я посмотрел на выловленные из озера лакированные туфли и с обреченным вздохом принялся сворачивать только-только просохший на ярком летнем солнце пиджак.
Не стоило возвращаться в метрополию – сейчас я осознавал это со всей возможной отчетливостью.
Налетел ветерок, и я поежился то ли от прохлады, то ли от неуютной мысли. Скорее все же второе – холодно не было, наоборот, бросило в пот.
Дьявол! Следовало лететь через Англию!
Следовало, да. Но в Лондоне было традиционно неспокойно: власти устраивали облавы на малефиков, масонов и социалистов, профсоюзы выводили рабочих на уличные демонстрации, да еще подливали масла в огонь пытающиеся отстоять независимость ирландцы. Полиция стояла на ушах, а мне вовсе не хотелось привлекать к своей персоне внимание бывших коллег. Пусть выправленный в российской провинции паспорт на новое имя и проходил по всем реестрам, но всегда оставался риск наткнуться на излишне бдительного констебля или того хуже – шпика Третьего департамента.
Еще не хватало, чтобы кто-нибудь опознал во мне Леопольда Орсо, виконта Круса.
Но вот опознали же!
Убить пытались именно Леопольда Орсо, в этом сомнений не было ни малейших. Лев Шатунов, как звали меня после смены документов, ни в чем предосудительном замешан не был. Получив доступ к вкладу, я сразу покинул Цюрих и путешествовал по Старому Свету, нигде подолгу не задерживаясь.
Серьезная неприятность за это время приключилась лишь единожды, да и та – банальней некуда: меня попытались ограбить. Сам виноват, поначалу не догадался оформить чековую книжку и всюду таскал с собой толстенную пачку франков. Грабитель попался ушлый и трусоватый, он попросту всадил мне в спину три пули. Я очнулся, когда жулик уже обчистил карманы и снимал с руки золотой браслет хронометра. Правду говорят, что жадность до добра не доводит. Грабитель позарился на золотую безделушку и в итоге лишился головы. В прямом смысле – мой самоконтроль в то время оставлял желать лучшего.
Но было ли это попыткой ограбления? Или это – звенья одной цепи?
Дьявол, все же стоило лететь через Лондон! И ведь соблазнился же простотой пути!
Через Атлантиду переправиться в Новый Свет и в самом деле проще всего, не требовалось даже делать остановку в Новом Вавилоне. Прямо из Лиссабона я направился на западное побережье острова, где намеревался пополнить запасы перед перелетом через океан.
Я выругался, мотнул головой и осторожно ступил в прозрачную воду. У берега были прекрасно
Плыть не хотелось. Хотелось посидеть, собраться с мыслями, подождать неизвестно чего, но голод не унимался и подгонял все сильнее. Голоду вторил здравый смысл. Я отдавал себе отчет в том, что ждать на острове нечего и некого, плыть придется в любом случае. Так какой смысл попусту терять время, отсрочивая неизбежное?
Но как же холодно…
Я вернулся на берег и уже начал расстегивать ремень брюк, как вдруг…
– Из-за острова на стрежень, – хорошо поставленным голосом пропел некто с другой стороны острова, – на простор речной волны…
Затянув ремень, я поспешил вскарабкаться на каменную кручу и шумно выдохнул, не веря собственным глазам.
На фоне серых отрогов далеких гор по зеркалу чистейшей воды спокойно скользила небольшая прогулочная лодка. Степенный господин средних лет на веслах размеренно греб, угрюмо опустив голову; его компаньон стоял на носу с бутылкой вина в руке и самозабвенно пел высоким басом, скорее, подражая Шаляпину, нежели имея такой тембр голоса от природы.
Шанса выбраться с острова, не замочив ног, я упускать не собирался и замахал над головой пиджаком.
– Э-гей! На лодке!
Окрик заставил гребца испуганно вздрогнуть и втянуть в плечи короткую мощную шею, а певец приставил ко лбу ладонь и что-то сказал товарищу. Тот стал работать одним веслом, разворачивая лодку носом к островку.
Я с облегчением перевел дух и принялся разглядывать своих возможных спасителей. На охотников они нисколько не походили: никаких парусиновых курток, высоких сапог и ружей. Певец в светлом льняном костюме отправился на водную прогулку с непокрытой головой; гребец в визитке и полосатых брюках от традиций отступать не стал и водрузил на макушку канотье. И правильно сделал: в июньский полдень солнце припекает даже в горах. Если вином злоупотреблять, точно на песнопения потянет.
Впрочем, худощавый господин на носу лодки пьяным не казался и легко удерживал равновесие, поглядывая на меня из-под приставленной ко лбу ладони. Русоволосый, с короткой аккуратной бородкой, он мог сойти за преуспевающего адвоката или даже профессора, если б не та самая легкость и даже некоторая резкость в движениях. Показалось почему-то, что к кулачному бою ему не привыкать.
Его спутник был более плотного сложения и веслами работал уверенно и без малейшей натуги. Переходившие в усы кустистые бакенбарды и трубка в зубах делали гребца похожим на капитана дальнего плавания, из образа несколько выбивалась лишь толстая золотая цепь карманных часов. Купец? Очень похоже на то.
– Господа! – повысил я голос, когда лодку отделяло от острова не более десяти метров. – Право слово, неудобно об этом просить, но не окажете ли вы любезность доставить меня до берега? А то вода нынче дюже холодна. Готов сам сесть на весла!
– Вот еще! – пробурчал гребец, нервно ежась.
Его компаньон, словно извиняясь за спутника, благодушно махнул свободной рукой.
– Доставим в лучшем виде, не извольте сомневаться. Ну как не помочь соотечественнику, господин…
– Лев Борисович Шатунов, к вашим услугам, – поспешил я представиться.