Падший
Шрифт:
Он склонился над музой, которая старательно переписывала содержимое свитка в массивную книгу. Глянув ей через плечо, Туор увидел лишь одно слово, которое и заставило его отослать музу отдохнуть, а самому занять ее место и углубиться в чтение. Перелистнув десяток страниц, Туор нашел начало интересующего его документа. Его название гласило:
" Атлантэон".
Туор оглянулся по сторонам и начал читать.
"Я, возомнивший себя Творцом, Первый Сын Создателя, Люцифер, урожденный Сын Зари, дерзнул бросить вызов Творцу всего сущего, чем вызвал Его гнев. Но Создатель, в качестве эксперимента, решил дать возможность Мне, Высшему,
Ангел оторвал взгляд от страниц.
– Как же так?
– подумал Туор.
– Какое превосходство?
– и продолжил читать.
"Многие циклы велись работы на отведенном острове, посреди бескрайних вод. Но к чему бы ни прикасались руки моих ангелов, лишь уродство являлось на свет. И велел Создатель верным сынам своим уничтожить сей плод трудов неправедных, дабы не портить мир новый вычурностью и уродством. Город был разрушен огнем небесным, а сам остров скрыт водами темными".
Туор не верил своим глазам. Как это?! Какое уродство?! Тут же нет ни единого описания даже маломальской ступени. Как же можно так составлять отчет?! К чему тогда такая дотошность при описании Земли? Люций, ты же не мог... И Туор продолжил читать оставшиеся строчки.
"Таково было слово Создателя. Слово было сказано, было мною услышано и записано. Я полностью поддерживаю решение Отца моего и ни в коей мере не осуждаю деяния сего. Дан обед мною впредь не ставить под сомнение Силу создателя и Волю Творца нашего".
И подпись:
Люцифер. Первый Сын.
Казалось, Туор перестал дышать. Как-то не вязалось в его голове все прочитанное, и то, что было на самом деле. Да еще отчет составлен от Имени Люция. Не мог он запросто так сломаться. Если только...
Туор встал, засунул свиток под хитон, захлопнул книгу, в которой так и остался недописанным этот отчет. Потом вновь раскрыл книгу и, чуть помедлив, и оглядевшись, вырвал страницу и сжал ее в кулаке. Ничего, никуда ни денется книга. Написать отчет вновь никогда не поздно. А для начала - надо поговорить с самим Люцием. С такими мыслями Туор затерялся среди столов и стеллажей с книгами и свитками и покинул Зал переписи.
Люций лежал на своем ложе, закинув ноги на спинку. Его глаза были закрыты. Со стороны могло показаться, что он спит. Но Люций не спал. Он думал. Думал о будущем. О прошлом. Мысли роились в его голове. То и дело перед глазами вставал образ Лилит. Ее образ не выходил у него из головы. Это создание было великолепно! Он запомнил каждую пядь ее девственного тела. Каждый изгиб. Каждый волос ее густых волос. Ее голос непрерывно звучал в голове Высшего. До боли в висках. Люций рывком поднялся и сел, обхватив голову руками. В этот момент в двери постучали.
– Да...
– крикнул ангел.
Двери распахнулись, и на пороге появился Туор.
– Позволь зайди, - спросил он.
Люций махнул рукой, приглашая друга. Туор прошел, притворив двери за собой. На ходу доставая из-под туники свиток, и протягивая его Люцию, Туор произнес:
– Прочитай и скажи мне, это правда?
Люций принял свиток и развернул его. Глаза ангела забегали по строчкам. Спустя несколько мгновений Высший протянул свиток назад.
– Что ты хочешь услышать, Туор? Я ли писал это? Нет. Но, право, я немного удивлен тем, что ты так подумал, - Люций ухмыльнулся.
– Прости, друг. Все не так. Я показал тебе этот свиток, чтобы ты знал о нем и о том, что должно было быть записано в книгах Памяти.
–
– переспросил Люций.
– Именно, - ответил Туор и разжал ладонь.
– Я тебя неплохо знаю, и знаю, что для тебя значил Атлантэон. Я знаю, что он значил для нас всех.
– Перестань, прошу тебя!
– Люций встал.
– Эта рана слишком свежа.
– Прости...
Первый Сын подошел к стене, украшенной барельефами, положил на нее руки и замер. Время для него словно остановилось...
...
– Извини, брат. Ничего личного.
– прошептал Габриэль.
– Такова Воля Создателя. Ты еще легко отделался. Другого бы на твоем месте развоплотили.
– Я понимаю тебя, брат, - сказал Люций.
– Делай, что должен.
Люций протянул руки. На его запястьях защелкнулись серебряные браслеты, от которых отходили тяжелые, длинные цепи с толстыми звеньями. Комната, проход в которую открылся прямо в Чертоге Создателя, резко отличалась от других помещений Пределов. Она была серой, влажной и холодной. Даже находящиеся здесь ангелы ощущали это. Комната была не велика, шириной всего в два роста. Люций и Габриэль находились тут вдвоем. Михаэль, Рафаэль, и вновь прибывший Варфоломей, остались снаружи.
– Чем я заслужил наказание? Тем, что хотел показать Ему свою любовь? Я - часть Него. Наказывая меня, Он наказывает и Себя!
– сказал Люций.
– Не нам с тобой судить. Наше дело - слушать и исполнять, не задумываясь.
– ответил Габриэль.
– Вот именно, не задумываясь... Вот она, награда за любовь, верность и послушание.
– Он простит тебя, Люций. Он тебя любит. Просто преподаст тебе урок. Извини меня еще раз, брат.
Габриэль стал медленно отступать назад, к арке, которая образовывала вход в комнату. Цепи, идущие от серебряных браслетов на руках Люция, сначала слегка задрожали, потом со звоном затряслись и резко, так, что Люций вздрогнул, метнулись в стороны, увлекая за собой руки ангела. Крайние звенья цепей ударились о стены, высекая снопы искр, и вгрызлись в серый камень, став с ним единым целым, распяв Первого Сына. Глаза Люция видели, как исчезает силуэт его крылатого брата. Арка стала постепенно исчезать, пока не пропала вовсе. Комната погрузилась во тьму...
Вернувшись в настоящее, Люций осознал, что дышит глубоко и часто.
– Что с тобой?
– спросил Туор.
Высший повернулся.
– Все нормально. Вспомнил наше место. Может, наведаемся туда?
– Я не против, но сначала скажи, что мне делать с этим?
– Туор кивнул на свиток.
– Делай, что хочешь. Мне все равно.
– Но ведь это не правда!
– не унимался тот.
Люций подошел к ангелу и положил руку ему на плечо.
– А ты напиши правду.
– А вот и напишу!
– зашелся Туор.
– Напишу! Пусть будет правда. Но в отдельной книге, а не в общей. Я напишу свою историю.
Люций похлопал ангела.
– Напишешь, друг мой. Непременно. Может, я даже помогу тебе. Но потом. А сейчас нас ждут дракон, единорог, вода, и самое главное, тишина и покой! Цени мой друг каждое мгновение, что даровано тебе!
Первый Сын подошел к двери и повернулся, раскинув руки:
– Прочь из этих скучных стен, к свободе, к жизни, к... Пойдем, мой друг.
Глава 8.
Ангелы лежали на мягком ковре зеленой травы и смотрели на далекие звезды. Эти мерцающие огоньки завораживали и манили к себе. Положив руки под голову, Люций крутил в губах травинку, Туор поглаживал гриву единорога, лежавшего тут же. Лишь дракон мирно посапывал поодаль.