Падший
Шрифт:
"Да, это действительно живой город. И люди, живущие в нем, совсем не похожи на тех, что я знал. Интересно, сколько же времени прошло с тех пор?! Смогу ли я встретить кого-нибудь из ангелов. Разрешено ли им покидать Пределы?
– думал Сатаниэль, протискиваясь сквозь шумящую толпу".
Жители города куда-то спешили и толкались, крича вслед друг другу оскорбления или приветствия, в зависимости от ситуации. Серые одноэтажные, но довольно высокие дома, возвышались над вымощенной булыжниками дорогой, по которой, скрипя колесами, ехала телега, запряженная двумя лошадьми. Возница, толстый бородатый мужчина, сидящий на
Сатаниэль недоумевал. Люди изменились. Очень. Разбираясь в своих мыслях, ангел не заметил, как вышел на базарную площадь. Такого ему видеть еще не приходилось. Скопление людей больше походило на гигантский муравейник. Шум толпы заставил ангела поморщиться. Тысячи людей бродили от навеса к навесу, в которых были разложен разнообразный товар. Одни люди совали другим железные кругляки, что доставали из маленьких мешочков, которые были запрятаны в складках одежды, а взамен получали разнообразную утварь и съестные припасы. Все это несказанно удивило Высшего.
– Не подскажите, как мне найти постоялый двор, коим ведает уважаемая Ноэль?
– спросил ангел шустрого толстяка, что случайно столкнулся с ним.
Тот поднял взгляд, ощупал свою тунику и, убедившись, что все на месте, махнул рукой в сторону большого, двухэтажного здания.
– Там...
– ответил толстяк и смешался с толпой.
Возвышаясь чуть ли не на голову над жителями Содома, ангел стал протискиваться в указанном направлении. Пробираясь сквозь снующих мужчин и женщин с огромными сумами и корзинами, Сатаниэль наконец выбрался с площади и оказался перед двустворчатыми дверями. Слева и справа от самого здания тянулся невысокий забор, шагов в десять в длину, заканчиваясь массивными воротами. В одни ворота въезжала та самая телега, что встретил Сатаниэль на улочке города, тогда как из других выезжала точно такая же телега, управляемая точно таким же толстяком. Еще раз окинув взглядом площадь, Падший толкнул двери и вошел внутрь.
В нос ударил дурманящий запах, от которого голова ангела пошла кругом. Ему еще не доводилось вдыхать столь разнообразные ароматы. В то время, когда он последний раз был на Земле, люди еще не были столь искусны в приготовлении пищи. То, что так пахла еда, ангел не сомневался. Хоть ему и не требовалась пища, но живот заурчал так громко, что Высший даже удивился. В просторном зале, что освещался лишь солнечными лучами, проникающими через окна, стояло несколько широких деревянных столов с придвинутыми к ним лавками. Посетителей почти не было, если не считать двух мужчин, что сидели за разными столами и вкушали что-то из глиняных мисок: вылавливали руками куски съестное и отправляли их в рот, вытирая руки прямо о туники. Ангел осмотрелся и спросил:
– Где мне найти хозяйку этого чудного дома?
Но ему ответила тишина. Те двое, что сидели за столами, даже бровью не повели.
– Никакого почтения...
– сказал Падший, - Будь моя воля, я испепелил бы вас в одно мгновение, - и чуть подумав, добавил.
–
Посетители харчевни оторвались от своих мисок и подняли взгляд. Слова незнакомца достигли их ушей и явно не понравились.
– Оставь их в покое, Люций!
– прозвучал женский голос, и ангел обернулся.
Перед ним стояла Ноэль. Он ожидал увидеть простую смертную, но его взору предстала та самая Ноэль, что некогда была одной из муз, входивших в его ближайшее окружение. Ангельский хитон, шитый серебряными нитями, сменил простой, отороченный тесьмой. Муза ничуть не изменилась: все та же милая улыбка, все те же белоснежные волосы.
– Приветствую тебя, Падший, - сказала она.
– Добро пожаловать в мою скромную обитель.
Ангел ухмыльнулся.
– Приветствую...
– Следуй за мной, брат, - Ноэль поманила ангела за собой...
Комната хоть и была просторной, но вмещала лишь широкую, плетеную кровать, небольшой стол и пару стульев. Из большого окна открывался вид на торговую площадь. Один из смертных, что прислуживал музе, поставил на стол поднос с миской вареного мяса, кувшин, две кружки и покинул помещение, плотно закрыв за собой дверь. Ангелы остались одни. Сатаниэль сидел на мягкой перине и смотрел на музу, сидящую напротив него за столом.
– Выпей вина, а уж потом поговорим, - Ноэль наполнила кружки ярко-красной жидкостью из кувшина и протянула одну ангелу.
Вдохнув сладковатый аромат, Падший медленно выпил содержимое и закрыл глаза. По его телу стало растекаться тепло, и он закрыл глаза.
– Не буду спрашивать как, но спрошу зачем. Почему ты здесь?
– Ноэль пристально посмотрела на Высшего, и тот открыл глаза.
– Не стану скрывать ни от тебя, ни от кого-либо другого: мне нужны их жизни. И я заберу их так же, как они забрали наши. После всего он посмел явить в наш мир своего слугу, который вновь пролил невинную кровь!
– Мы проиграли в прошлый раз, Люций, и вы проиграете в этот. Они сильны. Скажу больше, Творец знает все, что происходит или произойдет. Он осведомлен о твоих замыслах. Он знает мысли всех людей и ангелов. У вас нет никаких шансов.
По лицу ангела скользнула горькая ухмылка. Он протянул руку и налил себе еще вина.
– Эта влага расслабляет... И, кажется, помутняет разум, - Он выпил.
Ноэль улыбнулась:
– Это вино, Люций. Оно для этого и делается. Весь этот город только и делает, что пьет, жрет и предается плотским утехам.
– Что ты здесь делаешь, Ноэль?
– спросил Падший.
Муза задумалась, но лишь на секунду.
– Можно сказать, что живу. Наблюдаю за смертными и докладываю в Пределы. Работа не пыльная. Как говорится.
– Она налила себе вина и выпила одним глотком.
– Я скучаю по старым временам, Люций...
– Ноэль, - оборвал ее ангел.
– Меня зовут Сатаниэль. Я отрекся от своего прежнего имени.
Муза задернула плотную занавеску, подсела к Падшему и провела ладонью по его волосам:
– Может, там ты и зовешься по-другому, но здесь тебя звали Люций, и я буду называть тебя только так.
Она прильнула к ангелу. Ее сладостное дыхание пробудило в Падшем давно забытые воспоминания. Их губы слились в поцелуе...
...Муза громко застонала, и полумрак комнаты разрезал свет, исходящий от крыльев, что разверзлись за ее спиной.