Пакетик нужен?
Шрифт:
Решив убить время – а заодно поискать свои вещи – прогуливаюсь по квартире, в который раз поражаясь ее богатой обстановке, размером и дизайном. Огромный зал с баром, кухня едва ли не с Красную площадь.
На небольшом пятачке коридора вижу несколько дверей, ведущих в неизвестность. Захожу в помещение, что расположено слева, обнаруживая что-то вроде домашней студии звукозаписи. Вопрос о пении в душе отпадает сам собой.
Любопытство берет верх над приличием, поэтому смело толкаю дверь, распахивая, и захожу внутрь. Какой-то пульт с кучей кнопок, похожий на те, какие показывают в фильмах о космосе, профессиональный
– Что ты здесь делаешь?
Вздрагиваю, роняя бумагу обратно на стол. Медленно оборачиваюсь. Влад, мокрый после душа и немного злой, стоит в дверях, придерживая узел на полотенце.
Взгляд невольно скользит по его торсу, останавливаясь чуть ниже груди. Сразу видно, что человек дружит со спортом и вряд ли жрёт пончики по ночам, как это делаю я. Те кубики пресса, о коих обычно пишут в женских романах, к моей великой радости, присутствуют, но они не так чётко выражены, как у качков со страниц спортивных журналов. По крайней мере, вижу их рельеф, вижу косые мышцы живота, уходящие под полотенце…
– Мира?
– Прости. Я… я заблудилась, – бормочу, виновато опуская глаза в пол, и краснею. Так бесстыдно пялилась на него. Ужас!
– Окей, – соглашается мужчина, а потом протягивает руку, намекая, что мне пора валить. – Пошли, кофе попьем.
Семеню в указанном направлении, хотя заранее знаю, где эта самая кухня находится. Я же здесь уже почти все исследовала. Слышу тяжёлое дыхание за спиной, вовремя вспоминая об отсутствии нижнего белья, и нервно накрываю зад ладонями. Влад тихо хмыкает, обгоняя на входе в помещение. Запах его геля для душа сбивает с ног. Колени превращаются в желе, поэтому, стараясь не рухнуть, я сажусь на предложенный стул, прикрывая веки.
Тише, Мира, тише. Все хорошо.
– Сахар, сливки? – спрашивает брюнет, окидывая меня покрасневшую и дико смущенную лукавым взглядом. – Позавтракаем, и я позвоню Денису. Уточню, что вчера было, почему мы опять оказались у меня и что вообще, блять, происходит, – говорит спокойно, но я вижу, как плечи немного дергаются.
Изучаю его спину и ту татуировку, что видела ранее, но была лишена возможности рассмотреть, как следует. Издаю слабый смешок, потому что под его левой лопаткой красуется орел.
«Красивый. Но не моего полета птица. Он орел, а я так – воробей потрепанный».
Мы молча пьем кофе, заедая венскими вафлями из магазина, и я все не решаюсь заговорить. Влад тоже не торопится, хмуро уставившись в стену. Кухонные часы тикают до раздражения громко, из крана капает вода.
Кап-кап-кап.
– Блять! – изрекает брюнет, подскакивая с места. Скрывается в неизвестном направлении, возвращаясь через минуту с айфоном в руке. Настороженно наблюдаю, как он набирает чей-то номер, а потом тараторит в рубку: – Дэн, привет. Слушай, а ты не мог бы рассказать, где и когда забирал меня вчера вечером? Что? Мира? – поднимает на меня растерянный взгляд. Не могу прочитать ни единой эмоции, поэтому испуганно ежусь. На всякий случай. – Да, Мира со мной. Что? Серьезно? – он замолкает, внимательно слушая собеседника. Напрягаю слух, но даже в повисшей тишине кухни не могу
Мужчина отключается. Смотрит хмуро, как тогда на пороге квартиры. Дергано взъерошивает мокрые волосы, заставляя нервничать.
– Да говори уже! – не выдерживаю я, отодвигая чашку с кофе.
– Да, в общем-то, рассказывать нечего. Дэн говорит, что я позвонил около двух ночи и попросил забрать нас из клуба. Нашёл нас на танцполе, где мы, по его словам, обжимались, как в последний раз, оба пьяные вдрызг. Он запихал нас в машину и отвез домой. Все.
Обдумываю его слова. Нет, с ним пить мне точно больше не стоит. А то и до греха недолго. Хотя, судя по тому, что я опять проснулась в его постели, но на этот раз голая, до греха мы все же дошли. Подпираю голову рукой, задумчиво глядя сквозь мужчину.
– Слушай, – говорю тихо и совершенно спокойно, будто это в порядке вещей: бухать с кем попало, а на следующий день пить кофе и нихрена при этом не помнить. – Мне вот это вот все не нравится вообще.
– Да мне тоже, если честно, – соглашается голубоглазый, поднимаясь со стула.
Полотенце скользит по бедрам, но в последний момент он успевает ухватиться за него, подтаскивая обратно. Ох ты ж, бля! Еще бы на сантиметр ниже, и держите меня семеро!
– А мы о чем-нибудь договорились вообще? – смотрю на его задницу, пока Влад ставит чашки с недопитым кофе в посудомоечную машинку, какие я видела только в рекламе по телевизору, и шумно сглатываю.
– Не знаю.
Лаконично. По существу.
И что дальше-то делать?
– Мир, это, конечно, дико неловко и все такое. Но…
– Я согласна, – выдаю прежде, чем он успевает разразиться жаркой тирадой, делано округляя большие голубые глаза, и начнет уговаривать поиграть роль его невесты. – Не знаю почему, но хочу тебе помочь. Только давай сразу обговорим все, чтобы избежать… неприятных последствий, – добавляю уже не так уверенно, однако мужчина понимающе кивает, что дает слабую надежду на успех операции.
Влад подходит ближе, протягивая руку. Встаю, вцепившись в его ладонь мертвой хваткой. Он снова хмыкает, я закатываю глаза. Понимаю, что мы стоим слишком близко. Слишком. Моя грудь, часто вздымающаяся, касается его обнаженного торса. Чувствую на губах его дыхание, вижу, как расширяются зрачки, а потом… в дверь звонят.
Глава 5
– Быстро в шкаф! – Влад хватает меня за руку и тащит в сторону спальни.
– Какой, к черту, шкаф?
Возмутительно! Однако препираться долго не получается. Из-за входной двери слышится приглушенный мужской голос:
– Владислав, я знаю, что ты дома. Машина стоит на парковке.
– Вот черт, – ругается голубоглазый, не слишком-то уж и нежно запихивая меня в глубь шкафа-купе, и закрывает дверь. Через секунду она отъезжает в сторону. Влад склоняется, оставляя на моих губах короткий поцелуй, и подмигивает: – мы ещё вернёмся к тому, на чем остановились.
Слышу, как открывается входная дверь. Внезапный гость явно недоволен. Чувствую нервные нотки в голосе, когда мужчина спрашивает у Влада, почему тот так долго возился и как посмел выйти к нему в ненадлежащем виде, то есть в одном полотенце.