Палач из Гайд-парка
Шрифт:
– Прошу прощения? – переспросил он, слегка нахмурившись.
Никогда еще в жизни Шарлотта не чувствовала себя в столь глупом положении. Она бессовестно флиртует с безупречно порядочным человеком и болтает бог знает о чем, словно голова у нее набита опилками; а теперь вот не знает, как по возможности элегантно выпутаться из создавшегося положения.
– О, – сказала она, в отчаянии подыскивая слова, – боюсь, что я не так выразилась. Боюсь, что совершенно была введена в заблуждение чьими-то словами. Пожалуйста, извините. – Она не смела взглянуть на него и на некоторое время
Но Митчелл не хотел позволить ей так легко увильнуть от ответа.
– Миссис Арледж? – переспросил он.
– Да… я… – Она замолчала. Ей нечем было объяснить свое любопытство.
– Но миссис Арледж кажется женщиной с немалым чувством собственного достоинства, – продолжал Барт. – Хотя я знаком с ней очень поверхностно. В сущности, я и видел ее впервые на заупокойной службе. А вы хорошо с ней знакомы?
– Нет! У меня создалось такое впечатление, что вы… но нет, речь шла о ком-то другом. Должна признаться, я не очень внимательно прислушивалась к разговору и, очевидно, что-то недопоняла. Извините, пожалуйста. – Шарлотта наконец осмелилась взглянуть ему прямо в глаза. – Пожалуйста, забудьте о том, что я сказала. Все это так нелепо.
– Ну, разумеется, если вам угодно.
– Выпейте, пожалуйста, еще лимонада, – предложила Мина, впервые нарушив молчание с тех пор, как разговор коснулся Африки. Она внимательно прислушивалась к их беседе, но не приобщалась к ней. Сейчас хозяйка дома приглашающим жестом подняла серебряный кувшин.
– Нет, благодарю, вы очень добры, но мне надо ехать. – Шарлотта поднялась с места скорее поспешно, чем грациозно. Она жаждала бежать отсюда. – Я не хочу слишком затягивать этот прекрасный визит, чтобы вам не надоесть. Большое спасибо, что приняли меня столь любезно, хотя я приехала без предупреждения и приглашения. Я просто хотела подтвердить, что ваш совет насчет обоев был в высшей степени удачен и я вам искренно обязана.
– Ну, это пустяк, – отмахнулась Мина, – я в восторге, что вы довольны результатом.
– Возможно, несколько позже вы будете так любезны навестить нас? – Шарлотта протянула Мине новую визитную карточку с только что отпечатанным адресом. И только когда Мина ее взяла, она вдруг вспомнила, что, по всей вероятности, они с Томасом в своем новом доме не задержатся. Если только им вдруг повезет и они разгадают тайну преступления…
– А может быть, вы нас опять посетите, миссис Питт? – спросил Барт, искренне улыбаясь.
– Благодарю, – приняла Шарлотта это предложение, но про себя поклялась, что ноги здесь ее не будет. – Надеюсь на будущую встречу!
Она быстро выскочила в холл и из двери, которую открыла горничная, почти с неприличной поспешностью направилась по тропинке к улице и вскочила в первый же омнибус.
Эмили, напротив, не испытывала никакой нерешительности и трепета, разыскивая Лэндона Харлвуда, хотя это и потребовало некоторой изобретательности. Узнав о его местонахождении, она облачилась в сшитое по самой последней моде белое муслиновое платье с голубым дельфтским узором, с пышными плечами и широкими рукавами, надела замечательную шляпу
Чтобы поймать Харлвуда, надо было быть в высшей степени точной. И ей пришлось ждать в карете, мешая дорожному движению, пока она не увидела, что он выходит из своего служебного помещения в Уайтхолле и направляется к Трафальгар-сквер. По счастью, стояла чудесная весенняя погода и было приятно пройтись.
Эмили вышла из экипажа без помощи несколько удивленного кучера и поспешила вслед своей добыче.
– Мистер Харлвуд! – воскликнула она радостно, когда оказалась в десяти шагах от него. – Как приятно вас встретить!
Тот очень удивился и даже вздрогнул от неожиданности. Очевидно, ум его был занят государственными проблемами, которые он только что обсуждал или предполагал обсудить в ближайшем будущем. Да и трудно было ожидать, что встретишь кого-нибудь из светских знакомых днем, да еще в деловом центре города.
– Добрый день, миссис Рэдли, – ответил он удивленно, приподнял шляпу и остановился, немного отойдя в сторону, чтобы не мешать прохожим. – Как поживаете?
Эмили обворожительно улыбнулась.
– О, я отлично себя чувствую, спасибо. Какой прекрасный день, правда? В такую погоду чувствуешь в себе необъятный оптимизм, не так ли?
– Да, конечно, – согласился он любезно. – И у вас есть все основания для оптимизма. Такая замечательная победа на выборах, и она тем слаще, что была неожиданной – по крайней мере, для некоторых.
– О да! Боюсь, что я сама сначала не верила в ее возможность. Я, конечно, должна была больше полагаться на удачу, правда?
Харлвуд улыбнулся.
– События показали, что вы могли на нее рассчитывать, но думаю, что гораздо разумнее и мудрее быть не слишком уверенным вначале, чтобы сильнее радоваться потом. Это лучше, чем наоборот.
– О, конечно. Боюсь, бедняга мистер Эттли еще не смирился со своим поражением. Вот почему необходимо вести себя очень сдержанно и скромно, вы согласны? Наверное, секрет успеха в нашей жизни зависит от способности сдерживать свои эмоции. – Это прозвучало скорее как вопрос, и Эмили взглянула на своего собеседника, невинно распахнув глаза.
– Полагаю, вы правы, – ответил Лэндон, помедлив, не совсем уверенный, что она имеет в виду только Эттли. Он почувствовал скрытый намек в ее словах, а также то, что с ее стороны это не просто беспредметное житейское наблюдение.
– Одно дело – быть уверенным, и совсем другое – вести себя с величайшей скромностью, – наклонила она головку с легкой, но всепонимающей улыбкой. – Вот, например, любовные романы: они должны сохраняться в строгой тайне.
Вид у него был немного смущенный, но она не знала отчего: то ли это ощущение вины, то ли просто замешательство от ее довольно бестактного замечания.
– Мне кажется, миссис Арледж очень хорошо держится на людях после такого ужасного несчастья. Как вы думаете? – не отступала Эмили. – Это случилось в такое трудное для нее время… Но я уверена, что, будучи воплощением здравого смысла и скромности, вы сможете утешить ее самым лучшим образом.