Палач времен
Шрифт:
Руслан выругался и рванул «Мазду» с места так, будто участвовал в гонках.
В Управление он прибыл в начале второго. Взбежал на второй этаж, где находился кабинет Вараввы. Коридор был перекрыт рослыми спецназовцами из отдела внутренних расследований, которыми командовал хмурый майор Калугин. Увидев Руслана, он махнул рукой, и Кострова пропустили.
– Где он?! – выдохнул капитан.
– В кабинете. Посмотри, и поговорим.
Руслан ворвался в приемную, где работали эксперты в штатском, оттолкнул парня в камуфляже и вошел
Полковник лежал в кресле, откинувшись на спинку, со вздутым синим лицом и выкатившимися глазами. Руслан сначала не понял, что у него на шее, показалось – кусок шланга красно-фиолетового цвета. Но, подойдя ближе, он увидел, что глубоко врезавшийся в шею, передавивший горло и мышцы шеи «шланг» на самом деле представляет собой толстое кольцо, не то резиновое, не то каучуковое. Как оно оказалось на шее полковника, будучи вдвое меньше диаметром, чем голова, представить было трудно.
В кабинете тоже работали эксперты-криминалисты, тихо переговариваясь между собой. Один из них осторожно взял со стола рукой в прозрачной перчатке флягу с коньяком, и Руслан вспомнил, как Варавва пил этот коньяк, не боясь, что подчиненные учуют запах. Постояв еще немного с тихим гулом в голове, он вышел из кабинета.
– Пошли, – сказал майор Калугин.
Они направились по коридору к приемной начальника Управления, свернули в небольшой холл с кожаными креслами и кадками с фикусами. Сели.
– По моим сведениям, ты был предпоследним, кто видел Владимира Кирилловича живым. О чем вы говорили?
– О работе, – глухо сказал Руслан, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладонь; в душе родилось желание пойти к подполковнику Эйникису и вытрясти из него душу.
– Точнее.
– Это служебная информация, товарищ майор. Мы говорили о моих планах и об отпуске. Кстати, вы сказали, что я был предпоследний, кто видел Владимира Кирилловича. А кто был последний?
– Подполковник Эйникис.
Руслан вздрогнул, впился глазами в недовольно-хмурое лицо собеседника, хотел было сообщить, что Эйникис и есть убийца, но передумал. Калугин бы не поверил, к тому же он мог быть одним из агентов эмиссара Игрока. Косвенное подтверждение этому Руслан уже имел: майор начинал и расследование убийства Полторацкого, но до сих пор не продвинулся вперед ни на шаг.
Впрочем, подумал Руслан трезво, я теперь в каждом вижу врага. Майор просто делает свое дело как умеет.
– О чем вы беседовали еще? – продолжал Калугин.
– О задании, которое нам дал генерал Кирсанов. Подробности можете узнать от него, я говорить об этом не имею права.
– Да-да, разумеется. Но вы не заметили в поведении полковника чего-нибудь необычного? Он не называл каких-либо известных фамилий?
– Не помню, – после паузы проговорил Руслан, понимая, что не должен повторять слова Вараввы. – Разве что фамилию начальника Управления…
– Постарайтесь вспомнить, капитан, – настойчиво, с нажимом сказал Калугин. – Это очень важно.
– Нет,
– Жаль, – кисло вздохнул майор. – Я надеялся, что вы поможете следствию. Если что-нибудь вспомните – позвоните мне.
– Непременно, – вежливо пообещал Руслан. – Я могу идти?
– Да, идите.
Костров встал, кинул подбородок к груди и отошел, провожаемый задумчиво-рассеянным взглядом начальника отдела внутренних расследований.
Не менее задумчивым выглядел и сам Руслан, спускаясь во двор, на стоянку автотранспорта, принадлежащего Управлению. Он прикидывал план, как выйти на подполковника Эйникиса и предъявить ему счет за два убийства – Полторацкого и Вараввы. Сомнений в том, что именно Эйникис был ликвидитором, у Кострова не было.
Уже подходя к «Волге» отдела, в которой его ждали Маркин и Паша-летчик, Руслан услышал свою фамилию и оглянулся. Его догоняли двое: громадный, глыбистый, как отколовшийся утес, молодец в черной кожаной куртке, с каменным лицом и особой стрижкой «а-ля киборг», и мужчина в форме подполковника с темным узким лицом, на котором выделялись черные, глубоко посаженные глаза и хищный нос. Это был подполковник Эйникис, зять начальника Криптозоны и командир особого подразделения ФСБ по связям с общественностью.
– Подождите, капитан.
Руслан косо глянул на своих подчиненных, готовых вылезти из машины и прийти на помощь, незаметно качнул пальцем, останавливая их.
– Я вас внимательно слушаю, – сказал он, поворачиваясь лицом к человеку, с которым он хотел встретиться тет-а-тет.
– Мне говорили, что вы недавно вернулись из командировки, – остановился Эйникис напротив Кострова, в то время как его глыбистый сопровождающий занял позицию чуть сзади, не сводя ничего не выражающих светлых глаз с капитана.
Руслан понял, что подполковник знает, где он был и что делал.
– Что молчите?
– Жду вопроса, – невозмутимо сказал Руслан.
Эйникис нахмурился. Его телохранитель шагнул было вперед, но подполковник остановил его рукой.
– Вопроса не будет, – хмыкнул он. – Я просто хотел предупредить, чтобы вы поменьше вертелись перед начальством и делились с ним своими умными соображениями. Это может повредить не только карьере, но и жизни.
– У вас все? – с тем же невозмутимо-корректным видом спросил Руслан.
Подполковник сдвинул брови, и его мощный спутник снова шагнул вперед, надвигаясь на Руслана, как танк. В тот же момент из «Волги» вышли Маркин и Паша, встали рядом с командиром. Гигант остановился, оценивающе глянув на членов группы «Антей».
– Если у вас все, товарищ подполковник, – продолжал Руслан с ледяной иронией, – то с вашего позволения я избавлю вас от своего присутствия.
– Ты играешь с огнем, капитан, – проскрипел Эйникис. – Надеешься на кого-нибудь? На отца? Или кого повыше?