Палач желаний
Шрифт:
Несколько секунд ничего не происходило, а после… тоже ничего не произошло, лишь наступила тишина. Полная тишина. Замолкли птицы. Не двигались змеи, да и деревья. Кажется, сам мир застыл. Настолько полная и неестественная тишина, что стал слышен стук пульса. Я обрадовался ответу и зачастил:
– Я знаю, что твой слуга не желал причинить мне вреда, поглотив, а лишь защищал… но другие этого не видят. Помоги мне уладить этот конфликт, пока никто не пострадал!
Редкие деревца болота качнулись с ужасающим треском, и с чахлых крон посыпались мусор и редкая труха. А монстр внизу начал сворачиваться в клубок. Неспешно. Неотвратимо. Готовясь
– Я понимаю твоё недовольство. Ты защищаешь лес. Но это сражение бессмысленно, оно лишь вредит ему. Поэтому я и предлагаю его остановить. Поэтому я и говорю с тобой, пока не произошло непоправимого!
Мои коллеги, увидев подготовку змея, тоже активизировались. Мор припал к болотной жиже, направив свою силу в неё, отчего всё под его ногами начало покрываться инеем. А Раздолбай одним невероятно ловким прыжком забрался на поваленный ствол, который обломанной мачтой торчал ввысь.
– …вытащим, если потребуется, по кусочкам. Нужно только уничтожить этого монстра… – вновь прорвались переговоры сквозь помехи. Отлично, похоже, меня списали в утиль и теперь хотят отомстить за меня хорошего любыми средствами… и эти средства мне явно не понравятся.
Однако сейчас меня больше интересует другое: в нескольких сотнях метров от сражения в воздух поднялась стая ворон и с карканьем начала двигаться к полю боя. А я продолжил вещать:
– Разумеется, сейчас ты победишь! Но что дальше? Сюда придут новые Критики, и они будут лучше подготовлены и озлоблены. Они будут нацелены на сражение. А это новый урон для леса! Я предлагаю помощь. Ты же не злодей в этой истории. Ты защищаешь дом. Я верю, мы договоримся!
Иней покрывал уже площадь радиусом в добрую сотню метров, а земля начала трескаться от холода. Змей, не желая дожидаться атаки, ощетинился ветвями-стволами и распрямился в стремительном выпаде. Меня тряхнуло и чуть не скинуло в мутную грязь, но я всё же сумел удержаться и заорать:
– Ты хочешь, чтобы в подтверждение своих слов я остановил уничтожение твоего леса?
Из замерзшей почвы вверх ударили ледяные шипы, и змей, не имея возможности остановиться, влетел прямо на них, насадившись в полете не меньше, чем на полдюжины. Два морозных шипа прошли меньше чем в десяти сантиметрах от меня. Отломив от одной из ледышек кончик, я нервно зажевал убийственное эскимо, пока змей прорывался сквозь атаку.
Но Мор и не думал останавливаться – закон сохранения энергии требовал использовать вытянутую из земли энергию… и он, не мелочась, воспламенил все деревья на оледеневшей территории. Более того, он принялся закручивать пламя в алый вихрь с вишнёвыми прожилками, где деревья являлись источником энергии, а извивающийся змей – местом, куда жар сходился белым жалом.
Я лишь активнее вгрызся в сосульку, чувствуя, как ноги холодит от оледеневшей болотной жижи, а голова покрывается потом от обрушившейся духоты. А где-то посередине, в области пятой точки – самой мудрой части организма, волосы начали вставать дыбом от ужаса. Что эти отсталые творят?
Нас послали на простейшую разведку, а тут устраивают фаер-шоу! Пожар в тайге – это же катастрофа, которая может выжечь сотни гектаров. И то, что пожар устроили на болоте, лишь усугубляет ситуацию, а что если полыхнёт болотный газ? Торфяники? Хвойная подстилка? Оставалось надеяться, что промороженная земля удержит пламя в границах.
Но ужасаться я мог лишь те мгновения, которые потребовались змею, чтобы
– Я помогу. Выпусти меня, – прорычал я и закашлялся от дыма, что пробивался сквозь плотное, но всё же неоднородное тело змея. – У меня нет ни малейшего желания испечься.
Змей тряхнул головой, чуть не насадив Раздолбая на колья, но тот успел увернуться. Более того, он подхватил Мора, что из-за своей атаки оказался слишком близко от змея, и поспешил вынести его из зоны поражения. Но змей, не обращая внимания ни на пламя, зацепившееся за его древесное тело, ни на лёд, дравший брюхо, ринулся в погоню за Критиками.
– Что же, я сделаю это. Но ты позволишь нам уйти, – я приложил наспех оторванный от куртки и смоченный в болотной жиже кусок ткани к лицу, защищаясь от дыма, вследствие чего голос мой был неразборчив. – Они никогда больше не вернутся, а я… как ты пожелаешь!
Отлично, теперь нужно, находясь в брюхе пылающего чудища, остановить разбушевавшихся товарищей. Желательно до того, как я задохнусь от дыма. Связи, разумеется, нет… лишь обрывки фраз, которые выглядят словно издёвки. Как я упоминал, туша монстра неплохо экранирует, и потому в чате с коллегами уже зависли неотправленными несколько сообщений. Хотя будь даже связь рабочей, меня бы наверняка не послушали. Критики – те ещё параноики, я уже успел убедиться, что любое проявление Веры они сначала уничтожают, а лишь потом изучают. Профдеформация.
К счастью, Хугин может не только быть моими глазами, но и способен на кое-что ещё.
“Коллеги” отступили на несколько десятков метров, и Мор вновь принялся валить деревья, взрывая стволы морозом. Тем самым он пытался задержать змея в ледяном кольце… хотя то почти растаяло, так же, как и пламя стихло. На моё счастье. Но броня змея ослабла, и падающие деревья теперь могли если не разрушить монстра, то хотя бы навредить ему.
Этих мгновений моему Фениксу хватило, чтобы заложить крутое пике и проскочить сквозь остатки огня и льда. В момент, когда Раздолбай вновь принял удар на рапиру, защищая напарника, пока тот создавал очередную пару сосулек, Феникс оказавшись в тылу Критиков. Короткий выплеск энергии, который, как я надеялся, примут за проявление силы змея и показатель Рабочей Веры, сразу просел до 1,0075. Жаль, конечно, Веру, но лучше немного потратиться, чем сдохнуть.
А вот Критиков не жаль – не нужно было меня сегодня игнорировать, а потом ещё и списывать при первой опасности. Не хватало, чтобы они совершили ещё какую глупость, окончательно угробив всех.
Взрыв получился небольшой. Однако ударной волны хватило, чтобы Мор лишился равновесия и концентрации, а Раздолбай запнулся – это стало началом конца. Змей буквально смёл врага, ударил его на развороте деревянным, пылающим боком и впечатал в дерево на скорости экспресса, лишь чудом разминувшись с торчавшей рядом обломанной сухостоиной. И если деревяшка не достала Раздолбая, то кармический баланс вселенной восстановила ветка, упавшая с дерева прямо на голову Критику. Как бы Раздолбай ни усиливал себя, но он всё ещё оставался человеком, потому потерял сознание.