Палач. История, одна из многих
Шрифт:
Роза отлично отыгрывает невозмутимость, но на долго ли? Детская травма оставила её глубокий шрам, не дающий нормально жить и по сей день. И этот разговор воспаляет его, принося невыносимые страдания.
– Майкл, скажу тебе честно, об этой ситуации пытаюсь забыть с самого первого дня, – её голос теряет уверенность и монотонность, а глаза краснеют, – но на протяжении этого времени каждый день, у меня в голове, всплывает твой разъярённый силуэт и …, и… – у неё проступили слёзы, – и он мне напоминает отца. Он регулярно приходил после работы, и был так же зол, как и ты в тот раз… искал повод, чтобы устроить скандал
От монотонного тона не осталось и следа. Старая рана напомнила о себе острой болью, которую невозможно игнорировать.
–Ты клялся в нашем парке, что у нас будет иная жизнь! – с каждым новым словом её тон усиливался многократно и перешел в истеричный крик. – Что было в это проклятой сумке?! Из-за чего ты так взбесился?
– Роза, ты можешь успокоиться? – не могу слушать эти крики, нужно перевести разговор в спокойное русло. – Сейчас в соседней комнате спит наша дочь. Зачем будить её? Мы с тобой можем всё спокойно обсудить, не затрагивая Ингу.
– Ладно, давай поговорим спокойно, если именно в этот вечер тебя стало интересовать состояние Инги, – она сделала вид, что успокоилась. Мысли о дочке – это обезволивающие, притупляющие приступ, – потому что в тот день ты не сильно о ней заботился.
Все дороги ведут в Рим, а у нас они ведут в тот злополучный день. Роза любой разговор переводила в конфликт. Знаю, что у неё было тяжелое детство, отец подарил постоянный страх семенных ссор. За всю нашу семенную жизнь никогда об этом не забывал и всегда сдерживал клятву, которую дал. Только от одной мысли начинает трясти, что её не сдержал. Но я стара….
– Майкл, за этот промежуток времени задавала тебе массу вопросов и хотела услышать хотя бы один ответ. Ты всегда уходил от них и это меня ещё больше огорчало. Мне понятно, что ты не расскажешь причину своего состояния. Не в твоих правилах отрицательно отзываться о работе.
– Роза, хочу рассказать, но…
–Майкл! Дай мне, пожалуйста, договорить! Мне уже всё равно, что вызвало в тебе такое поведение, меня интересует только твоя выходка с Ингой. Если ты и на это не дашь ответа, я сильно разочаруюсь.
Меня загнали в угол, не могу сказать истиной причины; не могу сказать, что находилось в сумке; и почему Инге нельзя было это достать, придётся снова лгать:
– Не было ничего в ней. Поднял сумку, чтобы застегнуть и не заметил, что дочка держит её. Прошу, поверь мне.
– А раздражение, чем было вызвано? Я же права, работай?
– Да, ты права. Не хотелось посвящать тебя в это.
– Посмотри на себя со стороны, ты приезжаешь сам не свой, – голос жены зазвучал мягче, – пожалей себя, эти поездки съедают тебя изнутри.
– Согласен, мне действительно, последнее время тошно за этим наблюдать. Проще конструировать, чем перерезать ленточку, запачканной кровью.
– Ну так что, отдаёшь свои полномочия? – в глазах Розы промелькнула надежда.
– Да, заканчивается год и больше никаких выездов по работе, даю слово Трэя.
– Спасибо… – поблагодарила с облегчением в голосе.
– Папа больше никуда не уедет? – сонным голосом спросила Инга, находясь в дверном проёме.
Дочка стояла в своей пижаме, с рисунком млечного пути.
– Сладкая, что случилось, почему не спишь, – спросила Роза, – мама с папой громко разговаривали?
– Нет, мне приснился кошмар, – она сильно сжимала игрушку, это главный показатель её страха, – Антистрис, показывающий свой бункер.
– Моя маленькая, иди к нам в кроватку, сегодня будешь спать с нами!
– Это все потому, что она много смотрит телевизор. – двигаясь на край кровати, чтобы Инга поместилась между нами, сказал я шёпотом.
– Майкл, не начинай, – прошептала жена.
Дочери пока ещё тяжело выговаривать слова, слышавшиеся ей впервые, и слово «Антихрист» не стало исключением. Антихрист – это псевдоним, подарившие журналисты маньяку. Очень малое количество серийных маньяков стараются привлечь к себе внимания, и Антихрист был в их числе. Его отличительной особенностью вырезанные ангельские крылья на лопатках жертв. Из-за этого фактора он получил такое прозвище.
На протяжении семи лет он терроризировал штат Роуб, на его счету насчитывалось 20 жертв, и только неделю назад правоохранительным органом удалось найти его «гнездо», где он мучил и убивал жертв. Это место находилось глубоко в лесу. Штат Роуб славится своими непроходимыми лесами, неудивительно, что столько времени понадобилась на нахождения его камеры пыток. Домом для Антихриста служил бункер, времён гражданской войны, именно в нём 22 июня 1998 года в закрытой комнате было найдено его тело. По экспертизам серийный маньяк Антихрист, настоящие его имя Дэвид Лэн, умер два года назад и это завело расследования в тупик, так как убийство продолжались и по сей день. Моё мнение, что кто-то расправился с ним и продолжил его дело, но кто это именно, полицейским предстоит ещё выяснить.
– … папа, ты разрешаешь? – в тумане моих размышлений пробился яркий свет, состоящий из нежного голоса дочурки, он вернул меня обратно в кровать.
– Инга, извини, задумался, что мне нужно разрешить моей принцессе? – на этот раз уже полностью сосредоточенный на общении, спросил я.
Посмотрел мельком на Розу, и она закатила глаза:
– Майкл Трэй, будьте внимательней.
– Папа, можно мне сегодня спать с вами? – с каждым новым словом дочка всё больше погружалась в сон и независимо от моего ответа, она бы уснула с нами.
– Конечно, моя принцесса, ложись, пусть в эту ночь тебе приснятся только хорошие и яркие сны, – с этими словами поцеловал её в лоб, и она, засопев, погрузилось в сон, – Роза, прости ещё раз, вы самое дорогое, что у меня есть, а работа, не даёт этим насладиться.
Роза подняла свои карие глаза от спящей Инги и посмотрела на меня. Впервые за полтора месяца наших ссор, в её глазах увидел любовь к себе, именно в эту минуту она меня простила:
– Хорошо, Майкл! Только давай договоримся, до конца года рабочие проблемы ты оставляешь на работе, к нам ты приходишь счастливый и любящий. Именно такой ты нам нужен, мы хотим быть за тобой, как за каменной стеной, как это было и раньше, – с легкой улыбкой сказала Роза. – Доброй ночи.