Палачи и киллеры
Шрифт:
Большую часть заговорщиков содержали в тюрьме Лертер-штрассе, построенной в 1840-ом году. Здание состояло из четырех корпусов. Один — военная тюрьма — подчинялся вермахту, а два других перешли в ведение гестапо и использовались для содержания политических заключенных.
Охрана состояла из обыкновенных тюремных надзирателей, но за ними, в свою очередь, присматривали эсэсовцы — в основном фольксдойче (немцы, родившиеся за пределами Германии и эмигрировавшие в Третий рейх), приученные к жестокости операциями против партизан в России. Убирали камеры, разносили еду вспомогательные служащие.
От заката до рассвета в
Казнили заговорщиков в тюрьме Плётцензее, которая находилась недалеко от Лертерштрассе. Поскольку обычно в Германии казнили путем отсечения головы и виселиц не было, то к железной балке в камере для казней прикрепили обыкновенные крюки для подвешивания мясных туш.
На казнях присутствовал Главный прокурор рейха, несколько охранников, два кинооператора и палач с двумя своими помощниками. На столе стояла бутылка с бренди. Осужденных вводили по одному: палачи одевали им на шею узел. Чтобы смерть наступала не от перелома шеи, а от медленного удушения, Гитлер распорядился заменить веревку фортепианной струной. Некоторые жертвы бились и дергались по двадцать минут, а рядом стрекотали кинокамеры, палачи отпускали непристойные шуточки. Потом кинопленку передавали в ставку Гитлера для просмотра.
До сих пор историки спорят насчет точного количества жертв заговора 20 июля. Согласно официальным нацистским источникам, сразу после мятежа было арестовано около 7000 человек. В 1944 году было казнено 5764 человека, а в оставшиеся пять месяцев нацистского правления в 1945 году — еще 5684. Из этого огромного количества жертв только около 160 — 200 человек непосредственно были замешаны в заговоре. Из них: 21 генерал, 33 полковника и подполковника, 2 посла, 7 дипломатов высших рангов, один министр, 3 государственных секретаря, начальник уголовной полиции и ряд высших чиновников, губернаторов провинций и крупных полицейских чинов.
Уже будучи в Вене, Мария Васильчикова 6 сентября 1944 года вспомнит свой последний день в Берлине и сделает запись в дневнике: «Когда кухарка Марта будила меня сегодня утром, она проворчала: „В моей молодости такого не бывало, но это 20 июля все поставило вверх дном!“.
…Заговор 20 июля 1944 г. в разные времена привлекал внимание не только историков, но и людей других специальностей. Например, технических работников. Существовало много версий.
Вот одна из них: «Меня, как специалиста по использованию взрывчатых веществ, не все в этой истории устраивало. А потому изложу свою, наверняка спорную, но более достоверную версию.
Во время взрыва Гитлер был убит. В дальнейшем роль его исполнял двойник.
За одно я могу поручиться: любой человек, который находился на расстоянии полутора-двух метров от взрыва одного килограмма взрывчатки, даже самой слабенькой (расчетное безопасное расстояние при такой величине заряда — 15 метров), не смог бы в течение многих дней, даже недель не только говорить, но и слышать: у него лопнут барабанные перепонки, он будет сильно контужен. Не мог Гитлер разговаривать с Ремером, тем более по телефону. Это исключено. Другое
Полагаю, что это основной прокол гитлеровцев, которые просто не успели тщательно продумать правдоподобную версию фальсификации. Что такое взрыв одного килограмма взрывчатого вещества? В одной ручной гранате типа РГД содержится 75 граммов взрывчатки, да еще послабее гекси-та. Таким образом, взрыв, который осуществил Штауфенберг, был очень мощным и эквивалентным взрыву 15 ручных фанат.
Перед Кейтелем и его командой встал вопрос: что делать?
Двойников у Гитлера, впрочем, как и других диктаторов, опасающихся «благодарности» своего народа, хватало. Я не располагаю документами или фотографиями Гитлера до и после покушения.
Воспользуюсь немецкими официальными данными. После покушения он стал сутулиться, что при росте 158 сантиметров, как и всем людям низкого роста, несвойственно. Стал намного реже публично выступать; совершенно на другом месте стал складывать ручки.
Для оппонентов моей версии сразу хочу подарить пару доводов, опровергающих ее. После взрыва уцелели два генерала. Но, возможно, они после своего доклада отошли к окнам и благополучно вылетели из них вместе с рамами.
Мне представляется, что после покушения, когда Гитлер все-таки был убит, его роль играл двойник, под неустанным надзором фашистской верхушки, жизнь и благополучие которой целиком зависели от него».
Вот такова одна из версий. Кто знает, может когда-нибудь она найдет документальное подтверждение.
ОПЕРАЦИЯ «БОЛЬШОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ»
Вечером 19 октября 1977 года в журналистких кругах Франции и ФРГ распространился слух о том, что найден труп Ганса-Мартина Шлейера. Новость об убийстве председателя Федерального объединения союза немецких работодателей (БДА) через несколько часов подтвердили агентства ДПА и Франс Пресс. Редакция «Либерасьон» верхнеэльзасского города Мюльхаузена и бюро ДПА в Штутттарте получили «коммюнике» «отряда Зигфрида Хаузнера» следующего содержания: «43 дня спустя мы оборвали жалкое и продажное существование Ганса-Мартина Шлейсра. Господин Шмидт, пытаясь удержаться у власти, с самого начала спекулировал жизнью Шлейера. Он может забрать его труп в Мюльхаузене на улице Шарля Пегю в зеленом „Ауди 100G1“ с номерами города Бад-Хомбург».
В узком переулке между вокзалом и больницей оперативная группа французской полиции обнаружила машину. Она стояла у предназначенного на снос дома, где обитали лишь несколько бродяг. По их показаниям, «Ауди» стояла здесь уже несколько дней.
Машину отправили в полицейское управление на экспертизу.
Немедленно подключилась к расследованию и уголовная полиция ФРГ: сотрудники Федерального ведомства выехали в Мюльхаузен. А их коллеги в Висбадене установили, что одна западногерманская газета 5 и 8 октября помещала объявление о продаже автомашины марки «Ауди» с этим номером за 2 тысячи 900 марок По предположению полиции, покупателем был некий Кристиан Клар — давно разыскиваемый террорист, подозреваемый в причастности к убийствам генерльного федерального прокурора Бубака и банкира Понто.