Паладин из прошлого тысячелетия
Шрифт:
— Я думаю, что это проклятый медведь, одержимый, как раз что-то похожее на пещеру, — поучительно ответила она. — На это указывает то, что животных на ферме хорошо поели.
— Ирги тоже нуждаются в мясе, — покачал головой я. — На то они и ирги, новообращенные вампиры. Видимо проходят период трансформации. Одного понять не могу, почему их несколько. Обычно они не сбиваются в стаи
— Это медведь, — не соглашается Ульяна.
— И как, нашла его? — поднимаю брови. — Ну, конечно же нет, иначе бы мы тут не стояли. А знаешь, кого ещё
— Кого? — со скепсисом спрашивает кураторша.
— Других животных, — отвечаю я. — Не чувствую ни единого живого организма, крупнее мышей.
Ульяна становится задумчивой. От неё веет энергией, прощупывает окрестности, не иначе.
— Действительно, — кивает она и как-то подозрительно смотрит на меня. — А тебе это откуда известно?
— Люблю читать книжки, — нагло вру я. — Ну так, что? Пойдём прогуляемся в твою пещерку?
— Знаешь, твоё выражение звучит двусмысленно, — мрачно заявляет она.
— Так и задумывалось.
— Ты невыносим, Митрофанов, — раздражённо отвечает Ульяна и приглашающе машет рукой, предлагая занять место на мече.
До найденной госпожой Юсуповой пещеры добираемся за пару минут.
Перед глазами встаёт аккуратная полянка с огромной вросшей скалой по середине. Под скалой вижу чернильно чёрный провал, от которого так и веет опасностью. До деревни тут недалеко, а значит, место вполне подходит.
Да и размеры, вполне себе приличные, можно пройти внутрь, еле нагнувшись.
— Девушки вперёд, — указываю рукой в сторону норы.
— Пф, — фыркает Юсупова и делает несколько шагов вперёд.
— И куда ты собралась? — спрашиваю у неё. — Я же пошутил. Чего делать не надо, так это идти к иргам в пещеру в замкнутом пространстве ты долго не повоюешь.
Кураторша останавливается. Оборачивается, что смерить меня взглядом.
— Слишком умный?
— А ты нет? — уточняю я и озвучиваю план. — Дождёмся вечера, а там они сами выйдут. Когда тебе поступил вызов от матери?
Ульяна раздумывает, решает, послать меня к чертям собачьим или ответить. С трудом выбирает второй вариант.
— Позавчера, но я была занята в городе.
— Всё сходится, — киваю сам себе. — У Савелия отсутствует около пятнадцати коров, может двадцати, не более.
— Я тоже заметила это, — произнесла Ульяна. — Значит ждём вечера, а затем посмотрим, кто был прав.
— Чем займёмся, пока не опустится солнце? — с любопытством спрашиваю я.
— Собираюсь поспать, — отвечает Юсупова и грозно предупреждает. — И не смей даже рот открывать, а то уже вижу, что тебе неймётся.
Я и правда хотел на фразу, «Собираюсь поспать», чуть не добавил «Со мной?».
Ну и ладно, не ценит подобный юмор и не надо. Не очень то и хотелось. Хотя, вру, молодой организм так и толкал вперёд, вырисовывая в голове постельные сцены.
Мы встали на меч и полетели к дому, где Ульяна поднялась на второй этаж, а я остался распивать чай с Вероникой Сергеевной.
Впрочем, та пила совсем
— С чего вы взяли? — у женщины уже заблестели глаза от выпитого. Я полагал, что она решила выпить после услышанного от дочери.
Ульяна рассказала матери об упырях или иргов, как ещё их называли.
— Заметил, что используется только малая часть помещений, а остальные завешаны, — пояснил я.
— О, видимо вы не интересуетесь светской жизнью, — произнесла Вероника с грустной улыбкой. — Мы давно уже здесь, около двух лет. Просто нет необходимости в других комнатах. Всё равно тут живёт не так много людей. Нам хватает одного крыла.
Думаю причиной такой откровенности стал алкоголь. Но мне всё ещё было непонятно, как благородное семейство оказалось в таком положении.
— Я провёл последние несколько лет в Новосибирске, у бабушки, так что ничего не слышал, — отвечаю Веронике, вынуждая объяснить известные всем факты.
— Наш род стал значительно меньше, причём очень давно, — она покрутила рукой, пытаясь подобрать слова. — Впрочем, если интересно, почитайте вырезки на эту тему. Если простыми словами, жизнь аристократа всегда сопряжена с рисками. Сначала ушёл мой муж, а затем и другие поняли, что мы слабы, а там череда несчастных случаев. Павел Матвеевич хорошо помог нам в те времена. Отчасти, поэтому мы смогли сохранить этот клочок земли. Остальное сейчас под дланью императора.
— Почему? — задал я очевидно глупый вопрос, но Вероника не обратила на это внимание и покорно рассказала.
— Всё дело в этих разумных клинках, их в империи ограниченное количество, чем больше подобного оружия, тем больше территориальной власти. Так повелось с эпохи войн и соприкосновения, а потом, когда император понял, что случилось, было поздно.
— Благородные дома уже поделили земли, — кивнул я.
— В точку, — весело улыбнулась Вероника, салютуя мне стаканом. — Ведь каждый основанный в эпоху войн род имеет подобное оружие. А прорывы не перестают появляться, поэтому император при всём желании не защитит всех. Приходится мириться с действительностью.
— В вашей семье всего один меч? — спросил я, но уже знал ответ.
Этот вопрос должен был побольше поведать о том, как он вообще попал к ним в руки.
— Да, — кивнула Вероника. — Мы не можем встать на защиту земель, а значит не имеем права ими распоряжаться. Только и осталось это место. Лен позволяет иметь доход, но его не достаточно для содержания крупного штата прислуги или ещё каких дополнительных трат.
Мы замолчали, думая каждый о своём.
Вероника полагаю жалела себя и корила свою несдержанность относительно разговора, а я думал о клинке.