Паладин. Свет и Скверна II
Шрифт:
Открыв глаза, опустил их на ладонь и не сдержал улыбки. Печать Внутреннего Огня не готова даже наполовину, но по моей воле на пальцах появились очень слабые белые огоньки.
Именно в этом заключалось усиление печати Света с помощью Внутреннего Огня. Их синергии и высоком коэффициенте совместной работы. Если говорить проще, то печать Света стала сильнее где-то на процентов тридцать. Когда я закончу все сто тридцать четыре узла, то проценты вырастут до ста. Не без гордости скажу, что отчасти во многом благодаря этой печати я и был одним из сильнейших Паладинов. Проблема
«Вселенная даровала её тебе, Август. За заслуги или в наказание, но это теперь твоя и только твоя печать. Секрет её умрёт вместе с тобой, но оно к лучшему. Даже мне, твоему командору, не понять всех тех переплетений, из которых она создана. И, похоже, сам Свет благословил своего капеллана, сделав тебя сильнее!»
Именно так сказал он в тот день, когда мне не удалось поставить ему эту печать. Сейчас же, я в очередной раз убедился, что Скверна разумна в какой-то мере. Сила Врага в моей душе на усиление соседа отреагировала, но без агрессии. Пламя всколыхнулось, попробовало залезть на чужую территорию и огребло по самые уши. Поверх частичек Света вспыхнул белый огонь и Скверны откатилась на свою позицию, будто заняв глухую оборону. То-то же, значит, цепи уже работают. И это очень хорошо.
Закончив свои эксперименты, отпустил силу Света и посмотрел через плечо на людей. И тут мне пришло осознание — мы тут больше часа. И больше двух. Раненых перевязали и те отдыхали, Осокин и те, кто мог стоять на ногах, расселись кружком и принимали пищу.
Старуха заметила мой взгляд и, взяв две разогретые на горящих таблетках банки с, судя по запаху, рагу, подошла ко мне.
— Держи, Потёмкин, а то выглядишь так, словно подыхать собрался, — хмыкнул она, устраиваясь рядом.
— Ты не лучше, Урусова, — коротко кивнул я ей, принимая еду и алюминиевую ложку. — Спасибо.
— Пустое, — отмахнулась она. — Это я тебя благодарить должна, ты опять наши задницы спас, как в тот раз. Ещё и воздух в этой дыре нагрел, — старуха обвела рукой убежище и на мой наигранно недоумевающий взгляд, брошенный на неё, пояснила. — Слушай, Виктор, ты можешь этим олухам мозги пудрить, но я уже старая, мудрая женщина. Я многое знаю и многое видела. Давай ты просто примешь мои слова благодарности и обойдёмся без тупых вопросов, хорошо?
Я нахмурился, но кивнул, за обе щеки уплетая разогретое рагу. По вкусу — как подошва немытого резинового сапога, которую изгваздали в дерьме тролля, а затем её ещё пожевал гоблин. В целом — съедобно, приходилось жрать гораздо хуже пищу. Как качество, так и видом.
— Скажи мне, старая и мудрая женщина, — дёрнулась щека Урусовой от моего тона. — Ты знаешь, где мы оказались?
— Как неудивительно, но да, знаю, — взяла она себя в руки и ответила с улыбкой. — Но тебе не скажу.
— Вот как, — покивал я. — Возможно, я ошибся насчёт твоей мудрости, но не старости.
— Знаешь, Потёмкин, — ковырялась старуха
— Кто? — смог выбить я её из колеи, а когда та непонимающе посмотрела на меня, продолжил: — Отец или дед? Кого из них ты знала?
Брови старухи медленно приподнялись, в бордовых глазах отразилось смятение. Она не ожидала этого вопроса. Хотела сама построить линию разговора, но к этому готова не была. А вот мне её фон эмоций и душа всё сказали. Старая дева банально любила ругаться, была колкой на язык и столь же воспламеняемая, как и её стихия огня. Но при взгляде на меня она будто терялась.
— Дед, — глухо ответила Урусова, отвернулась от меня и стала смотреть в потолок. — Валера он был… Ты похож на него, Виктор. Даже сильнее, чем думаешь. Но ладно, не будем об этом, — покачала она головой. — Ты спрашивал, где мы оказались? Это бывший рудник Тимирдяевых. Сам род из Якутска, был когда-то. Сейчас никого в живых уже не осталось, уничтожили их. Занимались они добычей руды и алмазов.
— И как ты это поняла? — не стал я заострять момент, что она знала деда прежнего Виктора. Не хочет женщина об этом говорить, так и пусть.
— В том зале, где ты нас нашёл, на ящиках были их гербы. Я приблизительно понимаю, где мы сейчас находимся и пусть Вельяминов знатно обосрался, но забросил нас всё же не так далеко от конечной точки.
Это хорошо. По своему опыту, один из примеров которого я вспоминал перед работой над печатью Внутреннего Огня, могу сказать одно — порталы непредсказуемы. А дестабилизированные порталы ещё более непредсказуемы. И раз нас закинуло относительно рядом, то тварь не смогла сбить настройку в полной мере. Иначе мы бы могли очутиться где-нибудь на ином континенте, или же посреди океана, которых в этом мире пять штук.
Вот только слова о руднике меня очень заинтересовали, а потому я спросил:
— Что здесь добывали?
— Заряженную кобальтовую руду, — с усмешкой ответила старуха, прекрасно уловив нотки любопытства в моем голосе. — Тимирдяевы, по слухам, всю жилу опустошили, но то, что я видела здесь — говорит об обратном. Похоже, работы они свернули гораздо раньше и не достигли даже условного дна.
— Железная дорога обрывалась, — понял я её мысли, на что Урусова кивнула. — Фиолетовые кристаллы на стенах, это оно?
— Первичный призрак, что руда рядом, — был мне ответ. — Что, Потёмкин, хочешь себе рудник?
Я не ответил и задумался. Ещё в поместье, просиживая определенные часы в интернете, мне довелось искать аналоги руд, которые могли бы пойти на моё будущее снаряжение. Солнечного Железа в этом мире нет, Акартового олова тоже, как и Лагоравой меди. Но здесь существовал некий титан, алюминий и прочее. Заряженный кобальт тоже был в их числе, пусть и не самый первый по списку. И приставка заряженный не просто так. Подобные руды находилась в Зоне и пропитывались энергией, а значит идеально подходили для работы с артефактами и в кузнице.