Палеонтолог
Шрифт:
— О каком страхе идет речь? — поинтересовалась я с улыбкой. — Ты кричишь? Рыдаешь? Падаешь в обморок?
— Все три? — проговорил он, и его голос и выражение лица заставили меня весело рассмеяться.
— Теперь ты будешь думать обо мне плохо? — осторожно спросил он.
— Нет, — ответила я твердо.
Он впился поцелуем в мой рот.
— Кажется, я сумел «уклониться от пули».
Я улыбнулась и провела пальцами по его груди.
— Почему ты выглядел так, будто тебя сейчас вырвет, когда я хотела задать свой вопрос?
Бен вновь
— Я думал, вопрос будет более… личным.
— Кошмарное «о чем ты думаешь»? — спросила я с ухмылкой.
— Да.
Это была ложь. Я едва знала Бена, но почему-то сразу поняла, что он соврал.
— Не волнуйся. Я никогда не буду спрашивать об этом. — Мой голос звучал легко и игриво. — Если только ты тоже не станешь пытать меня такими вопросами.
— Потому что ни один из нас не заинтересован в отношениях, а значит, нет необходимости в глубокомысленных беседах, — с радостью поддержал Бен мое предложение.
— Верно. Только легкое и непринужденное общение для нас. — И почему мне кажется, что теперь вру я?
Мы смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем Бен неловко проговорил:
— Думаю, мне стоит вернуться в свою комнату.
Я ничего не ответила. Бен отодвинул одеяло и сел. Я торопливо схватила его за руку.
— Останься.
Он заколебался.
— Ты уверена?
— Да. Понимаю, кровать маленькая, но я хочу, чтобы ты остался, — выпалила я. — Только если ты сам хочешь, и не потому, что мне нужен парень, а потому, что возможно, я захочу еще раз попробовать твой волшебный член посреди ночи.
На его идеальном лице Супермена расцвела довольная улыбка.
— Когда ты так говоришь, как я могу устоять?
Глава 15
Оливия
— Спасибо, Оливия. Завтрак выглядит восхитительно. — Голос Бена звучал совершенно нормально, но его настойчивый взгляд, сообщавший, что он не только трахнул меня час назад, но и подумывает о повторном сексе прямо сейчас, заставил мою киску затрепетать, а соски напрячься. Боже мой… с каких пор я так помешалась на сексе?
«С тех пор как поняла, насколько хорошо Бен Моррис трахается?»
Я поспешно вернулась на кухню и бросила кастрюлю в раковину отмокать, а сама принялась вытирать столы. Бен не просто хорош в сексе, он был великолепен, и я быстро становилась одержимой им и его огромным членом.
— Привет, Бен! — Я слышала волнение в голосе Лютера даже из кухни.
Я поспешила в столовую, потирая натруженные руки и улыбаясь Лютеру.
— Привет, милый. Как спалось?
— Хорошо. — Лютер опустился в кресло рядом с Беном и широко улыбнулся ему. — Хочешь повеселиться со мной сегодня, Бен? Придет Ноа, и он хочет с тобой познакомиться. Ты мог бы потренироваться с нами в стрельбе из лука.
Бен поднял бровь в изумлении.
— Стрельба из лука?
—
— Ноа хочет стать актером, поэтому ему нужно тренироваться с теми вещами, которые он может использовать в кино, — поделился Лютер.
— Как стрельба из лука, — понимающе протянул Бен.
— Ага, — радостно подтвердил Лютер. — Ну, что скажешь? Хочешь пострелять со мной и Ноа?
— Лютер, — вмешалась я, — Бен здесь, чтобы работать над своей книгой, помнишь?
— Но сегодня суббота, — заявил Лютер. Его глаза загорелись. — Сегодня суббота! Можно мне «Коко попс» на завтрак?
— Можно, — соглашаясь, кивнула я.
— Круто. — Он соскользнул со своего места и пританцовывая направился на кухню.
— В выходные ему разрешается есть хлопья с сахаром, — уточнила я, хотя на лице Бена не было осуждения. Он ничего не ответил, и я вздохнула. — Прости. Я обороняюсь без причины, но после многих лет, когда мой бывший придирался по каждому пустяку, с трудом удается сдерживаться. Я работаю над этим.
— Твой бывший, похоже, настоящий придурок, — хмыкнул Бен.
— Это точно, — согласилась я. — Во многих смыслах. Если бы я знала истинного Алана, то никогда бы не вышла за него замуж, но он прекрасно умеет маскировать свое истинное «я», когда это необходимо. Именно поэтому мои родители во всем принимают его сторону. Они видят только очаровательного Алана.
— Ты рассказала им, что он тебе изменил? — тихо спросил Бен.
— Да. Они никогда этого не говорили вслух, но кажется считают, что в его измене, я сама виновата.
Бен покачал головой.
— Никогда не пойму, зачем людям вообще заводить детей, если все, что они делают, — это обращаются с ними как с дерьмом. Какой в этом смысл?
— Они могут быть и часто бывают хорошими родителями, — возразила я. — Но они не видят настоящего Алана и полную картину нашего брака. Просто хотят, чтобы я была счастлива и…
— У них забавный способ показать это, — недовольно бросил Бен.
Он уставился на недоеденные вафли, и его лицо передернулось, а я почувствовала себя паршиво из-за того, что вообще жалуюсь на своих родителей после того, что Бену пришлось пережить.
— Бен, прости. Мне не стоило жаловаться тебе на своих родителей, не тогда, когда твои…
Я резко замолчала. Черт возьми, я не хотела, чтобы Бен знал, что мы обсуждали его с Айрис.
Бен внимательно посмотрел на меня.
— Не тогда, когда мои что, Оливия?
— Ничего, — смутилась я. — Неважно.
На его щеках проступили красные пятна, и он взорвался:
— Дай угадаю, в этом паршивом городке нашелся не один доброжелатель, готовый поделиться с тобой историей бедных Бена и Гриффина Моррисов и их поганого детства?!
— Прости, — быстро сказала я. — Это не мое дело.
— Не твое, — раздраженно согласился Бен — Мы же договорились, что ничего личного, помнишь?
— Да, — покладисто кивнула я. — Мне жаль, что я завела разговор об Алане. Я больше так не буду.