Палочка для Рой
Шрифт:
— Разве это не делает её ещё более пугающей? — спросил второй голос. — Если она уже может стирать память людям?
— …ага.
С этим слухом я не собиралась сражаться. Держать людей в неуверенности насчет того, что ты можешь и чего не можешь, было, в сущности, базовым курсом, «Кейпы 101», это всем новичкам преподавали. Большинство кейпов всегда немного сдерживались, просто на всякий случай. Если люди не будут уверены, может, и нападать поостерегутся.
Хотя при этом уменьшится вероятность того, что люди будут переоценивать меня,
— Мне кажется, она вроде как миленькая, — услышала я мальчишеский голос.
Я не узнала голос, так что это был не один из слизеринцев.
— Она пырнёт тебя ножом, приятель. Просто забудь.
Мне пришлось приложить усилия, чтобы не поморщиться. Такого рода осложнения мне точно не требовались. Даже просто мысли об этом вызывали у меня лёгкую тошноту. Дети в этом возрасте не должны были вообще думать о том, чтобы разбиваться на парочки, и мне тяжело было не считать даже учеников седьмого курса, кем-то ещё, кроме детей, несмотря на то, что хронологически они не так уж и сильно уступали моему настоящему возрасту.
Иногда опыт старит тебя.
Виста всегда была намного старше, чем можно было предположить по её внешности. Она прошла через множество жестоких, опасных и мерзких битв, и это сделало её куда старше её биологического возраста.
Эти дети всё ещё были детьми. Их заботы были заботами детей. Им не приходилось сражаться и умирать, и им не приходилось наблюдать, как люди, которых они любили, умирают прямо у них на глазах.
Это было хорошо, хотя я сомневалась, что все из них останутся такими невинными ко времени выпуска из школы.
Война брезжила на горизонте, пусть здесь, среди детей, я и была от неё укрыта. В волшебной газете мелькали намёки, что некоторые из чистокровных взялись за работу.
Волшебники умирали от несчастных случаев, и практически всегда это был маглорожденный волшебник, добившийся успеха. Их было не так уж и много, один или два в неделю, но это была закономерность, особенно с учётом сказанного мне, что волшебники, как правило, в среднем жили вдвое дольше маглов, как благодаря волшебной медицине, так и из-за собственной, присущей от рождения магии.
Так много несчастных случаев, при таком маленьком размере населения — нонсенс. Общая смертность в год в Соединенных Штатах (не считая смертей от нападений Губителей или Золотого Утра) была меньше одного процента. Это включало в себя смерти от множества болезней, которые волшебники могли вылечить взмахом палочки, и автокатастроф, тогда как большинство волшебников не водило машины.
Старость должна была быть основной причиной смерти волшебников, и даже если значение смертности у волшебников было просто вполовину меньше, чем у магглов, то должно было происходить менее пятидесяти смертей волшебников в год от всех причин. Несчастные случаи просто не должны были происходить с ними так часто.
Вы не будете карабкаться по лестнице, чтобы достать что-то и затем свалиться и разбиться насмерть.
Отравление?
Волшебники не использовали едкие чистящие продукты, как магглы. Опять же, простой взмах палочкой означал, что в них нет нужды.
Имелись заклинания, позволяющие спастись, находясь в горящем доме.
Конечно, даже волшебники могли подавиться куском еды; удивительным было то, что некоторые из гриффиндорских парней ещё не умерли, принимая во внимание скорость, с которой они ели. Кто угодно мог поскользнуться в душе.
Но когда подобные вещи продолжают происходить, снова и снова, с одной группой людей, то всё переходит из просто подозрительного случая в попытку геноцида.
Сейчас они пытались не светиться с этими делами. Не было сомнений, что авроры расследовали смерти, и что сочувствующие чистокровные политиканы чинили препятствия расследованиям. Это было сражение, разворачивавшееся в тенях, и, по крайней мере, на этот момент, я была вне его.
К несчастью, я знала, что подобная ситуация не продлится долго. Рано или поздно меня втянут не в мою войну, и тогда вся эта школьная мелочность покажется лишь отдалённым воспоминанием.
Глава 27. Приглашение
— Щитовыми чарами так не пользуются! — воскликнул Фред, валяясь на полу.
— Да ну? — небрежно спросила я.
Я просто подбежала к нему и изо всех сил ударила заклинанием щита — сработал приём на удивление эффективно, но я подозревала, что всё получилось лишь потому, что он не был к такому готов. При ударе я ощутила отдачу, и это означало, что мой размер и вес являлись ограничениями.
Он поднялся на ноги.
— Волшебник, которому нужно подбираться близко к кому-то — мёртвый волшебник, — сказал он. — Все это знают. Ты бы тоже знала, если бы не была сумашедшей, убивающей троллей маглой.
Я пожала плечами.
Работа над щитовыми чарами была огромным шагом вперед в моем развитии как ведьмы. И я всё ещё пыталась придумать креативные способы использования щитов. Что, если с ними можно сделать больше, чем просто выставить перед собой барьер?
Поместите щит вокруг чьей-либо головы, и вы не только сможете заставить его задохнуться, вы также сможете не дать ему произносить заклинания. Даже можно будет наполнить щит чем-то ужасающим (например, пчёлами), и атакованный не сможет избавиться от них.
Если наколдовать щиты вокруг рук противников, смогут ли они взмахивать своими палочками?
Я всё ещё не была уверена, можно ли двигать щиты или изменять их форму; я всё ещё изучала основы. Хотя и намеревалась разобраться в данном вопросе до мельчайших деталей.
— Можно ли менять форму щита? — спросила я.
Спрашивать у третьекурсника, может быть, и не лучший вариант, но если подобное являлось общеизвестным, то это сберегло бы мне долгие часы на рытьё в библиотечной литературе.