Паломничество жонглера
Шрифт:
— Теперь — уже нет, графиня. Если Трюньил начнет войну с Иншгуррой, в Ллаургин придут не самые спокойные времена. Отыскать нововоплощенного Носителя и так непросто, поверьте, я знаю, о чем говорю. У нас есть шанс. Сейчас. Потом…
— Нет у вас никакого шанса! — не на шутку разозлился Гвоздь. — Повторяю еще раз, для особо непонятливых: я не Носитель! Покойный граф ошибся, поэтому на руках у вас — ни одного козыря, господа! Ни единого!
— Не забывайте про девочку, — холодно произнес господин Туллэк.
— Я не позволю вам использовать
— Уже один раз вы пытались «не позволить», — съязвил врачеватель. — И потом, господин Кайнор, за чем дело-то? Отправляйтесь с нами и лично убедитесь, что с девочкой ничего не случится.
— Куда?
— Вот именно, — поддержала его графинька. — Куда вы намерены отправиться, господин Туллэк?
— На поиски остальных Носителей, — невозмутимо заявил тот. — И я надеюсь, сударыня, что вы поможете мне в этом. И вы, и господин Кайнор.
Она не успела ответить — за стенами монастыря раздался глухой рев толпы, затрещали доски, кто-то захлебнулся паническим криком; гремели монастырские колокола.
— По-моему, вы несколько преждевременно обсуждаете столь далеко идущие планы, — заметил Шкиратль. — Но, раз уж зашла об этом речь, не возьмете ли вы и меня с собой, господин Туллэк? В конце концов, полагаю, моя помощь не была бы лишней. Учитывая надвигающуюся войну, Иншгурра скоро станет не самым уютным местом, а ваша компания всё же… не столь внушительна, чтобы отпугнуть хотя бы вооруженный отряд мародеров. Да и вы вряд ли захотите расстаться с человеком, который настолько посвящен в ваши планы.
— Если графиня не будет против…
— Я не буду против, господин Туллэк. Но давайте сразу разберемся со всеми недоговоренностями. Как я помню из письма, отец считал, что Носители воплощаются равномерно по всей территории Ллаургина. Как минимум двое (те, кого видел ваш знакомый) обнаружены в Иншгурре. А вы уверены, что и больше.
— Вы собираетесь?.. — изумленно переспросил Шкиратль, но его прервал отчаянный стук в дверь.
— Кто там?!
— Это я, госпожа Флорина! Я, Талисса.
— Впустите же ее! Ну, говори, что там?
— Я была с людьми из свиты господина Дрово… Ой!
— Не обращай внимания, рассказывай! Да накройте же кто-нибудь тело Эндуана, видите, одеяло сползло! Продолжай, милая.
— Ох… — Она икнула, с благодарностью отпила из предложенной Гвоздем кружки и вздохнула: — Ну и день сегодня, ну и день! Вы знаете, там паломники эти, у входа… они ж сломали-таки ворота, ворвались, сражение завязалось нешуточное! Многих поубивали, знаете…
— Где они сейчас? — рявкнул Шкиратль, не теряя времени и прилаживая на пояс перевязь с ножнами. — Ну, не тяни!
— Убежали!
— Куда убежали?!
— Назад, в Клык. Или еще куда, — добавила она, поразмыслив, — я не знаю. Как посказились, честное слово! — то туда скачут, то сюда! Ну и монахи здешние послали всех, кто в людских был, чтоб господ своих предупредили, мол, лучше б отсюда убираться. Если не хотите в осаду попасть.
— Так снята ж осада!
— Этими снята, другие
— Беги, вели моим, чтоб запрягали!
— Так уже, господин Шкиратль, уже запрягают. Думаю, и запрягли на сей час, только нас ждут.
— За нами дело не станет, верно, господа? А диспут наш, полагаю, мы завершим попозже, в более располагающей обстановке.
«Вот интересно, — совсем невпопад подумалось Гвоздю, — интересно, если покойный граф посвящал свою доченьку во все тонкости того, что творится с миром, почему…»
— Не зевайте! — рявкнула упомянутая «доченька» у него над ухом. — Будите Матиль, собирайте вещи — только самое необходимое! — и спускайтесь вниз.
— Бегу! — отозвался Гвоздь.
«И всё-таки, — подумал он, глядя ей в спину, — почему?..»
Найти нужных Немигающей людей только сперва казалось простым заданием. Точное их количество тайяга-фистамьенн не назвала, а Фриний не настаивал: зачем? Его вели, он выполнял — привычное дело; «ты ведь именно так прожил большую часть жизни, Найдёныш?» — спрашивал воображаемый Купчина и подмигивал, почему-то грустно.
Немигающая приказала отправляться в Таллигон, да поскорее. Он так и сделал, но на полпути получил новое сообщение: теперь Фринию следовало забыть о Таллигоне и ехать к Ллусиму, причем так, чтобы непременно поспеть к началу Собора. Он выполнил: был там в середине месяца Кабарги, когда основная масса паломников еще только тянулась по трактам и бездорожью к заветному озеру.
Остановившись в «Рухнувшем рыцаре», Фриний ждал дальнейших указаний от Немигающей. И получил их — в один из дней ему было приказано как можно скорее отправляться в переулок неподалеку… где чародей обнаружил первого из своих будущих спутников — и при весьма неприглядных обстоятельствах.
Фриний почти не удивился, узнав в молодом человеке того, которого видел в Сна-Тонре. И сейчас впервые задал себе вопрос: он сам для Немигающей — тот, кто должен собрать остальных, или же — один из них?
Второго, впрочем, они упустили, о чем тайяга-фистамьенн сообщила Фринию тем же вечером. Заодно рассказала, какие доводы следует применить, чтобы Иссканр согласился пойти вслед за чародеем — сперва на поиски их будущих спутников, потом — в Лабиринт.
Сам Фриний видел, что особые-то уговоры и не нужны. Иссканр был здорово напуган той резней, свидетелем и невольным участником которой он стал. По словам молодого человека, он убил лишь некоего «брата Хуккрэна» — и то совершенно случайно, защищаясь. Однако, как ни крути, монахов было шестеро, и когда Фриний нашел Иссканра, все шестеро были мертвы. А маленькой девочки, о которой не уставал твердить Иссканр, Фриний там не видел, да и в слухах, ходивших по городу, о ней ни словом не упоминалось.