Палые листья лета
Шрифт:
— Значит, вернулась, — старая гоблинша устроилась на прибрежном валуне и подставила лицо ласковым солнечным лучам.
— Так получилось.
— От же ж дурна девка! «Получилось!» Кто ж так жизнь свою ведет? Пока не начнешь сама ей управлять, так и будешь жить, ожидаючи, что да когда получится!
Слова старой ведуньи почему-то обидели. Это Санайя-то не управляет жизнью? Да она… она! А действительно, что она? Догадалась попросить помощи Дениз? А если бы у нее не было такой подруги? Справилась бы с проблемами сама? Какой неудобный вопрос.
— Тетушка Лачи, а как научиться самой управлять своей жизнью?
— Как,
— Зачем мне короля в женихи, тетушка Лачи? — заулыбалась Санайя.
— И то верно, есть у тебя уже суженый. Только вижу, не до конца обряд ваш прошел. И вина не только его! — гоблинша строго погрозила пальцем. — В Священном Лесу бал правит ведунья, а не ее пара. Даже если основная работа в том деле на мужике лежит. А ты должна была заставить его забыть обо всем и отдать тебе жизнь!
— Жизнь отдать? Да что вы такое говорите, тетушка Лачи? Это же за что так-то? Не-ет, будь он десять раз негодяем, а я — сто раз ведьма, и то жизнь у человека не способна забрать.
— Тьфу на тебя, как есть, дурная девка! — в сердцах выругалась старуха. — Я ж не про его жизнь говорю, я ж про его жизненные соки говорю. Не оставил он их в тебе, а значит, и полного единения не свершилось. Так, пометил только тебя. Вот и нет в тебе покоя. Не целостная ты сейчас! Сила проснулась, а ладу с ней у тебя нет. Вот и тянешься ты к деревьям, чтобы восстановить потоки. Лес он, конечно, поможет, не обидит, на то он и Лес. Но его самого обидели! — зло сверкнула глазами ведьма. — Крепко обидели. И он будет мстить. Если останешься тут со мной, я тебя учить буду, все, что знаю, передам. Сильной шаманкой станешь. Со временем и покой обретешь. И Лесу, опять же поможешь. Нехорошие дела стали здесь твориться. И не только здесь. Исправлять нужно, пока древнее зло в силу не вошло.
— Мне остаться здесь?
— А что? Или плохо тебе здесь, девка? Говорю же, Лес ведунью не обидит. А большого мира ты уже сама хлебнула. Как он тебе? Сколько мужиков тобой да твоей силой попользоваться хотели? А один и попользовался. И как тебе? Кому ты там нужна? Отцу? Не нужны отцам девки. Тому толстому денежному мешку? Так Лес его отверг. Ах, суженый. И что тот суженый, где он?!
Много раз эти мысли посещали и саму Санайю. Все верно говорит ведьма. В Лесу хорошо. Еще и учить будут. Но не сама ли тетка Лачи сказала, что собственной жизнью нужно учиться управлять самой, а не плыть по течению и ждать, когда она преподнесет сюрприз. Как правило, жизненные сюрпризы редко бывают приятными.
— Нет!
— Что «нет», девонька? — старуха довольно щурилась под солнечными лучами.
— Науке вашей буду благодарна. Но остаться — не останусь. Не нужен мне такой покой, тетушка Лачи. Я смогу! И силу свою в порядок приведу, и командовать мной больше никто не будет. И… и того наглого мага на место поставлю! Придумал тоже, ведьм он ненавидит. А я не ведьма, я ведунья! А даже если и ведьма, тем хуже для него!
— Так его, девочка, так! В следующий раз будет знать, как ведовские обряды иначить!
Хотелось возразить, что никакого следующего раза не будет, но зачем. «Я смогу. Я сделаю!» нужно говорить себе, а не окружающим. И цели нужно ставить перед собой. И решать их самой, а не окружающих загружать своими проблемами.
— Спасибо, тетушка Лачи. Вы мне так помогли. Теперь я точно знаю, я справлюсь!
— Вот и иди, иди отсюда! Небось, уж потеряли тебя алкоголики недоделанные.
Санайя улыбнулась. Как она сурово обозвала ее компаньонов. Девушка всего на мгновение отвлеклась на резкий птичий крик, а когда обернулась, желая узнать, как ведунья узнала про их вчерашние посиделки, старухи уже не было. А так о многом хотелось расспросить. К примеру, когда можно прийти еще, и можно ли привести к этому водопаду Дениз. И вообще, как найти дорогу, если в Лесу даже тропинок нет? И, самое главное. Про какое древнее зло она говорила? Кто его разбудил? Просто пугала? Непохоже. Да и Лес все такой же приветливый и уютный.
Обратная дорога нашлась без проблем. Откуда Санайя ее знала? Откуда мы знаем, как дышать? Так и с дорогой в Лесу. Она сама ложится под ноги. Как и в тот, первый раз.
ГЛАВА 8
— Санни? — Дениз, позевывая, потягивалась у палатки. — Ты где была?
— Гуляла. Купалась. Вот, травок нам на чай собрала. Эти заварим сейчас, эти высушим. Ну что, приступаем к работе? Какие будут распоряжения, мастер Молот?
— Какая бодрая с утра. Одно слово, ведьма, — недовольно проворчал гоблин, вылезая из палатки. — Какие могут быть распоряжения? Завтракать! А потом уж и работу придумывать. Кто ж думает на пустой желудок.
Щедрых остатков вчерашнего пиршества хватило и на плотный завтрак. Если судить по осоловелому виду мастера Молота, полный желудок никак не поспособствовал повышению работоспособности. И кажется, Дениз была с ним солидарна. Скорбно лежащая на боку вчерашняя бутыль и тоскливые взгляды засидевшейся вчера у костра парочки, украдкой бросаемые на место отдохновения, недвусмысленно намекали на причины их вялого настроения.
Ну уж нет! Санайя только что начала новую жизнь, и какие-то два — как их назвала тетушка Лачи? — недоделанных алкоголика не смогут в этом помешать. Она сама убрала со стола и, не дав их гостеприимному хозяину скрыться в глубине дома, поинтересовалась:
— Так чем же мы будем заниматься, мастер Молот? Или вы не уполномочены принимать подобные решения? Кстати, где остальные работники базы?
Тяжелый вздох нисколько не растрогал мучительницу.
— А нет сейчас никого остальных, — гоблин покорно сел на крылечке и, мученически подперев тяжелую голову рукой, уставился вдаль. — Здесь-то чего им делать. Кто по экспедициям, кто по другим каким делам, а я, значит, за главного тут. Совсем без хозяина объект нельзя оставлять.
— И кто же будет руководителем нашей практики? — в разговор вступила Дениз. Похоже, до этой темы они вчера в своих обсуждениях не добрались. — Кто нам задания даст? Уж коли прибыли в такое легендарное место, мы будем работать!