Память Древних
Шрифт:
Надсадные звуки поваленного леса срослись в единую скрипучую волну. От очередного хруста черными стрелами над лесом взмыли перепуганные птицы. Зайцы тоже наверняка бегут, и лисы, и вообще всякая тварь тщится спастись… Девирн рванул поводья — конь вскинулся, сквозь боль мотая головой. Он выходил из управления, заражая недовольством и страхом остальных. Опасность впереди будоражила животных еще больше, чем людей.
— Соберитесь! — приказал Девирн. — Ко мне! Живо!
Его окружили свои, образуя круг спиной к спине, выглядывая опасность по всем кустам. Облако стрел вылетело из-за крон со спины, разя
— Деревья! Наз…! — «Назад!» провалилось. Какое «Назад!»? Позади — враг! Проклятые Стабальты! А с флангов и в лоб они валят лес! Видать, намеренно дали войти, позволили углубиться. А потом опрокинули ближайшие к своим укрытиям деревья, загодя подрубив огромную площадь так, чтобы осталась ничтожная опора, ломающаяся от одного толчка.
— Сюда! — рванул Продий в сторону, понимая, что там его наверняка встретят. Им недвусмысленно оставили единственный проход, и конница, безупречно маневренная на открытом пространстве, сейчас захлебнется в лесу. «Приготовились?» — с отчаянием усмехнулся Девирн. Значит, знали об их прибытии! Значит, шпионят! Значит…
А может ли быть так, что не шпионили сами, а использовали их, Молдвиннов и Продия, лазутчиков, чтобы дезориентировать и обмануть? Или все-таки пронюхали?
Чуть подавшись влево, Девирн замер на миг, увидев меж кронами стальные отблески. Отборные части копейщиков.
Девирн натянул поводья, осаживая скакуна: да куда тут метнешься?!
— Милорд?! — раздалось паническое откуда-то сбоку. Продий не разобрал, кто. Требует ответа? Требует решений? А что тут решишь?! У них просто нет выбора. И там, где им не оставили выбора, им не дадут и пройти.
— За мной! — приказал Девирн, подбивая замученного коня и врываясь навстречу отряду копейщиков. За ним последовали не потому, что он позвал, а потому что древесная волна настигала стремительнее молнии. Их гнала не жажда победы, не острая необходимость вырвать жизнь в бою любой ценой, подпитанная решимостью и стойкостью. И бойцов, и коней, прежде всего, гнал страх.
Страх — Девирн знал — не выиграл еще ни одной битвы.
Особенно — из засады.
Продий очнулся в каком-то каменном помещении. Затхлом, сыром, на земле. Темница? Темница, кивнул он сам себе. Прислушался к ощущениям: вроде руки и ноги целы. Хотя связаны. И крепко! Разумеется. Чуть пошевелил головой и поразился: конечно, немного плывет, и слабость, как после пьянки, но в остальном все в порядке. Хуже некуда: его пленили относительно невредимым, чтобы калечить пытками, вызнавая все, что он обязан был скрыть.
Обязан ли? Пожалуй, — принял Девирн, прикрывая глаза. И тут же, словно в подтверждение размышлений, получил сапогом по почке.
— Не смей делать вид, что еще в отключке, — брезгливо велел какой-то солдат. — Оклемался! — крикнул он, видимо, своим.
Спустя несколько секунд Девирна подхватили грубые мужицкие руки и, почти не давая перебирать ногами, поволокли в непонятном направлении. Оглядев себя сверху-вниз, Продий убедился, что из одежды ему оставили только исподнее. Как унизительно!
— Куда тащите? Где мои люди? Вы всех перебили?
— Закрой пасть, — мрачно посоветовал тот же голос. Девирн вдруг подумал,
Спустя несколько пролетов и проемов Девирн точно убедился, что был в замке. Судя по высоте потолков и ширине коридоров — большом. Гербы, как назло не попадались, но не требовалось большого ума, чтобы сообразить, где он находится. Один из стражников рывком отворил очередную дверь, остальные втащили внутрь и нарочно швырнули о пол. Это был просторный кабинет, заставленный стражей по периметру, как стульями в храме.
— Милорд, прошу прощения. Очухался, кусок дерьма.
— Прикажи им развязать меня, Батиар, — потребовал Продий, собираясь на полу. — И дай сесть. — И тут же получил коленом в челюсть.
— Тебя не учили вежливо обращаться к августам? — спросил голос того же сопровождающего. Ну точно, прихвостень Стабальт!
— Осторожнее, Берен, — посоветовал Батиар. Голос у него был такой, будто в одной из связок торчала поржавевшая железная рессора. — Еще рано усердствовать.
Если сейчас рано, значит, потом будет — само время. Сердце Девирна падало все глубже и глубже. В другой ситуации он мог бы пошутить, что совсем скоро, ухнув в желудок, оно выйдет наружу другим путем. Но когда предметом шутки становишься сам, та перестает быть смешной.
— Я хочу ответа, Батиар. Что произошло?
Вместо ответа ему снова двинули в челюсть. На сей раз намного легче — тыльной стороной ладони, наотмашь. Но в глазах все равно искрило.
— Я что, в первый раз непонятно объяснил? — спросил Берен. — Простите, милорд, — тут же обратился он.
— Ничего, — благосклонно ответил Стабальт. — Здравствуй, Продий. Подайте ему стул.
Берен, недовольно пыхтя, подчинился и вздернул Продия на ноги. Девирн дернул плечом, отгоняя Берена: нечего его лапать!
— Неожиданно, — удивился стратий.
— Расскажи то, что знаешь, и будешь свободен, — пообещал Батиар прямо и сразу. — Я забуду обо всем. Я прощу тебе за свою дочь, — клятвенно сказал он, — если ты поможешь мне вытащить её из Галлора живой.
Продий замер. Слишком неожиданно. Слишком непохоже на тех, кто устроил засаду в лесу, стоившей жизни пятидесяти бойцам. Но, с другой стороны, что, если гибель его охраны была прямым предупреждением, что Батиар настроен серьезно? А на самом деле ему был нужен лишь он, сам Продий? Кому как не ему знать все о планах Брайса Молдвинна? Ведь мало кто воспринимает Хеледд всерьез, по крайней мере, за пределами дворца. Все боятся её отца, а значит…
Девирн поджал губы, задумываясь. Получать в морду снова было чертовски неприятно. Погибших ребят это не вернет. Стражи здесь полно, и отхватить можно по полной. Но — он выбрал лояльность Брайсу и попробует её сохранить.
— Разве у тебя самого нет детей? — спросил Батиар, видя, что Девирн задумался. Где задумался, там и заколебался. Голос Стабальта задрожал надрывом: да должен же этот стратий хоть что-то понимать и чувствовать! — Помоги мне спасти мое последнее дитя, Продий! И я отпущу тебя, как только она будет здесь. Прошу.