Память льда
Шрифт:
Стонни махнула рукой, но осталась рядом. Ее глаза стали широкими. — Тогда что же ты планируешь сделать с этими… со всеми душами?
— Я должен найти способ искупить их, Стонни Менакис. Как сделал бы и мой бог.
— Безумие! У тебя нет бога! Ты смертный, черт побери! Ты не…
— Но я должен. Так что, как видите, я и похож, и не похож на вашего друга Бьюка. Простите меня за 'пережевывание' этих вещей. Я знаю, что ответ уже ждет меня — скоро, я надеюсь на это — и, в этом вы правы, я должен спокойно терпеть. Я ведь уже давно привык к этому.
— Будь
— Тут нечего прощать, сиры.
— Почему у меня нет нормальных друзей? — вопросила Стонни. — Без тигровых полосок и кошачьих зрачков? Без ста тысяч душ за спиной? Вон скачет всадник от другого отряда — может быть, он нормальный! Видит Худ, он одет как фермер и похож на любителя поговорить по душам. Идеальный мужчина! Эй. Ты! Ну, чего заколебался? Иди к нам! Просим!
Угловатый человек на какой-то извозчичьей кляче осторожно направился к ним. Неимоверно коверкая дару, он крикнул: — Привет, друзья! Я не вовремя? Кажись, вы спорили…
— Спорили? — фыркнула Стонни. — Если ты думаешь, что это спор — ты слишком долго не вылезал из леса! Иди к нам. Откуда, во имя Бездны, ты добыл такой здоровый нос? — Пришелец явно пал духом.
— Стонни! — укоризненно сказал Грантл. — Эта женщина груба и невыносима со всеми, солдат! — крикнул он гостю.
— Я не грубила! — ответила Стонни. — Большие носы, как большие руки. Что тут такого…
Никто не ответил.
Вытянутое узкое лицо незнакомца медленно краснело. — Добрый день, сир, — сказал Итковиан. — Жаль, что мы еще не познакомились, особенно теперь, когда нас обогнали и части Бруда, и ривийцы, и другие отряды.
Мужчина кивнул. — Да, мы заметили. Я Верховный маршал Солома с Волонтеров Мотта. — Его бледные водянистые глаза пробежали по Грантлу. — Отличные наколки. У меня тож есть. — Он закатал грязный рукав, обнажив запачканное плечо с малопонятным рисунком. — Не знаю, что с ним сталось, но это должен быть древесная лягушка на пне. Конечно, их и в лесу плохо видно, так что думаю, эта вот грязюка и есть лягушка. А мож, и гриб. — Обнажив в улыбке торчащие зубы, он опустил рукав и завозился в седле. Но неожиданно нахмурился: — Вы знаете, куда маршируем? И почему все в такой спешке?
— Э…
Кажется, это все, что мог выдавить из себя Грантл. Итковиан пришел на помощь. — Отличный вопрос, сир. Мы идем к городу Маурик, чтобы там соединиться с малазанской армией. От Маурика мы проследуем дальше на юг, к городу Коралл.
Солома нахмурился: — Под Мауриком быть битве?
— Нет, город оставлен. Это просто удобное место для соединения.
— А Коралл?
— А вот там, сир, похоже, будет битва.
— Города не бегают. Так почему они так бегут?
Итковиан вздохнул: — Проницательный вопрос, сир, из тех, что ведут к необходимости пересмотреть все ранее принятые допущения.
— Чо?
— Он сказал, хороший вопрос, — проговорила Стонни.
Маршал кивнул. — Вот почему и я его и спросил. Я известен задаванием
— Мы видим, — ровным тоном ответила она.
— Бруд спешит, — сказал Грантл, — потому что хочет подойти к Маурику до малазан — они движутся быстрее, чем мы ожидали.
— И?
— Ну, э, союз в последнее время кажется… неустойчивым.
— Это ж малазане — чего ты еще ждал?
— Говоря честно, — ответил Грантл, — думаю, Бруд не знал, чего ожидать. А ты говоришь, что не удивлен этим расколом?
— Рас-колом? А. Нет. Ну, понятно, отчего малазане так бегут.
Итковиан подался вперед. — И почему?
Солома дернул плечом: — У нас среди них свои люди…
— У вас шпионы среди малазан? — удивился Грантл.
— Точно. Всегда. Полезно знать, что у них творится, особенно когда с ними дерешься. Если мы и засоюзничали, это не повод не бдеть.
— Так почему они маршируют так быстро, Верховный маршал?
— Черные Моранты, конечно. Прилетают каждую ночь и берут наверх целые роты. На дороге осталось всего четыре тысячи малазан, большинство вспомогательных. Даджек тоже улетел. Вискиджек ведет пеших — они дойдут до реки Маурик и сделают баржи.
— Баржи?
— Точно. Думаю, плыть вниз по реке. Не поперек же, потому как там брод уже есть.
— А река, — пробормотал Грантл, — выведет их прямо к Маурику. Всего за несколько дней.
Итковиан спросил маршала: — Сир, вы довели эту информацию до Каладана Бруда?
— Нет.
— Почему нет?
Тот снова дернул плечами: — Ну, я и братья Бревно, мы говорили об этом.
— И?
— Решили, что Бруд забыл.
— Забыл, сир? О чем забыл?
— О нас забыл, о Моттских Волонтерах. Думали, может он решил оставить нас позади. На севере. Тогда был какой-то вроде приказ нам оставаться в Чернопсовом лесу, когда он пойдет на юг. Мы не уверены. Мы не помним.
Грантл откашлялся. — Вы успели сообщить полководцу о своем присутствии?
— Ну, мы не хотим его бесить. Думаю, был же какой-то приказ, или того. Вроде бы он сказал 'пошли прочь'.
— Пошли прочь? Когда это Бруд так сказал?
— Ну, не совсем так. Не он, а Каллор. Вот что нас смутило. Мы не любим Каллора. Обычно не слушаем его приказы. Так что мы здесь. А вы кто?
— Думаю, сир, — сказал Итковиан, — вам нужно послать гонца к Бруду — сообщить о малазанах.
— О, у нас есть свои люди и в авангарде. Они пытались подойти к Полководцу, но Каллор их прогнал.
— Вот это интересно, — буркнул Грантл.
— Сказал, что нас здесь не должно быть. Что полководец придет в ярость. Так мы и не подходили больше. Вообще думали развернуться. Нам не хватает Моттского леса — здесь нет ни дерева. Мы любим дерево. Всякого рода. Мы подобрали тот чудный стол, хотя он теперь без ножек — кто-то их отрубил.
— Мы бы очень хотели, — сказал Грантл, — чтобы вы нас не покидали, маршал.
Лицо мужчины потемнело.
— Там есть деревья! — внезапно закричала Стонни. — На юге. Лес вокруг Коралла!