Память о смерти
Шрифт:
– Мистер Лоренс утверждает…
– Откуда мне знать парня по имени Лоренс? Ты хоть представляешь, сколько народу я вижу каждый день?
– Ну, его называют Тюфяком, но…
– Тюфяк? Тюфяк на меня настучал? Этот жирный сукин сын?
…Ева вернулась тем же кружным путем. Она так все запутала, что не сомневалась: адвокат проищет их добрых минут двадцать. Вернувшись, она не вошла в комнату для допроса. Вместо этого она предпочла зону наблюдения. До нее донеслось проклятие, сорвавшееся у Зиро. Он так и взвился со стула.
Ева
Она заметила, что у Пибоди встревоженный и смущенный вид. Правильный подход, подумала Ева.
– Прошу вас, мистер Гант…
– Я хочу поговорить с этим сукиным сыном. Пусть он мне в глаза посмотрит.
– Мы, честное слово, не можем это устроить прямо сейчас. Но…
– Этот кусок дерьма во что-то вляпался?
– Ну… можно и так сказать. Да, можно сказать…
– Хорошо. Вот и передай ему от меня: пусть больше ко мне не приходит. – Зиро наставил на нее палец, на котором блеснули три кольца. – Чтоб духу его у меня в заведении не было! Ни его, ни этих его дружков в шикарных костюмчиках. Ему светит, помимо прочего, приобретение и хранение, так?
– Ну, честно говоря, на момент инцидента при нем не оказалось наркотиков. Мы сейчас проводим анализ на токсикологию, чтобы предъявить ему употребление.
– Хочет мне нагадить, да? Я ему так нагажу, мало не покажется. – Чувствуя себя в своей стихии, Зиро откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – Допустим, я передал немного порошка. Для личного пользования, не для перепродажи. Мы же говорим об обычном штрафе? Общественные работы?
– Такова обычная норма, – подтвердила Пибоди.
– Слушай, тащи сюда Пирса. Я раньше работал с Пирсом.
– О, детектив Пирс, по-моему, не на дежурстве.
– Введи его в курс дела. Он позаботится о деталях.
– Безусловно.
– Тупица приходит ко мне. Выпрашивает у меня «химию». Этот жиртрест вечно пытается выгадать, понимаешь? Гроши считает. Берет барахло, в основном «снежок». Я на него, считай, даром время трачу. Но я иду ему навстречу: все-таки он и его дружки – постоянные покупатели. Просто дружеская услуга клиенту. Ему нужен праздничный набор, я стараюсь изо всех сил, делаю ему одолжение. И мне это стоит немало! Никакой выгоды. Это снижает штраф, – напомнил Зиро.
– Да, сэр.
– Даже дал ему отдельный, дополнительный набор по спецзаказу.
– По спецзаказу?
– Праздничный подарок. Бесплатно. Никаких денег. Надо бы ему иск вчинить. Да, надо бы в суд подать на этого ублюдка и стукача за мое потерянное время и за моральный ущерб. Спрошу адвоката, как это провернуть.
– Можете посоветоваться с адвокатом, мистер Гант, но, боюсь, трудно будет подать в суд на мистера Лоренса ввиду того, что он мертв.
– Как это он мертв?
– Очевидно, дурь по спецзаказу не пошла ему на пользу. – Как по волшебству, неуверенная в себе Пибоди превратилась в беспощадного копа, холодного и твердого как каменная стена. – Он мертв, и с собой он унес ни в чем не повинного прохожего.
– Эй, что все это значит?
– Для меня – да, кстати, я из убойного
Она повернулась, когда Ева открыла дверь.
– Ну, как вы тут, детектив? Все готово? – добродушно и весело спросила Ева. – А у меня тут для вас как раз два симпатичных офицера. Они готовы эскортировать нашего гостя в камеру предварительного заключения. Ах да, ваш адвокат, кажется, заблудился в наших коридорах. Но мы позаботимся, чтобы он вас нашел.
– Я с вас погоны сниму.
Ева взяла его под одну руку, Пибоди под другую, вместе они дружно подняли его на ноги.
– Не в этой жизни, – сказала Ева, передавая Зиро вошедшим полицейским, и проводила его взглядом, пока его выволакивали за дверь. – Отличная работа, детектив.
– Я думаю, мне просто повезло. Здорово повезло. И мне кажется, он кого-то подмазывает в отделе наркотиков.
– Да, придется мне, пожалуй, потолковать об этом с Пирсом, – кивнула Ева. – Пошли писать отчет.
– Нам не взять его за умышленное убийство. Ты сама так сказала.
– Нет, не взять. – Ева сокрушенно покачала головой. – Ну, может, неумышленное второй степени. Может быть. Но это не главное. Главное, он свое отсидит. Он свое отсидит, и лицензию у него отнимут. Штрафы и судебные издержки дорого ему обойдутся. Он заплатит. Это лучшее, что у нас есть.
– Это лучшее, что у них есть, – поправила ее Пибоди. – У Тюфяка и Джейкобса.
Они подошли к помещению убойного отдела, кратко именуемому «загоном», в ту самую минуту, как офицер Трой Трухарт из него вышел. Это был высокий, красивый, прекрасно сложенный юноша. Свежий как персик, еще осененный легким пушком.
– О, лейтенант, тут вас какая-то дама дожидается.
– По какому поводу?
– Она сказала, что это личное дело. – Он огляделся по сторонам и нахмурился. – Я ее не вижу. Но я не думаю, что она ушла. Всего несколько минут назад я принес ей кофе.
– Имя?
– Ломбард. Миссис Ломбард.
– Ну, если найдешь ее, дай мне знать.
– Даллас, не возражаешь, я напишу отчет? – спросила Пибоди. – Хочется пройти все с самого начала, осмыслить.
– Я тебе об этом напомню, когда дело пойдет в суд.
Ева пересекла «загон» и вошла в свой кабинет.
Это была крохотная комнатка, где едва хватало места для письменного стола с креслом и стула для посетителей. Окно в ее кабинете было величиной с почтовую марку. Большую часть пространства в этом тесном помещении занимала незнакомая женщина.
Она сидела на стуле для посетителей, потягивая кофе из бумажного стаканчика. У нее были светлые, чуть рыжеватые волосы, собранные на макушке и спускавшиеся оттуда каскадом кудряшек, очень белая кожа с румянцем на щеках и розовыми губами, а глаза – зеленые, как трава.