Память о завтра
Шрифт:
Рефлекторно я осел в кресле, стараясь стать менее заметным, но через мгновение понял бессмысленность своей реакции и зашарил под сиденьем в поисках бинокля. Алекс, с присущим ему оптимизмом, отложил пистолет, и, достав снайперскую винтовку, приступил к изучению объекта сквозь прицел.
– Что видно? – спросил я напарника, непозволительно долго разыскивая чертов бинокль. – Кажется, я – идиот… Бинокль забыл.
– Что ты идиот, я в курсе, – ответил Алекс, не отрываясь от прицела, – А там у нас вездеход. Аналог нашего, только без колеса и с трупом рядом.
– В смысле без колеса?
– То
Алекс всегда становился отвратительно едким, когда дело пахло жареным, поэтому многие избегали брать его в свои команды или ходить в совместные рейды. Но я давно понял, что едкость эта была лишь проявлением находящей на него невероятной собранности и готовности к резким, быстрым и удивительно эффективным действиям. И это было куда важнее вежливости и тактичности в некоторых ситуациях. Например, когда вы обнаруживаете у себя на пути поврежденный вездеход с трупом.
– Давай туда. Только в полхода, – скомандовал Алекс, – Посмотрим, что случилось. Может какой-то шмот наберем… Хотя бы бинокль тебе, разгильдяй.
Я послушно привел в движение вездеход. Алекс был куда опытнее меня и предлагать ему альтернативные варианты казалось просто глупым. Пустынный пейзаж вокруг, уже начавший менять свои краски в ожидании заката, перестал казаться унылым. Если что-то остановило наших предшественников, это что-то легко могло прикончить и нас. От мысли об этом я ощутил накатившую волну адреналина и зашарил взглядом по местности с утроенным рвением. Некстати поднявшийся ветер обещал скорую бурю и затягивал серой пеленой горизонт. Как бы я ни старался, уловить признаки возможной угрозы не получалось.
– Подумать только, – мы преодолели уже половину пути, когда Алекс вновь подал голос, – Оно живое!
Памятуя о прошлом опыте, я не стал бить по тормозам.
– Ты уверен?
– Сто процентов, – подтвердил напарник, не отрываясь от своей оптики, – Скоро сам увидишь. Поддай-ка газу, старина, а то “оживший” труп может нас не дождаться и окончательно помрет. А хотелось бы успеть задать пару вопросов.
Вездеход резко набрал ход и рванул навстречу пострадавшему. Алекс был прав, уже через пару минут я невооруженным взглядом рассмотрел движения человека в скафандре. Он неуклюже пытался дотянуться до двери своего покосившегося вездехода, но каждая попытка заканчивалась неудачей. Судя по слабеющим движениям, силы его уже были на исходе.
Взметнув столп пыли, я резко остановил машину максимально близко к чужаку. Алекс одобряюще поднял палец вверх и, не теряя ни секунды, принялся за дело. Открыв дверь и пользуясь ей, как укрытием, он выпрыгнул наружу и склонился над человеком. Я вынул аптечку и перелез на его место, свесившись в проем:
– Что с ним?
– С ней, – поправил напарник, быстро осматривая рану, – Рельсотрон, снайпер. Два попадания в ногу навылет. Жить будет, если мы перестанем возиться. Валяй сюда, я не мастер этого дела.
Я спрыгнул на каменистую поверхность. Раненой оказалась молодая девушка с ярко-красными волосами, налипшими на взмокшее курносое лицо.
– Аллилуйя, господа, я уже собиралась застрелиться, глядя на вашу скорость. – Выдала она по общему радиоканалу, после чего с тяжелым вздохом закрыла свои серые глаза.
Автоматическая
– Девчонка-то не промах, – заметил я, кивнув в сторону пострадавшей ноги – Успела включить жгуты на скафандре.
– Согласен, – ответил Алекс, который уже потерял интерес к чужаку и внимательно осматривал поврежденный вездеход, – Но и другие ребята не промахнулись. Четко отрезали, ты только взгляни!
Он был прав. Очевидно, машину девушки подбили из лазерного орудия. И сделали это просто виртуозно: точный разрез по деталям подвески – и колесо долой. На кузове не было видно дыр, ожогов или характерных борозд, значит попали буквально с первого выстрела… Уметь бы самому так стрелять.
– У меня дурное предчувствие, Алекс.
– У меня тоже, Макс, поэтому скажи мне, сколько нам ждать спящую красавицу?
Я склонился перед дисплеем аптечки, всматриваясь в показания. Ветер становился всё сильнее, застилая редкую атмосферу вихрями пыли, принося с собой горстки неприятно хлещущих по скафандру камешков, становившихся всё крупнее и крупнее. Видимость стремительно ухудшалась.
– Еще минут десять-пятнадцать и она будет в строю.
Алекс удовлетворенно кивнул и отошел, начав рыться в багажнике нашей машины. Через минуту он вернулся и бросил на землю ремонтного робота.
– Значит так, Макс, ты остаешься здесь…
– В смысле?! – поперхнулся я от возмущения.
– Слушай! – Прикрикнул напарник и продолжил, старательно выделяя каждую фразу – Ты остаешься здесь! Чинишь это корыто! Тут делов минут на десять с нашим ремонтником! У нее на тачке есть пушка! Две тачки – это хорошо, а две тачки с пушками – еще лучше! Просыпается дама – следуете за мной! Я осторожно в разведку!
План Алекса звучал так же логично, как и рискованно, но желания спорить и пытаться выдумать решение получше у меня не возникло. Неопределенно махнув рукой, просто выдавил из себя подтверждающий звук и бросился к роботу. Только споткнувшись о незамеченный камень я понял, насколько потемнело вокруг за последние минуты. Включив прожекторы скафандра, я принялся за ремонт.
Алекс запрыгнул в наш вездеход и двинул вперед, быстро пропав из виду в сумеречной круговерти. Надвигающаяся ночь обещала быть по-настоящему бурной.
Тускнеющее Солнце невыносимо медленно опускалось за кромку горизонта, словно посылая последний привет своему единственному молчаливому товарищу, всеми забытому на этой мертвой планете.
Безжалостный ветер трепал поврежденные панели обшивки марсохода, похожие на изъеденные молью остатки некогда стройного и выверенного до мелочей костюма. Индикатор неисправности радиоизотопной электрической системы ритмично посылал сигналы в бортовой компьютер, настойчиво предупреждая об истощении резервов энергии. Но для робота это ничего не значило.