Память Света (Память огня)
Шрифт:
Слова Демандреда впивались в него. Натиск Тёмного продолжал рвать его на части.
Ранд потерпел неудачу.
Но на краю его разума был голос. Слабый, почти забытый.
Отпусти.
Лана ничего не сдерживало.
Он сражался совсем не так, как учил Ранда. Без осторожной проверки, без осмотра местности, без тщательной оценки. Демандред мог направлять, и, не смотря на медальон, Лан не мог дать своему врагу времени на обдумывание, времени на плетения, которыми он мог бросать камни в него или раскалывать землю под
Лан погрузился глубоко в пустоту, позволяя инстинктам вести его. Он вышел за пределы эмоций, сжигая напрочь всё. Ему не надо было оценивать местность, потому что он чувствовал землю так, словно она была его частью. Ему не надо было испытывать силу Демандреда. Один из Отрёкшихся, с опытом многих десятилетий, будет самым искусным фехтовальщиком из тех, с кем Лан когда-либо сталкивался.
Лан краем глаза заметил, что Шаранцы расступились, образовав широкое кольцо вокруг двух бойцов, пока те сражались. Видимо, Демандред был достаточно уверен в своих навыках, чтобы не позволять другим вмешиваться.
Лан закружился с серией атак. «Вода Текущая по Склону» превратилась в «Смерч на Горе», который стал «Перехватом Голубя Красным Ястребом». Его удары походили на ручьи, которые сливались во всё более и более широкую реку. Демандред сражался так хорошо, как Лан и опасался. Хотя его фигуры немного отличались от тех, которые знал Лан, годы не изменили саму суть поединка на мечах.
— Ты…хорош, — с хрипом сказал Демандред, отступая перед «Ветром и Дождём», с его подбородка стекала струйка крови. Меч Лана сверкнул, отражая красный свет ближайшего костра.
Демандред ответил «Высеченной Искрой», которую Лан, предугадав, парировал. Его бок был оцарапан, но Лан не обратил на это внимания. Обмен ударами заставил его отступить на шаг, и дал Демандреду возможность подобрать камень с помощью Единой Силы и швырнуть его в Лана.
Глубоко внутри пустоты Лан почувствовал приближение камня. Это было его понимание боя — то, что вошло глубоко внутрь него, в самый центр его души. То, как ступал Демандред, направление, в котором метнулся его взгляд, подсказало Лану, что именно произойдёт.
Как только он перетёк в следующую позицию, Лан расположил своё оружие поперёк груди и отступил назад. Камень размером с человеческую голову мелькнул прямо перед ним. Лан скользнул вперёд, его рука двинулась в следующую позицию, когда другой камень с ветром пролетел под ней. Лан поднял свой меч и увернулся от третьего камня, который промахнулся всего на палец, задев одежду.
Демандред блокировал атаки Лана, но дыхание у него было хриплым.
— Кто ты такой? — снова прошептал Демандред. — Ни у кого в этой Эпохе нет таких навыков. Асмодиан? Нет, нет. Он не смог бы так со мной сражаться. Льюс Тэрин? Ты прячешься за этим лицом, да?
— Я просто мужчина, — прошептал Лан. — Это все кем я когда либо был.
Демандред зарычал, затем бросился в атаку. Лан ответил «Лавиной, Катящейся с Горы», но ярость Демандреда заставила его отступить на несколько шагов.
Несмотря на то, что поначалу наступал Лан, Демандред как фехтовальщик был лучше. Лан знал об этом тем
Демадред был по-прежнему бодр. Отрёкшийся замолчал, дуэль поглотила его. Также он перестал использовать Единую Силу, сосредоточившись на фехтовании. Он не усмехался, когда получал преимущество. Он не был похож на человека, который часто улыбается.
Лан ускользнул от Демандреда, но Отрёкшийся напирал с «Вепрем Несущимся с Горы», снова оттесняя его к периметру круга, и пробил защиту, ранив в руку, затем в плечо и, наконец, в бедро.
У меня время только для последнего урока.
— Ты мой, — прорычал в коне концов Демандред, тяжело дыша. — Кем бы ты ни был, ты мой. Ты не можешь победить.
— Ты не слушал меня, — прошептал Лан.
Один последний урок. Самый тяжёлый…
Демандред ударил, и Лан увидел, что тот открылся. Лан рванулся вперёд, направив кончик меча Демандреда на свой бок и налетел на него.
Я пришел сюда не для того, чтобы победить, — прошептал Лан, улыбаясь. — Я пришел сюда, чтобы убить тебя. Смерть легче перышка.
Глаза Демандреда распахнулись, и он попытался отступить. Слишком поздно. Меч Лана прошёл прямо через его горло.
Мир потемнел, когда Лан соскользнул с меча. Он ощутил страх Найнив и её боль из-за сделанного им. Лан послал ей свою любовь.
Глава 2. Выбор Айя
Певара изо всех сил пыталась не выдать своего ужаса. Знай эти Аша'маны её получше, они бы догадались, что сидеть спокойно и молчать — не в ее характере. И лишь в таких вот ситуациях она обращалась к простейшему упражнению Айз Седай по востановлению душевного равновесия.
Она заставила себя подняться. Канлер и Эмарин отошли проверить двуреченских парней и убедиться, что те передвигаются по территории парами. Певара и Андрол снова остались одни. Он спокойно чинил свои кожаные ремни, пока снаружи продолжал идти дождь. Андрол использовал сразу две иглы, чтобы делать стежки, продевая их в отверстия с обеих сторон. Мужчина обладал сосредоточенностью искуснейшего мастера.
Певара подошла, заставив его резко поднять взгляд, когда она оказалась рядом. Певара подавила улыбку. По ней нельзя было этого сказать, но при необходимости она могла двигаться бесшумно. Певара посмотрела в окно. Дождь усилился, сплошным потоком хлестая по стеклу.
— После стольких недель, когда казалось, что буря может разразиться в любой момент, она наконец пришла.
— Те тучи в конце концов разойдутся, — сказал Андрол.
— Дождь кажется неестественным, — заметила она, сцепив руки за спиной. Певара чувствовала холод через стекло. — Он не меняется — не ослабевает и нарастает, — всё такой же постоянный поток. Множество молний, но очень мало грома.