Память Света (Память огня)
Шрифт:
— Хорошо, — резюмировала Илейн, пододвигая стул, — Теперь давайте детально прорабатывать наш план. Нам нужен главный штаб для меня, но Кэймлин потерян. На данный момент, я буду использовать Мериллор. Поле является центром и имеет достаточно места для размещения войск и припасов на нём. Перрин, как ты думаешь, мог бы ли ты взять на себя ответственность за организацию этого лагеря? Отметить площадку для перемещений и организовать направляющих для помощи с операциями снабжения и поддержки?
Перрин кивнул.
—
Несколько часов спустя, Илэйн вышла из палатки, в голове её вертелись детали тактики, поставки припасов и расположения отрядов. Когда она моргала, она могла мысленно видеть карты, тесно испещренные пометками Гарета Брина.
Другие участники собрания начали расходиться по своим лагерям, чтобы приступить к исполнению боевых задач. Из-за темнеющего неба потребовалось установить фонари вокруг палатки. Она смутно припоминали и обед, и ужин, что им подавали. Она ведь ела, нет? Как же много нужно было сделать.
Она кивала тем правителям, что проходили мимо неё, прощаясь. Большинство первичных деталей было проработано. Завтра, Илэйн поведет свои войска в Андор и начнет первый этап контратаки против Тени.
Земля здесь была мягкой и поросшей зеленой травой. Влияние Ранда продолжалось даже после его ухода. Пока Илэйн изучала возвышавшиеся деревья, к ней подошел Гарет Брин.
Она повернулась, удивленная, что тот еще не покинул палатку. Там оставались лишь слуги и охрана Илэйн.
— Лорд Брин? — спросила она.
— Я лишь хотел сказать, что горжусь тобой, — промолвил Брин мягко. — Ты хорошо справилась.
— Я мало, что смогла привнести.
— Ты привнесла руководство, — сказал Брин. — Ты не генерал, Илэйн, и никто не ожидает, что ты им станешь. Но когда Тенобия стала жаловаться, что Салдэйя оставлена без защиты, ты объяснила ей, что действительно важно. Все сильно напряжены, но ты удержала нас вместе, сгладила острые углы, предовратила взаимные упреки. Хорошая работа, Ваше Величество. Очень хорошая.
Она ухмыльнулась. Свет, но как же сложно было не расплыться в улыбке от его слов. Он не был её отцом, но во многом был близок к этому.
— Спасибо. И Брин, корона приносит извинения за…
— Ни слова об этом, — Колесо плетет так, как желает Колесо. Я не виню Андор за случившееся, — он заколебался. — Но я всё ещё собираюсь сражаться вместе с Белой Башней, Илэйн.
— Я понимаю.
Он поклонился ей и направился в сторону лагеря Эгвейн.
Бергитте подошла к Илэйн.
— Может нам стоит вернуться в Лагерь? — поинтересовалась женщина.
— Я…, - Илэйн заколебалась, услышав что-то. Слабый звук, но какой-то
Они окружили палатку, пересеченную зеленой травой и цветущими запахами дыхание утра, идя навстречу звуку, который становился все сильнее и сильнее. Песня. Самая красивая песня, которую ей доводилось когда-либо слышать, песнь заставляла дрожать ее в унисон звучания.
Она захлестнула и окутала ее, проходя вибрациями через тело. Радостная песня благоговения и удивления, хотя она и не могла понять слов. Илэйн приблизилась к группе высоких существ как и сами деревья, они стояли с закрытыми глазами, опираясь на корявые стволы деревьев, что вырастил Ранд.
Три дюжины Огир разных возрастов, начиная с тех что были с белым, как свежевыпавший снег бровями и заканчивая теми, что были в возрасте Лойала. Он стоял с ними, улыбка расплывалась по его лицу во время пения.
Перрин, скрестив руки, стоял рядом со своей женой.
— Ваш разговор относительно Аша'манов заставил задуматься меня об Огир, если уж нам нужны союзники. Я хотел выяснить смогу ли найти Лойала, но прежде чем смог это выяснить, обнаружил их уже здесь, среди этих деревьев.
Илэйн кивнула, прислушиваясь, как песня Огир достигла своей кульминации, а затем внезапно исчезла. Огир склонили головы. На мгновение воцарилась тишина.
И, наконец, древний огир открыл глаза и повернулся к Илейн. Его белая борода снижалась до уровня груди, белые усы ниспадали по обе стороны рта. Он шагнул вперед, других древние мужчины и женщины огир присоединились к нему. С ними пришел Лойал.
— Вы — Королева, — сказал древний Огир, кланяясь ей, — Та, кто возглавляет этот поход. Я — Хаман, сын Дала, сына Мореля. Мы пришли, чтобы предоставить наши топоры вашей борьбе.
— Я рада, — сказала Илэйн, кивая ему, — Три дюжины огир добавят силы нашим войскам.
— Три дюжины, дитя? — засмеялся Хаман раскатистым смехом, — Великий Пень не собрался бы, не совещался бы такое длительное время, чтобы отправить тебе три дюжины из нас. Огир будут биться с людьми. Все мы. Каждый из нас, способен держать топор или длинный нож.
— Замечательно! — сказала Илэйн, — Я найду вам полезное применение.
Женщина — старейшина огир потрясла головой.
— Так поспешна. Так быстра. Узнай кое-что, дитя. Среди нас были те, кто бы оставил тебя и весь мир Тени.
Илэйн моргнула.
— Вы бы действительно сделали это? Просто… оставили бы нас одних? Бороться?
— Некоторые требовали этого, — сказал Хаман.
— Я сама придерживалась такого мнения, — сказала женщина, — Я спорила, хотя в действительности не верила, что это было правильно.