Пандемия Ж. Утопия
Шрифт:
Первый сеанс прошёл благополучно: при втором, через три дня, методично и воровато целуя все части её обнажённого тела, он не обнаружил ничего подозрительного. А вот на другой день после второго, «по-обычному», сеанса она сообщила ему то же, что в своё время Катя. Теперь сомнений не было. Он задумался. Значит, передаётся через трах, традиционным половым путём! И у неё тоже на правой «щеке», – что это: случайность или закономерность? Что, теперь набирать ещё и эту статистику? Ё-моё! Хлопот не оберёшься! Вот что ещё интересно: а от них мужьям передастся? И тут Катюша, словно угадав этот вопрос, позвонила и сообщила ему о «подарке»
Начались тяжёлые дни: обе женщины нервничали, спрашивали без конца, как быть, укоряли его, невиновного, искренне им сочувствующего. В то же время физическое здоровье и самочувствие у всех было нормальным. Поэтому, понемногу приходя в себя, он забавлялся, давая обеим один и тот же совет: в случае чего, немедленно переходить в атаку и всё валить на мужа. От тебя, мол, подхватила, отвечай, что это такое!
Однако, напряжение в отношениях нарастало, дамы нервничали и требовали ответа, в баню идти было неудобно и даже страшно. Он решил на некоторое время скрыться от всего на своей даче, в не столь далёкой глубинке Ивановской области. Время было зимнее, удобным поводом послужил давно ожидаемый звонок от местного подрядчика, сообщившего о готовности начать работы по сооружению капитального водоснабжения. Заодно в тишине почитаю любимого Лермонтова, оправдывался он сам перед собой. Наскоро сообщив дочери и друзьям об отъезде, он кое-как собрался и удрал из Москвы.
Однако избавиться от мыслей о заразе было невозможно. Даже во время горячих споров с прорабом об устройстве водосети и о цене работ, внутри тягуче ныли всё те же «Что же всё-таки это такое? Почему у меня? Почему передаётся, и только вчистую?». Но когда работы начались, и он сам принял в них участие, когда вечерние трапезы с работниками стали обычными в таких случаях интересными исповедями, ему стало легче. Кроме того, оказалось, что не только он один сбежал из города в тьмутаракань, отчего в селе сложилось небольшое общество беглецов, в том числе женщин. Работа и общение с новыми, незнакомыми людьми понемногу смягчили его страхи, и он совсем не спешил вернуться. Не обошлось и здесь без греха, но он тщательно следил за укрытием пятна.
Месяц с лишним отлучки пролетел незаметно, и вот он снова в своей родной столичной бане. Теперь, кроме укрытия собственного пятна, он был одержим новой целью: искать пятно у других. Сидя на проходе, с мучительной надеждой рассматривал он все задницы, одну за другой. Какие, однако, они тусклые! – раздражённо размышлял он, – и такие невыразительные! То ли дело прелестные женские кругляши, румяные, смачные, животрепещущие! Но надо искать, искать, искать! И тут он заметил, что один из посетителей ходит позади него как-то странно, бочком, по стенке, опасливо озирается и держит руки с мочалкой позади.
– Эге-ге! – радостно прозвучала в нём догадка, и он без колебаний двинулся к вдруг застывшему от испуга человеку. Виктор деликатно представился, пробормотал что-то о лёгком паре, для отвода глаз завёл разговор о погоде. И вдруг он по какому-то наитию почувствовал, что тот
– Пятно? – вкрадчиво произнёс он. Мужчина воровато оглянулся по сторонам:
– А у вас тоже? Тоже на левой? Давно? И что делать?
Это было победой. Настроение поднялось ещё более дома, когда позвонил старый приятель из Иванова и жалобно попросил устроить конфиденциальную консультацию у хорошего столичного дерматолога. С ним Алексей вообще не церемонился:
– У тебя что, пятно на жопе? Говори прямо, не юли!
Выяснилась всё та же история: красное пятно, у него на левой, у жены на правой, не болит, не чешется, но тем непонятнее, страшнее… Мой след, мрачно подумал он, вспомнив о своих грешках во время дачного ремонта.
Глава 2. Несанкционированный митинг в русской народной бане
В следующий банный день обстановка начала проясняться. Теперь посетители без стеснения присматривались к чужим задницам, молча делая свои выводы. Число меченых красной печатью явно превышало половину пришедших. Кипящее движение мыльного отделения всё более оживлялось повсеместным зловеще-весёлым прыганьем настырных алых кружков.
– Красота! – умильно пробурчал один из членов банной компании, кстати, сам так же проштампованный – чисто жопное конфетти!
Людям полегчало, но они чувствовали, что неминуемо назревала необходимость в открытую пообщаться на загадочную тему. Прорыв наступил в парной, когда неформальный банный лидер, могучий десятипудовый розовый хряк с пшеничными усами, в блаженной полной тишине осадил пар и вдруг громогласно прорычал:
– Ну, что ж скажем, братцы?
– Это ты о чём? – пискнул из тёмного угла худенький старичок.
– Я о том, батя, что чуть ли не у всех на жопах интересная сыпь выступила, а отчего и почему – никто не знает! У меня, например, почти уже неделю красное пятно появилось, ни с того, ни с чего. Что такое – ума не приложу!
И тут положенная в парной тишина взорвалась:
– И у меня, и у меня! И уж больше недели!
– И не болит, а страшно!
– В старину говорили: Бог шельму метит!
– И главное, у всех слева! Как же так?
– Хоть и не чешется, а душу жжёт!
– Новая зараза, новая зараза пришла, да ещё говорят – венерическая!
– И в Селезнях, и в Вятских то же самое!
Охваченная смутной бурей общего отчаяния, толпа перегретых вывалилась в мыльное отделение, но не разбежалась по душам и скамейкам, а сгрудилась вокруг хряка, продолжая жалобные вопли и стенания. Хряк взмахнул ручищами и заорал:
– По одному, по одному!
По одному не получилось: одни наперебой кричали о своём пятне в воздух, другие уже завели не только выкрики, но и дискуссии. В общем гвалте можно было уловить лишь отдельные восклицания и призывы:
– А я у себя только сегодня увидал, здесь зеркала большие, хорошие!
– У кого, у кого? У себя или у бабы?
– А что, только у мужиков, что ли?
– А ты жене в жопу давно не заглядывал?
– И вот ведь что интересно: у всех слева!
– А может, профилактика какая? Коллективный иммунитет прививают?
– Это неспроста! Это американцы опять заразу подкинули, вслед за ковидом!
– Точно! Это всё масоны, правильно Михалков говорит!
– Да? А может, всё-таки китайцы?