Пандемия
Шрифт:
Пощелкав каналы, она остановилась на сериале, который ей не то чтобы нравился, но иногда она его смотрела. Сидя на кухне, она пила чай с остатками недоеденных пряников и смотрела телевизор. Когда кино закончилось, она мельком бросила взгляд на часы. Было начало десятого. Она вспомнила, что хотела погладить белье. Включила видак и, поставив кассету, стала гладить, а заодно смотреть любимый фильм из серии о Джеймсе Бонде. Покончив с делами, пошла ополоснуться.
Заводя будильник, чтобы не проспать на работу, подумала:
— Первый час ночи, а его все нет. Нарочно
Она потушила свет и закрыла глаза, но мысль о сыне не давала уснуть. Где, что, как, почему его нет так долго? — лезла в голову навязчивая мысль. Она протянула руку и включила бра. Взяла лежащую на полу возле дивана книжку и стала читать. Прочтя пару страниц, поняла, что не улавливает содержания, потому что мысли крутились вокруг одного, — почему Николая до сих пор нет дома. Осознав, что она в который раз посмотрела на часы, которые показывали без четверти час, не выдержала и, поднявшись, достала из сумки сотовый телефон и набрала номер сына. В ответ услышала, что абонент недоступен или временно не отвечает.
— Гаденыш, даже телефон отключил, приди только, я тебе…, — на глазах её навернулись слезы, — Ну, почему так? Она всю душу вкладывает в него, а он так к ней относится? Или действительно, как успокаивают её на работе, у него переходный возраст, мальчик становится мужчиной и характер заставляет, помимо его воли, вести себя именно так? Пустые слова, хотя и в них есть своя правда.
Она лежала, устремив взгляд в темноту комнаты. Ей хотелось одного, чтобы поскорее раздался долгожданный звук открываемой двери, и тогда она повернется на бок и спокойно уснет. Все станет на место, а утром, она как обычно приготовит сыну завтрак, оставит на столе записку и сто рублей на мелкие расходы. Она забудет сегодняшнее волнение, потому что будет знать, что он спит в соседней комнате и с ним все в порядке.
Ночь, со своим характером и мыслями растянулась в неимоверно длинную, похожую на показ фильма в замедленном варианте, череду мыслей, и до предела обострила все чувства. Час, два. В начале третьего она не выдержала и, встав с постели, отправилась на кухню. Достав из холодильника пузырек с валерианой, накапала в рюмку двадцать капель и, разбавив водой, выпила. В который раз набрала номер и позвонила Николаю. В ответ пугающая тишина и ничего не говорящий голос оператора, что абонент не отвечает.
В пять утра, когда её просто начало трясти, от вдруг нахлынувшего страха, что с сыном что-то случилось, она подняла трубку и набрала ноль два.
Двери лифта открылись, Николай вошел в кабину и нажал кнопку первого этажа. Разговор с матерью окончательно расстроил его, поскольку он рассчитывал, что та даст, хотя бы рублей двести, и тогда можно было бы с друзьями взять несколько банок хорошего пива, соленых сухариков, чипсы, и посидеть за гаражами, вдоль железнодорожной насыпи, где они с детства облюбовали себе место у сломанной березы.
Выйдя из подъезда, он направился в сторону детского сада, расположенного на
— Гарик, здоров.
— Хай, ты как?
— Глухо.
— Че так?
— Денег нет, наскреб только двадцатку, а у тебя как?
— Полтинник с мелочью.
— А Серега не знаешь где?
— Предки заставили с сеструхой сидеть. Та болеет, а больничный брать не захотели. Короче, Серега за эту, за няньку.
— Х..во.
— Точно.
— А Верка с Любкой че делают, не видел их?
— Звонил. Любка свалила на этот, как его, типа фитнеса.
— В тренажерный зал что ли?
— Вроде того. Короче будет не раньше девяти, да и то вряд ли придет, у неё завтра не то поминки, не то еще чего. Короче, родня толпой завалит, так что придется дома торчать, харчи матери помогать готовить.
— А Верка?
— Так она второй день болеет, ты че, не знал?
— Откуда.
— Здоров, она еще позавчера все кашляла, заразу разносила. Я ей по горбылю треснул, а она меня послала и со второй пары домой отвалила. Болеет.
— СПИДом.
— Вроде того. Грипп, температурит. Короче сидит дома, малину банками жрет.
— Че делать-то будем? Может, пивка возьмем, и посидим где-нибудь?
— Давай, только мне надо домой сбегать, я матери обещал моркови купить, она вечером капусту собралась солить. Давай через час, лады?
— Давай, где встретимся?
— На вот тебе деньги, пива купи и еще чего-нибудь и на нашем месте.
— Идет.
Игорь вытащил из кармана деньги и отдал их Николаю, а сам пошел домой. Постояв в раздумье, куда идти за пивом, Николай решил, что лучше в ларек, — там нормальная продавщица и не будет задавать дурацких вопросов насчет возраста.
Купив две банки пива, пару пакетиков сухариков и упаковку желтого полосатика, он выложил всю мелочь, перед продавщицей.
— Побираешься что ли? — спросила та, пересчитывая монеты.
— Вроде того, — процедил он сквозь зубы, но обострять отношения не стал, а то не ровен час, пошлет куда подальше и скажет, что по возрасту пиво не положено.
Она пересчитала половину монет и опытным глазом поняла, что денег хватит, смахнула рукой мелочь в коробку, что стояла в ящике стола. Николай сложил купленное в пакет и не спеша отправился к оврагу.
Место, где они частенько коротали время, было свободно и, не зная чем заняться, Николай положил пакет под дерево, а сам, постелив куртку, сел на пенек и облокотившись о ствол, взял в рот травинку и задумался.
Рядом шел ров, а за ним железнодорожное полотно. Гудя, мимо проехал маневровый, а спустя какое-то время, пролетела электричка, унося домой пассажиров, едущих с работы. Сквозь окна было видно, как толпится народ в переполненной электричке.
— И куда они все прутся? Утром в Москву, вечером обратно. Неужели там, где они живут, нет работы? — подумал Николай, — в такую даль тащиться, обалдеть можно! По-моему сейчас везде, где ни плюнь, есть работа. Ладно, в конторе сидеть, а то, наверняка в магазине или на рынке продавцами работают.